Женский роман - читать онлайн книгу. Автор: Марина Светлая cтр.№ 27

Однако он прекрасно понимал, что француженка — совсем не Кудинова. И на нее могут действовать совершенно иные рычаги давления. Тут нужен был особый комплексный подход, а не косить под мачо, что отлично срабатывало на сверстницах. Оценивая ее внешние данные и поведение, пришел к выводу, что все-таки она ему по зубам. Возрастная разница была не такая уж и колоссальная. Семь лет? Восемь? Ерунда! Зато, может, она бы его чему и научила, кроме французского.

Однако Марина Николаевна корчила из себя недотрогу. И даже на его мимолетные случайные прикосновения, когда он умудрялся остаться с ней наедине в классе, реагировала так, будто он пустое место. Совета спросить было не у кого. Не пойдешь же к отцу с вопросом, как соблазнить училку. Потому действовал интуитивно.

После очередного урока, Вересов пришел к выводу, что пора переходить к фазе «активных наступательных действий». Кажется, они уже достаточно подружились к тому моменту, чтобы позволить дружбе перерасти в любовь.

С началом ремонта хозпристройки курильщиков из-под привычного козырька стали гонять. Потому теперь местом заседаний был соседний двор. Именно там Кирилл и крутил в руках сигарету, раздумывая над планом действий, когда увидел приближавшегося к нему Дрона. И помахал ему рукой.

—Я зажигалку забыл, — объявил Вересов, едва тот подошел.

Дрон достал из кармана брюк зажигалку, протянул Кириллу и встал рядом, опершись плечом на плиту бетонного забора.

—Как там Кудинова? — ухмыльнулся он, затягиваясь.

Кирилл щелкнул зажигалкой и подкурил сигарету.

—Такая же дура, как и неделю назад. Плавает кролем.

—А тебе больше подошло бы баттерфляем? — заржал Новицкий. — Так сам дебил! Не, гимнастика лучше. Я вчера вечером Майку к себе затащил, пока мать у подружки зависла. Вот где гибкость, — он мечтательно выпустил изо рта струйку дыма.

—Врешь! — дернулся Кирилл и засмеялся. — Давай я тебе заливать начну, что со Стрельниковой замутил!

—Ну сравнил! Майка и Стрельникова. Стрельникову ты к себе не затащишь.

—Мы ж спорили? Спорили. А дальше сам разберусь. У меня стратегия. Рассчитаемся на выпускном.

—Аааа… Значит, теперь на выпускном, — протянул Дрон. — Ты пока и в любимчики особо не попал. Что, тактика не сработала?

—Я же сказал, итоговая оценка будет нормальная. И она будет нормальная. А секс с классухой на выпускном — это даже символично.

—Угу, два в одном — секс с мамочкой, типа, еще и прикольно.

—Иди на хрен! Не ври, что сам на нее не облизываешься!

—Нееее, она мне даром не вперлась, — Дрон щелчком отбросил окурок. — Задница у нее, конечно, ничего. Но все остальное… У Майки такое же. Так еще и сама показывает, — он отлепился от забора и поплелся к школе. — Идем, сейчас звонок будет. Опоздаешь к своей училке.

Кирилл в последний раз затянулся и потушил сигарету о ступеньку крыльца, на котором сидел. И направился следом за Дроном.

На следующее утро француженка впервые нашла у себя в столе анонимку, гласившую: «Марина Николаевна, я вас люблю». Написана она была левой рукой и зелеными чернилами. С тех пор анонимки подобного содержания стали появляться с регулярностью раз или два в неделю. И были все многословнее и смелее. Кто их писал, она не имела представления. Надеялась только, что не информатик, который уже дважды вызывался ее проводить. Он был женат на математичке, угодившей в декрет в августе.

Вересов же решил провести разведку и нашел ее профиль в фейсбуке. И теперь был счастливым обладателем нескольких фотографий, сделанных в неформальной обстановке. И даже в купальнике. А еще получил особо ценную информацию. Стрельникова любит Бродского, мюзикл «Дракула: между любовью смертью», и в графе «Семейное положение» у нее значится «Встречается». Последнее напрягало. Дракулу послушал — не впечатлило. Бродского взял в библиотеке, вторую неделю пылился на столе.

Впрочем, нет. Алла Эдуардовна старательно убирала пыль везде, где только видела. Да и готовила она действительно неплохо.

Однажды, в октябрьское пятничное утро, Кирилл прошлепал на кухню практически на запах. Пахло божественно. Печеночными оладьями. Это блюдо было у Кирилла на втором месте после сырников со сметаной. Отец в это самое время с аппетитом уплетал завтрак. И Вересов-младший упал на стул напротив. Через минуту перед ним стояла тарелка, а Алла Эдуардовна как-то незаметно самоустранилась.

—Вчера бабушка звонила! — объявил он. — Зовет меня на осенние каникулы к себе.

—Она всегда зовет, на любые каникулы, — сказал Макс и потянулся. — Поедешь?

—Я в процессе раздумий. Если Мирош будет, то поехал бы. При условии, что за неделю ты не наймешь киллера для Мазур-Борисоглебской. А то боюсь тебя одного на столько времени оставлять.

—За это не переживай. Обещаю, смогу продержаться до твоего возвращения, — рассмеялся отец.

Кирилл отмахнулся и покачал головой.

—Па, я серьезно. Тебя этот процесс доконает. Не то, чтобы я сопли пускал, что дома тебя не вижу… Но если ты себя загонишь, кто оплатит мою поездку в Карпаты на Новый год?

—Наследство получишь. Кстати, пока я еще себя не доконал: как твой французский?

Перед глазами юноши мимолетно пронеслась вечно расстегивающаяся пуговица на блузке Марины Николаевны, и он улыбнулся:

—По плану. Гостева бесит. Со Стрельниковой наконец-то стали адекватно смотреть друг на друга. Ноябрьский Дельф решит все.

—Ну, посмотрим, посмотрим… Ты давай собирайся! — кинул он сыну и исчез где-то в дебрях квартиры.

Кирилл торопливо доел, отправил тарелку в раковину и пошел одеваться. Через пятнадцать минут они сидели в машине, и он лениво листал Геометрию, мысленно рассуждая совсем не о геометрии, а о наступательных действиях на француженку.

Еще спустя час они распрощались у школы. Кирилл ленивым шагом отправился на уроки, а Макс осмотрелся в надежде увидеть Мару. В чем и преуспел. Она бежала от метро, пряча лицо от сырого ветра в шарф. Вересов довольно улыбнулся и помахал ей рукой, подумав о том, что чувствовал бы себя совершенно счастливым, если бы мог привозить в школу и Мару, и Кирилла вместе.

Она, увидев его, замедлила шаг, пока совсем не остановилась на несколько мгновений. Потом окинула быстрым взглядом школьный двор и, неловко сдернув шарф с лица, улыбнулась ему. И помчалась дальше, оглянувшись еще раз, уже у двери. Робко махнула ему ладошкой. А после исчезла в здании.

Макс включал фантазию на полную катушку, чтобы проводить вечера вместе с Марой, и чтобы она не скучала. Иногда ловил себя на том, что никогда раньше он не совершал столько телодвижений для развлечения барышни. Но, черт возьми, ему это нравилось.

«Стареешь!» — язвил внутренний голос.

«Взрослею!» — отмахивался Вересов.

В очередной субботний вечер, все более напоминавший, что на улице глубокая осень, под летящими с неба редкими снежинками, Макс привел Мару в Филармонию. Сегодня был вечер джаза. Программа состояла из популярных мелодий в исполнении ансамбля народных инструментов. Максу было любопытно, Мара согласно хлопала ресницами.