Застенчивость в квадрате - читать онлайн книгу. Автор: Сара Хогл cтр.№ 41

И вот уже слишком скоро мы паркуемся на лугу, и Уэсли выключает мотор.

– Приехали, – объявляет он, открывая дверь.

– Уже? – Я хватаюсь за карту, пытаясь вычислить, как далеко мы от первого крестика, а потом как далеко первый крестик от второго. Всего потенциальных мест клада пять. Больше ста девятнадцати гектаров.

– Надеюсь, на тебе треккинговые ботинки.

Они самые. Со специальными носками, которые должны защитить от волдырей и мозолей. Не хватало еще, чтобы Уэсли пришлось нести меня на руках, если у меня откажут ноги – то-то слетевшее с катушек либидо порадуется.

– Надеюсь, на тебе перчатки для копания, – парирую я.

– Руки и так уже огрубели. – Он приподнимает брови слегка высокомерно: – Я же садовник, забыла? И к лопатам привык.

А. Точно.

Я не имею права задумываться о его руках или о том, каким выносливым и умелым он выглядит, когда закидывает рюкзак на плечо. Готова спорить, он мог бы подхватить и меня, и при этом не сбиться с шага. Пережить наше безумное приключение я смогу, если притворюсь, что рядом идет не сексуальный напарник в поиске сокровищ, а… сторожевой медведь… или кто-то такой. Медведь с щетиной и мятным ополаскивателем для рта. И в кардигане. Уф.

Я в порядке. Я в порядке! Справлюсь с этим, как с инфекцией.

– Итак, Келер, – как бы невзначай начинаю я, когда мы углубляемся в лес. Непринужденно-невзначай. Даже беззаботно. – Как ты занялся ландшафтным дизайном?

– Вырос на ферме. Расскажешь о своем отце?

Я чуть не врезаюсь в дерево.

– Прости. – Он искренне огорчен. – Я не хотел так напрямик. Просто… мне было интересно. Я знаю, что Пэрриш – фамилия твоей мамы, ее семьи. Ты никогда не упоминала отца… – Уэсли заливается краской.

Ему неловко, но мне сейчас придется похуже.

– Я не знаю, кто мой отец.

– О нет, мне очень жаль. Я не очень-то умею разговаривать. Писать сообщения и оставлять записки в кухонных лифтах у меня получается лучше.

– Все в порядке, – грустно улыбаюсь я. – Хочешь услышать кое-что бредовое? Когда я думаю о папе, всегда представляю Мика Флитфуда. Ну, знаешь? Играет в рок-группе Fleetwood Mac.

– Ты серьезно? – смеется он. – Почему?

Знаю, это просто нелепо. И нелогично.

– Мику Флитвуду должно было быть лет сорок в то время, ну и потом, это же Мик Флитвуд. Я знаю, что он не мой отец. И все же.

– И все же? – приподнимает бровь он.

– Забавно, что человеческий мозг может сделать с кусочком пазла, когда остальной картинки нет. Мои родители встретились на их концерте. Мама больше любила Джонни Кэша, но у друга был лишний билет, и она пошла.

Уэсли смотрит себе под ноги, меж бровей залегла складка.

– Хм.

– Вот и все, что она мне о нем рассказала. Fleetwood Mac – единственный кусочек информации, так что хотя мой отец, скорее всего, был каким-нибудь тощим подростком, всю жизнь я представляла себе парня средних лет с обложки альбома Rumours.

Который я купила на свою первую зарплату и выучила наизусть.

– Но у него наверняка были голубые глаза, потому что у меня голубые, а у мамы зеленые.

– А мои родители вместе со средней школы.

– Ничего себе.

– Да, для всех детей это просто кошмар – что наши родители нашли друг друга так рано. Они считают, что всем должно быть так же легко. В каждый свой приезд только и слышу, что часики тикают и что я умру в одиночестве.

– Ты не умрешь в одиночестве.

– Даже если да, меня устраивает, – пожимает плечами он.

Понимаю – он вот-вот замкнется в себе, и меняю тему: вытаскиваю из кармана компас и кручу его, притворяясь, что знаю свое дело. Он достался мне в детстве как сюрприз в коробке с хлопьями.

– Ты уверен, что мы не наткнемся на снежного человека?

Он замечает уловку, но это срабатывает, и мне достается быстрая полуулыбка.

– Ты плохо слушала на уроках. В Аппалачах йети не живут.

– Йети, лох-несское чудовище, – перечисляю я, не в силах скрыть любопытство. – Ты в них веришь?

– А ты будешь смеяться, если я скажу да?

– Никогда.

Он задумывается.

– Тогда, возможно, верю. Или, скорее, верю в возможность их существования. Ну разве не поразительно, если бы эти существа жили в нашей реальности и все это время с успехом избегали людей? Ну, то есть люди же захватили все на свете. Мы сажаем животных в клетки, разоряем, разрушаем.

Поднимаю брови.

– А тем временем эти древние существа, которые просто хотят, чтобы их не трогали, переиграли нас, – продолжает он. – Показали гигантский средний палец ублюдкам, разрушившим их естественную среду обитания, – тут он замолкает, нахмурившись. – Прошу прощения за «ублюдков».

– Все в порядке, – качаю головой я, сдерживая смешок.

– Мне не нравится ругаться при девушках.

– Все в порядке, правда. Я вот все время ругаюсь. Так ты говорил…

– Я увлекся. Больше не повторится. – Под моим суровым взглядом он продолжает: – Так вот, эти люди, которые охотятся за Несси, у которых есть свои ТВ-шоу, посвященные сверхъестественному, – все это просто ради наживы. Они ужасно хотят найти Несси и йети из-за денег и влияния. Если им удастся, обычной жизни этих существ придет конец. Их больше никогда не оставят в покое. Если окажется, что они настоящие, ученые получат миллионы на исследования и выкурят их из убежищ. Что вовсе не в их интересах – на самом же деле охотникам наплевать на этих существ. И мне приятно думать, что они где-то там существуют и что их никогда не найдут те, кому они не захотят показаться.

– И ты не хочешь их найти?

– Мне хочется знать наверняка, – признает он. – Особенно про лох-несское чудовище. Это моя любимая легенда; в пользу существования Несси тонны свидетельств, а возможно, она там не одна. Может, их даже около десятка. Но, повторю, мне нужны доказательства, чтобы знать, что эти мифические существа смогли выкрутиться и просто жить. Знать, что они провернули самый грандиозный розыгрыш, живя так незаметно, и стали мифом. А кто в него верит, считается недалеким конспирологом. Мне хочется думать, что где-то там еще есть чудеса, до которых никто не добрался и не испортил, – он вдруг напрягается. – Но я бы не стал вмешиваться. Не стал бы фотографировать Несси. Никогда бы не нарушил ее право на тайну и частную жизнь.

– И никому бы не сказал?

– Ни единой живой душе. Никому, даже за миллиард долларов. – Тут он неуверенно смотрит на меня. – Тебе смешно.

Уэсли совершенно неправильно понял мою улыбку. Он с таким чувством говорил о мифических существах, с таким воодушевлением – ни одна речь не нравилась мне так, как эта. Прежде я даже не думала надеяться, что лох-несское чудовище существует, но теперь это уже личный интерес. Мне необходимо, чтобы Несси оказалась настоящей, ради Уэсли.