Раунд 1. Любовный нокаут - читать онлайн книгу. Автор: Кэти Эванс cтр.№ 44

Мне хотелось увидеть его полностью обнаженным, прикасаться к его роскошному телу, и в тот вечер я ненавидела себя за то, что снова не смогу уснуть, мучаясь от желания почувствовать его внутри себя. Разве я могла остаться на ночь в его номере? Страстно желая того, что он не готов был мне дать?

Ну уж нет. Я не собиралась спать с ним, чтобы просто целоваться, как подростки, предаваясь любовным играм и не доводя дело до конца.

Ни за что.

Ни за что, черт побери!

Я так хотела, чтобы он занялся со мной любовью. Безумно хотела. Черт бы его побрал! Я ненавидела саму мысль о том, что он может контролировать себя, а я совершенно беззащитна перед ним и не могу перед ним устоять.

Он вернулся и вручил мне черную майку, которую я на нем видела, когда мы летели в Атланту.

– Это подойдет? – спросил он с невинным выражением в таких глубоких, таких внимательных глазах.

Я натянула майку, чувствуя, как ткань скользит по коже, и снова по телу побежали мурашки. Он остался стоять у кровати, пристально глядя на меня. Эти глаза, такие теплые сейчас, видели меня обнаженной, и от этой мысли у меня так сильно заныло в промежности, что я едва удержалась, чтобы не поерзать.

– Пойдем что-нибудь поедим, – предложил он, и я последовала за ним в гостиную, ничуточки не расслабившись даже после потрясающего оргазма, который он подарил мне.

– Давай-ка посмотрим, что тут Диана тебе оставила, – сказала я, заглядывая в кухню президентского люкса. – Много яиц. Наверное, сегодня была распродажа.

Он улыбнулся своей сексуальной мальчишеской улыбкой, и на его щеках появились ямочки. Его взгляд скользнул на мои губы и остановился на них. Я догадалась, что он, очевидно, сам не понимает, как жадно смотрит на меня. Он молча извлек из ящика две вилки и подошел к столу.

– Угощайся.

– О нет. Хватит с меня яиц на сегодня. Наслаждайся ужином.

Он положил вилки на стол, пошел за мной к двери и схватил за запястье в попытке остановить.

– Останься.

Повелительный тон послал жаркую волну по моему телу, и я чуть было не поддалась очарованию его голубых глаз.

– Я останусь, – произнесла я спокойно, но твердо, – когда ты согласишься заняться со мной любовью.

Мы стояли, глядя друг на друга, а потом он вздохнул и открыл дверь, встав так, чтобы я коснулась его, выходя. От соприкосновения с его телом меня снова бросило в жар. Он не отрывал от меня глаз, пока я не вошла в свой номер, буквально прожигая мне спину.

Ночью я лежала без сна в огромной спальне своего президентского люкса, который делила со мной Диана, и тело мое все еще горело. Я не заперла дверь комнаты и постоянно прислушивалась, надеясь, что, если у Реми есть дополнительный ключ к нашему номеру, он может прийти за мной.

Его огромная майка, в которой я со своим изящным телосложением буквально утонула, ласкала тело, и от нее исходил его запах. Я лежала в постели, вибрируя от вожделения и мечтая о том, чтобы он пришел и забрал меня к себе, сказал, что готов любить меня. Я так его хотела. Просто приди и люби меня, в изнеможении думала я.

В два часа ночи он так и не появился. Я по-прежнему не могла сомкнуть глаз.

Я не понимала, как мужчина, который действительно сильно желает женщину, может сдерживать свои чувства. Реми – самый дисциплинированный и сильный мужчина из всех, кого я знала, но я все же упорно смотрела на дверь, ожидая его, вспоминала его прикосновения, свой экстаз в его объятиях и удивлялась, как он мог сдерживать свои порывы, если так же сильно хотел меня, как я его. Мое лоно ныло так нестерпимо, как никогда раньше. Оно набухло от воспоминаний о мощных движениях его языка, о прикосновении к его ноге. Оргазм не удовлетворил мое желание, а только разжег его с невиданной силой, и я впала в какое-то неистовство. Реми вызвал во мне неутолимую жажду, и я не чувствовала себя удовлетворенной, напротив, в груди ощущались пустота и тревожность. Все мои мысли, все внимание сосредоточились в ту ночь на двери в спальню.

Неужели он не испытывает ко мне таких же сильных чувств, как я к нему?

Это говорила во мне та самая слабая, самая уязвимая часть моей души – девочка, которая повредила крестообразную связку и не смогла осуществить свою заветную мечту, которая не верила, что достойна чего-то замечательного. Именно она заставляла меня сомневаться в том, что я действительно нужна Реми.

Может, он всего лишь хочет поиграть со мной?

А потом я подумала: что, если подобные чувства и вовлекли мою сестру Нору в неприятности?

В Остине мы остановились в отдельном доме с шестью комнатами. Во дворе стоял невероятный старомодный красный ангар, где и тренировался Ремингтон. Он весь день толкал там тракторные шины, носился вверх и вниз по наружной лестнице с мешками цемента на плечах, лазал по веревкам, свисавшим со стропил крыши, качался на них, а потом бегал вместе со мной по всему земельному участку. Он тренировался, как зверь, но еще и истерил, как бешеная горилла. Поскольку с другими членами своей команды он, казалось, был особенно угрюмым, я, похоже, оставалась единственной, кто мог его успокоить. Райли и Тренер каждый раз умоляли меня пойти его размять, когда он начинал капризничать из-за чего-то вроде «дерьмовых перчаток, в которых совершенно невозможно драться».

Эти массажи после тренировок, когда я скользила руками по его голой потной груди, были для меня настоящей пыткой. В Остине в июле невероятно жарко, и близкий контакт между нашими телами, кожа к коже, каждый раз выбивал меня из колеи, бросая то в жар, то в холод, возвращая меня к тем ощущениям, которые я испытала в постели с ним.

Каждую ночь после инцидента с разгневанной толпой, закидавшей меня яйцами неделю назад, я лежала в постели, уставившись на свою дверь. Я знала, что могу найти хоть какое-то облегчение, самостоятельно удовлетворив свои желания. Но то, чего я хотела от Реми, настолько далеко выходило за пределы обычного секса, что мне даже не хотелось искать название для своих чувств. Хотя я прекрасно понимала, какие это чувства.

Во время нашего полета сюда мы снова обменивались записями, и я обнаружила, что всякий раз с замиранием сердца ждала, какую именно песню он для меня выберет. Сама я старалась предлагать ему как можно менее романтичные композиции и очень переживала, когда он с хмурым видом слушал песни с феминистическим подтекстом, которые призывали девушек быть собой, любить себя, быть сильными и всем управлять.

Он же, наоборот, нашел для меня самую романтическую песню, которую я когда-либо слышала в юности, из слезливого девчачьего фильма, где парень проигрывал мелодию для девушки – любви всей своей жизни – на своем бум-боксе. Фильм назывался «Скажи что-нибудь», а песня – «Я вижу свет в твоих глазах» – пел Питер Гэбриел.

Честно говоря, я едва не растеклась по кожаному креслу самолета, когда он поставил ее для меня и пристально смотрел своими печальными голубыми глазами, как я реагирую на слова о том, что он хочет найти свет в ее глазах…