Эпоха викингов. Мир богов и мир людей в мифах северных германцев - читать онлайн книгу. Автор: Вильгельм Грёнбек cтр.№ 24

Людям необходимо, чтобы в их венах пульсировала честь их фрита. Без нее человеческая природа угасает, а вместо нее появляется природа зверя, которая в конце концов захватывает все тело. Нидинг, изгнанник – это человек-волк.

Иного не дано. Вся жизнь людей (людьми, разумеется, называли только свободных, рабы и подобные им в их число не входили) подчинялась одной и той же необходимости. Все соглашались, что позор необходимо смывать, а честь – хранить. Тем не менее, когда речь заходила о том, что представляет собой стыд, а что – честь, которую родственники обязаны были хранить, мнения людей расходились. Оскорбление было оскорблением для всех, оно производило одинаковое воздействие и на крестьянина, и на вождя. Но люди высокого рождения были к нему более чувствительны; они воспринимали его болезненнее, чем простолюдины, даже если неуважение было проявлено непрямым путем. И люди уважали свое право или, скорее, свою обязанность чувствовать это. Разница здесь заключалась не в том, что они восприняли определенное действие как оскорбление, на которое более грубые натуры вообще не обратили бы внимания, в том, что натура у них более деликатная, а кожа – более тонкая; они чувствуют оскорбление там, где простые люди его не ощущают. Еще более резким, вероятно, является различие относительно позитивной стороны чести. От людей высокого положения ожидали более тонкого понимания того, как следует себя вести; люди же низкого происхождения прокладывали себе путь по жизни, совершая время от времени ошибки, но становясь от этого ничуть не хуже. Но чтобы точно сформулировать разницу, мы должны исследовать, какова природа и содержание понятия «честь».

Первая часть «Саги об Эгиле» строится на контрасте между Торольвом Квельдульвсоном, вождем Торгара, и сыновьями Хильдирид. Это был богатый йомен невысокого происхождения, живший на острове Лека. Описывая Торольва, автор саги представляет нам северный идеал зажиточного свободного человека: деятельного, храброго, честолюбивого, верного в дружбе; искренне преданного тем, кому он обещал быть верным; но жесткого с теми, перед кем он не чувствует никаких обязательств. В мире интриг и наговоров он – словно слепой котенок, почти ничего не замечает. Когда ему не удается убедить конунга в том, что он действует честно, Торольв демонстрирует открытое неповиновение и упрямство; когда конунг отобрал у него земли, он ухитрился жить как человек с положением, совершая торговые плавания и участвуя в набегах викингов; отвечая на конфискацию своих земель плаванием вдоль берегов Норвегии и упрямо держа курс на битву с конунгом.

Автор саги рассказывает нам эту историю спокойно и объективно, но своими словами выносит этим людям безжалостный приговор. Торольв не мог действовать иначе; ибо он был человеком высокого рождения; он служил конунгу, хотя эта служба и не приносила ему ничего, кроме чести. Однако он не мог позволить никому, даже конунгу, диктовать ему, как надо распоряжаться своей честью, сколько слуг держать в доме, в какие одежды облачать себя и свою свиту. Он не мог опуститься до того, чтобы встать на один уровень со своими обвинителями и клеветниками и защищать себя; он хорошо видел, что вмешательство конунга в его дела было для него оскорбительным, и это оправдывало его сопротивление. Конунг захватил его торговый корабль – отлично. «Нам теперь ничего не нужно, ибо мы делимся товарами с самим конунгом Харальдом», – заявил Торольв и затянул пояс потуже.

Высокородный, умный человек должен демонстрировать свое благородство не только в том, как он относится к оскорблению и как заботится о своем поведении, но и в том, как он воспринимает дела других людей. Человек, попавший в сложную ситуацию, обычно обращался за помощью к главному человеку в округе. Один исландец, потерявший сына и не видящий способов отомстить или выиграть свое дело в суде самостоятельно, пошел к вождю и сказал: «Мне нужна твоя помощь в восстановлении моих прав». И он приводит причины своего обращения к нему: «Это дело затрагивает и твою честь, ибо жестокие люди не должны поступать у нас так, как им захочется». Тогда вождь берет это дело в свои руки. Если было применено колдовство, то вождь должен наказать виновного, иначе пострадает его честь. Более того, помимо наказания преступных соплеменников человек, претендующий на лидерство среди своих товарищей, должен уметь изгонять нечисть, на том основании, что этого требует его честь. Тот, кто попросил у него помощи, может, если потребуется, пригрозить, что позволит убить себя на месте, и тогда человек, отказавшийся ему в содействии, лишится своей чести.

Это затрагивало личную честь вождя, его честь мужчины, если он не отдавал все свои силы на выполнение обязательств, которые налагало на него положение вождя. Если ему не удавалось выполнять обязанности лидера людей, то его пост тут же превращался в ничто и люди переставали его уважать. И если вождь прогонит обратившегося к нему, вместо того чтобы заняться его сложным и запутанным делом, которое гости подобного рода обычно приносят с собой, то его поведение будет названо не просто слабым, но и позорным.

Репутация благородного человека – это большая, тщательно выращенная честь. Обращение к вождю означало обращение к «чести» и предполагало от него более чем обычную отзывчивость. «Если ты не возьмешься за мое дело, то будешь проклят», – говорит человек, обратившийся за помощью; и точно так же говорит и другой: «Ты потеряешь достоинство, если не отомстишь».

В слове «достоинство» заключена вся история культуры в краткой форме. В древности оно означало «быть хорошим, быть таким, каким ты должен быть». У англосаксов duguth, «достоинство» являлось производным от слова dugan «быть способным, быть полезным». Достоинство в его современном понимании предполагает освобождение моральных сил в эстетических целях, так сказать. На фоне средней нравственности, которой может похвастаться любой человек и которую многие считают необходимой, ее наивысшая форма разворачивается во всем своем величии. Варвары не имеют достоинства, поскольку обладают минимальной нравственностью. Как бы высоко человек ни поднялся над средним уровнем, он никогда не выходит за пределы своих обязанностей, ибо его обязанности растут вместе с ним. У исландцев читаем о гостеприимном йомене: «Он был таким радушным, таким щедрым (Pegnskaparmadr), что давал свободному человеку столько еды, сколько тот мог съесть». В данном отрывке приведено слово Pegnskaparmadr – производное от слова pegnskapr (великодушный, щедрый), означающего должность тана, а оно означает мужскую честь или совесть. И так же естественно, без каких-либо символических расширений значений этого слова, человек, который может позволить себе накормить своих друзей до отвала, но закрывает дверь своего дома перед человеком вне закона, нидингом, в данном случае – «недостойным сидеть за одним столом с честными людьми».

Если король щедр – люди превозносят его за великодушие, он, не скупясь, одаривает золотом приближенных, и они ликуют, восклицая, какой великолепный у них король, никогда еще не было такого короля! Но горе тому правителю, который не отличается щедростью. От него все отворачиваются, и это один из признаков того, что конец его близок. В словах автора «Беовульфа» – «сохранителя преданий» – о кончине Херемода слышим грозное предупреждение: «…И покинул мир, вождь неправедный, / в одиночестве; и хотя Творец одарил его всемогуществом / и возвысил его над народами, / все равно в душе жаждал он кроволития, / и не кольцами данов радовал, / но безрадостные длил усобицы…» ^[24]