Глубоководье - читать онлайн книгу. Автор: Трой Деннинг cтр.№ 63

Под клубком появился круг черного льда. Шар поскакал дальше, пару раз коснувшись воды и оставив на ее поверхности еще два черных пятна. Выпрыгнув из озера, сгусток магической энергии помчался дальше, а черные круги начали быстро расширяться.

Келемвар продолжал плыть. В десяти футах от берега ледяные тиски обхватили щиколотку воина. Он выдернул ногу, приложил еще немного усилий – вот его руки уже коснулись дна. Внезапно вода вокруг него превратилась в лед. Он попробовал встать, но обнаружил, что его бедра и пояс зажаты в безжалостных объятиях льда. Пытаясь вырваться на свободу, Келемвар дернулся, но лишь плюхнулся обратно в воду; его подбородок ткнулся в песок у самой кромки озера.

Вода продолжала замерзать, и лед приближался к берегу, угрожая сковать все тело воина. Келемвар не мог допустить, чтобы это произошло. Он приподнялся над поверхностью озера и подождал, когда вода замерзнет под ним. Когда лед подкрался к рукам, воин поставил их на берег, продолжая держать тело над водой.

Наконец лед остановился. После непродолжительной тишины берега озера вдруг громко затрещали, приспосабливаясь к увеличившемуся объему замерзшей воды. Лед приподнялся на несколько дюймов и сдвинулся на три фута вперед, вытаскивая Келемвара, застрявшего в ледяном капкане, на берег.

Ожидая, что будет происходить дальше, воин обдумал положение, в котором очутился. От талии до колен он был скован льдом. Ниже колен ноги оставались свободными от льда, и воин мог шевелить ступнями. Судя по всему, толщина льда не превышала шести дюймов.

Впереди толстое одеяло белого снега покрыло пучки прибрежной травы и многочисленные древесные обломки, разбросанные по берегу. Дальше поднимался крутой, высотой в десять футов, песчаный уступ. Тонкий слой почвы на нем обеспечивал жалкое существование нескольким кривым карликовым соснам, наполнявшим воздух каким-то сладким, похожим на запах лимона ароматом.

Само озеро занимало глубокую впадину на Вересковой Пустоши. Слева от Келемвара одинокий ручей – теперь замерзший и черный – вытекал из крошечного озера. Единственным видимым источником, питавшим озеро, был застывший водопад, но Келемвар знал, что в озеро впадает и подземная река.

Пытаясь как-то выбраться из ледяного плена, Келемвар дернулся вперед и попытался сломать ледяные оковы. Когда же попытка не увенчалась успехом, воин громко и яростно закричал.

Подхваченный эхом вопль вскоре вернулся обратно – такой же четкий и ясный. Это эхо привело воина лишь в еще большее отчаяние. Келемвар снова пронзительно закричал и зарылся пальцами в песок, подтягиваясь к утесу и вкладывая в это все силы. Спина и плечи заныли от боли. Руки, одеревеневшие от долгого плавания, налились тяжестью и не слушались. Но все же воин не сдавался.

Внезапно Келемвар задрожал – только тут он осознал, что жутко замерз. Воздух больно жалил пальцы и лицо, а туловище кололи липкие иголочки льда. Холод пронизывал воина до самых костей, опаляя ягодицы и бедра леденящим дыханием.

Но больше всего Келемвар боялся за ноги. Несмотря на хорошо промасленные башмаки, ноги совершенно промокли. Воин подозревал, что покалывание в пальцах является первым признаком обморожения. Келемвар знал, что может лишиться ступней, а может, даже замерзнет до смерти, если в скором времени не выберется из ледяного плена.

Вдруг на нижнюю ветку ближайшей сосны уселся ворон и голодными глазками уставился на плененного воина. Келемвар шикнул на птицу, однако та продолжала сидеть на дереве, вежливо дожидаясь смерти беспомощного человека. Ворон мог позволить себе быть терпеливым. Судя по лоснящимся перьям и упитанной тушке, птичка любила хорошо покушать.

Келемвару совсем не нравилось, что на него смотрят так, будто он – баранья нога.

– П-прилетай з-завтра! – выкрикнул он, заикаясь от холода. – Я все равно никуда не денусь.

Ворон моргнул, но остался на месте. Спешить с обедом не было нужды, однако птица не собиралась делиться добычей с другими падальщиками.

– Оставь меня, – прорычал Келемвар, пытаясь взмахом руки прогнать птицу. – Дай умереть с честью!

Ощущение беспомощности поразило воина. Он не принадлежал к числу тех, кто сдается до окончания битвы, и никогда прежде не испытывал этого чувства.

Воин не стал обдумывать свои страхи. Много раз он смотрел в лицо смерти, но никогда не чувствовал себя таким подавленным, как сейчас. Келемвара пугало нечто более страшное, чем смерть. Воин тщетно убеждал себя в том, что именно судьба доставшейся мертвецам таблички повергает его в уныние.

Однако он знал, что обманывает себя. Келемвар осознавал, конечно, всю важность возвращения Камня Судьбы Хельму, но все же потеря таблички не вызвала бы таких мук. Истинной причиной его подавленности были смерть Адона и отсутствие известий о судьбе Миднайт. Воин не имел никакой возможности узнать, что произошло с чародейкой, но был уверен, что ей не удалось избежать водоворота.

«Хватит рассуждать, – подумал воин. – Хватит. Еще не все потеряно». Внезапно Келемвар ощутил сильное желание уснуть, поскольку, проснувшись, мог бы обнаружить, что все эти зомби, подземная река и водоворот были лишь дурным сном.

Но воин не смел сомкнуть глаз. Даже сквозь все возрастающее чувство сонливости он понимал, что сон в ледяном плену скорее всего закончится смертью.

Дрожь прошла, и мышцы начали коченеть. Келемвар осознавал, что приближается к смерти. Он забил ногами, затем ударил по черному панцирю льда, лежавшего под его грудью.

Лед не раскололся и не треснул, даже не покрылся паутинкой тоненьких трещинок. Воину казалось, что он умер. «Я превращаюсь в живой труп, – подумал Келемвар, – как те зомби из каравана». Воин хмуро усмехнулся своей полуоформившейся мысли.

Однако перспектива превращения в зомби была лучше судьбы, постигшей Адона и Миднайт.

«Забудь об этом, – мысленно приказал себе Келемвар. – Размышления о прошлом не принесут ничего, кроме новых страданий. Сначала выживи, потом размышляй».

Впрочем, сказать проще, чем сделать. Если бы Келемвар не настоял на защите каравана, не был бы так упрям, его друзья остались бы живы. Но воин, как всегда, проявил упрямство. Теперь он считал, что, скорее всего, заслужил подобную смерть в оковах льда.

– Принеси хотя бы какой-нибудь кинжал или острый камень, – пробурчал Келемвар, обращаясь к птице. – Я же не могу убить себя голыми руками.

Ворон вскинул голову, взъерошил перья и уставился на воина весьма неодобрительным взглядом.

Келемвар протянул руку и схватил большой обломок дерева. Ворон приготовился взлететь, но воин не собирался атаковать птицу. Замахнувшись поднятым суком, словно дубиной, воин повернулся вправо и ударил по льду.

Громкий треск пронесся над озером, отразившись от утеса на противоположном берегу. Келемвар попробовал пошевелить ногой, но она совершенно не двигалась. Он замахнулся корягой и ударил вновь. По оледеневшей поверхности озера снова прокатился громкий треск. Деревянная дубинка раскололась надвое, и одна ее часть заскользила по льду, оставив в руке воина кол в два фута длиной.