Абсолютная альтернатива - читать онлайн книгу. Автор: Илья Те cтр.№ 54

Прежде всего я хорошо запомнил сам факт «переноса». Он осуществлялся не «мгновенно», как можно было подумать, но вполне последовательно — со смещением точки моего зрения в пространстве по горизонтали и вертикали. Я отчетливо помнил, что на две-три секунды, пока я перелетал из царя в Воейкова, мир смещался вокруг меня. Все это означало, что нечто, составляющее основу матрицы моего разума, является не порождением мозга царя или его адъютанта, не проекцией, а вполне независимым образованием (вероятно, энергетическим), способным некоторое время пребывать отдельно от человеческого носителя!

Кроме осознания независимости, меня поразило также сохранение моей виртуальной папки.

В данный момент виртуальная энциклопедия по-прежнему висела рядом со мной в правом верхнем углу относительно лица Воейкова. В то же время я помнил, что в процессе «полета разума» эта папка смещалась куда-то в центр, ближе к месту, с которым ассоциировалось мое свободное «Я», то есть к точке моего зрения, ибо зрение в тот момент являлось… круговым, вернее, если можно так выразиться «шаросторонним». И права-лева «относительно лица» для меня в тот момент просто не существовало!

Рука Воейкова потерла мой новый лоб и ощутила, что, несмотря на холодный воздух, кожа покрылась потом.

Выводы из «перемещения» следовало сделать простые. Моя матрица, вероятно, являлась независимой сущностью. А значит (вполне возможно!), я мог менять тела независимо от Его Величества Каина!

Внимательно изучив окружающее, я заметил еще одну странность. Ранее я мог лишь переворачивать «страницы» энциклопедии двумя виртуальными «лапками», похожими на стилизованные человеческие ручки, мог с их помощью сместить иконку в плоскости поля зрения влево или вправо, вверх или вниз, но не мог удалить ее от себя, хотя несколько раз чисто машинально пробовал это сделать. Сейчас снова, повинуясь какому-то неожиданному наитию, я потянул иконку энциклопедии вдаль — и оказалось, что ограничения исчезли!

Дернув папку, я оттащил ее от себя на несколько метров и поднял вверх, совместив с телом рыдающего Николая.

Произошедшему далее я даже не смог удивиться — слишком много бурных эмоций прошло через меня в этот день. Перед глазами всплыли красные буквы, мигающие, словно предупреждение.

Виртуальный сервер находится на границе индивидуального пола реципиента номер один (Романов Ник. Алдр /1917:28.02 от Р.Х. / Гринвич, 03–15).

Желаете произвести повторную инициацию реципиента?

Да /Нет.

Разумеется, я нажал «Да».

Возвращение обратно в тело царя прошло аналогично «смещению» в Воейкова — только без ярости Николая. Минула пара мгновений кругового зрения, смещение папки к центру «меня», короткий полет над кузовом грузовика, и взгляд на окружающее через привычные уже глаза русского Императора.

Внизу за бортом послышался шум — это в обмороке упал Воейков.

Келлер и солдат охранения склонились над ним. Министр Фредерикс всегда после визита Каина погружался в беспамятство, вспомнил я. Очевидно, то был обычный эффект от освобождения реципиента. Царь Николай находился в глубоком стрессе, а потому, вероятно, избежал потери сознания после ухода «меня». Еще бы, ведь он сам меня вытолкнул!

Я посмотрел на руки несколько раз, будто проверяя, сжал и разжал кулаки. В теле царя я вдруг почувствовал себя комфортней, чем внутри Воейкова, вероятно, в силу привычки, сложившейся у меня почти за месяц пребывания в новом мире.

Далее, все еще не понимая, что именно делаю и зачем, я огромным усилием воли оторвал царя от мертвых жены и детей, заставил его подняться. С трудом унял в ногах дрожь, вытер со рта слюну, из глаз — слезы.

Ни о каком сопротивлении со стороны реципиента сейчас не могла идти речь. Окончательно сломленный потрясением и тем гигантским эмоциональным усилием, которое понадобилось, чтобы вышвырнуть меня из своего разума, Николай почти стерся. Мышление его представлялось сейчас сумбурным, почти лишенным мыслей потоком, нежели суждением человеческого существа.

В каком-то смысле Николай после убийства жены погрузился в некое аморфное, полубезумное состояние, предоставив тело в полное распоряжение возвратившегося захватчика. У меня не имелось к этому возражений — за минувшее время царское тело стало для меня привычным настолько, что я не испытывал ни малейшего желания менять его на иное. Дело тут состояло не в тщеславии и не в возможностях оболочки-Императора. Просто у меня имелись дела, порученные Каином, и выполнить их гораздо проще, находясь в теле монарха, нежели в любом из его поданных. Кроме того, только что возник некий личный вопрос, касающийся больше царя Николая, нежели хронокорректора Каина.

Начать действовать я решил именно с «личного».

* * *

Для вендетты средства и план есть явления второстепенные, так же как армия или оружие на войне. Главное — определиться с противником, знать его желания и мотивы. Психология — вот краеугольный камень любых противостояний. Так грызутся за молоко вшивой суки слепые щенки, так сходятся в схватке на истребление гигантские нации и народы. Противника нужно знать, нащупать, увидеть. И сейчас я должен был это сделать!

В течение долгого времени мой Спаситель и Бог являлся моим абсолютным хозяином. Он контролировал мою жизнь, и случай с перемещением матрицы в тело царского адъютанта по факту ничего не менял. Я не знал, кем является Каин, не знал, как совершаются прыжки сквозь время, не знал пределов его могущества, не знал вообще ничего. Я по-прежнему оставался рабом, он — полновластным хозяином. С учетом того, что Каин стал совершать убийства невинных, подобная ситуация не могла меня удовлетворить.

Не имея понятия, как вызвать своего повелителя на свидание тет-а-тет, я лишь лелеял некоторые догадки. По крайней мере один способ в наличии был. Как минимум — так мне казалось.

Оставив Келлера с телами Семьи и беспамятным Воейковым, я спрыгнул с борта грузовика и спокойно, размеренными шагами проследовал обратно в корпус Александровского дворца. Слезы высохли, и эмоции Николая не отражались более на моем пожелтевшем от ненависти лице. Неспешно достав наган из поясной кобуры — тот самый сожравший жизни одного генерала и трех предателей-депутатов на засыпанной грязным снегом далекой станции Дно, — я тщательно осмотрел свое преданное оружие и крутанул полный патронов барабан. Взвел курок, глянул глазом в темный зев дула.

Всегда, когда смотришь в срез пистолетного ствола, держа указательный палец на кончике спускового крючка при взведенном курке, испытываешь весьма оригинальные ощущения. Не страх, вовсе нет. Я бы назвал это «дыханием пистолета». Когда смотришь так, остро чувствуешь, что оружие живое — оно смотрит тебе в лицо, и из беззубого зева потягивает на ресницы липучим ледяным ветерком.

Держа револьвер в руке, я отмахнулся от конвоиров охраны, поднялся по ступеням и вошел в комнату Великих княжон, в которой во время осмотра заметил зеркало и диван. Внутри закрыл дверь, взял подушку с дивана, поставил стул рядом с высоким трельяжем и уселся напротив зеркала.