Изменник - читать онлайн книгу. Автор: Хелен Данмор cтр.№ 34

Андрей смотрит на знакомый почерк и вспоминает, как в первый раз повстречал Аниного отца. Непонятно, по какой причине, он сразу выпалил: «Моего отца тоже зовут Михаилом», — и покраснел. Но с этого момента между ними возникла симпатия.

— Он ведь вел дневник регулярно? — спрашивает он. — Ни дня не пропускал.

— Да, — отвечает Анна.

— Жаль, что записи пропали. Он, наверное, уничтожил их перед смертью. Или потребовал от Марины это сделать.

Анна отворачивается. Если она собирается рассказать Андрею о дневниках, то теперь самый подходящий момент, но она понимает, что ничего ему не скажет.

Прощайте, английские фигуристки, прощайте, рукописи, над которыми отец трудился, как раб, но так и не дождался публикации.

— Давай лучше припрячем их, пока Коля не вернулся, — говорит Андрей.

Люба только что закончила бинтовать Юрину культю. Это долгая история. Сначала нужно снять старую повязку и тщательно осмотреть рану — заживает ли она, нет ли признаков воспаления. Указания доктора Бродской предельно конкретны, вплоть до ширины эластичного бинта и мест крепления английских булавок и лейкопластыря. Люба гордится тем, что буквально следует всем ее инструкциям. Бродская не склонна к мелочным придиркам, просто она мыслит как медсестра и понимает, что приколотая не в том месте булавка будет царапать другую ногу больного.

Раньше Любе не доводилось с ней работать — обычно Бродская не оперирует детей. Но ей с первого взгляда стало ясно, что Рива Григорьевна не только хороший врач, но еще имеет характер-кремень. «Высший сорт», — думает Люба. Она и сама терпеть не может никакой расхлябанности. Именно Бродская выпроводила частную медсестру восвояси: «Она не обладает должной квалификацией, чтобы ухаживать за таким пациентом». Когда Люба пришла на работу сегодня утром, на отделении только и было разговоров об этом.

Сама Люба считает, что бедному ребенку гораздо лучше было бы в общей палате. Невозможно забыться ни на минуту, когда ты вынужден постоянно находиться с самим собой. Это лишний раз доказывает, что высокое начальство, несмотря на все свои привилегии, не всегда получает самое лучшее. Она-то понимает, что ребенок всегда ребенок. А кто уж там его отец, об этом она думать не собирается, если ее, конечно, не заставят.

От матери никакого проку. Вечно суетится по пустякам, приходит с опухшими глазами и жалуется, как она, бедная, не спит ночами. Как раз то, что Юре сейчас нужно! Похоже, она недалекого ума. Ее послушать, так маленькому мальчику нужно просто тихо и спокойно лежать в кроватке и выздоравливать. Желательно, чтобы при этом обрубок ноги был накрыт одеяльцем, чтобы она его не видела.

Но Бродская, понятно, не собиралась мириться с подобной чушью. Пару дней назад она зашла как раз в тот момент, когда Полина Васильевна с ложечки кормила Юру овсянкой — или, по крайней мере, пыталась. Юра крепко сжимал губы и отворачивал лицо, как упрямый двухлетний малыш. Глядя на эту парочку, Любе хотелось рассмеяться, — чего она, конечно, не сделала, во всяком случае вслух.

— Мамаша, положите ложку, пожалуйста, — отчеканила Рива Григорьевна таким ясным и твердым голосом, что Волкова моментально выронила ложку, покраснела сквозь всю свою косметику и надулась точно так же, как ее сын.

Бродская полностью изложила план реабилитации, пока мать сидела, хлопая глазами. Никто не должен помогать Юре в самообслуживании. Он вполне способен самостоятельно подложить себе судно, а с завтрашнего дня начнет тренироваться пересаживаться из кресла на унитаз, используя штатив для капельницы в качестве опоры. Физиотерапевт придет и покажет ему правильную технику. Цель — заставить Юру совершать самостоятельно как можно больше действий. Упражнения должны выполняться согласно инструкции и точно по расписанию. Если их выполнение сопровождается болью, на каждом этапе станет применяться тщательно рассчитанная доза анальгетиков. Физиотерапевт будет приходить ровно в два. Основная задача — свести послеоперационный отек культи к минимуму. Необходимо на ранней стадии уделить внимание подвижности тазобедренных суставов, потому что в дальнейшем это повлияет на способность передвигаться. Все упражнения для Юры разработаны так, чтобы полностью исключить возможность контрактуры.

Бродская продолжает говорить, но Люба видит, что Полина Васильевна даже не пытается вникнуть, отчасти из-за того, что не понимает всех врачебных терминов, но в основном из-за своего ослиного упрямства. Она из тех, кто будет соблюдать предписания врача, пока ребенок находится в больнице, и в то же время планировать, как она станет «все делать по-своему», как только сыночек окажется дома. Она сделает из него инвалида, потому что считает его инвалидом. А что касается отца… Когда Волков находится в палате, Люба обычно утыкается взглядом в пол.

Позже пришел Андрей Михайлович и рассказал то же самое, что Бродская, но настолько простыми словами, что его поняли все — даже Юра. Он и говорил, постоянно обращаясь к мальчику. Он умеет найти подход к детям. Хотя, справедливости ради, стоит заметить, что Бродская не педиатр. С Андреем Михайловичем все по-другому. Он даже заставил мать согласно кивать, когда рассказывал, как пройдет совсем немного времени, и Юра уже будет упражняться на параллельных брусьях в больничном спортзале и заново учиться ходить. Даже Юра немного отмяк. Андрей Михайлович считает, что культя — это нормально. Конечно, трудности будут, но все их можно преодолеть, если действовать постепенно. Главное, чтобы Юра усердно тренировался и приложил все усилия для выздоровления. Люба видела, что мальчишке это нравится. Ему надоело, что все всё за него делают, а мать постоянно трясется над ним и бесконечно причитает о том, какая трагедия произошла с ее бедным мальчиком.

— Физическая натренированность тебе очень поможет, Юра. Конечно, из-за операции ты немного утратил спортивную форму, но люди с хорошей базовой подготовкой обычно быстро возвращают подвижность. Как только культя заживет, мы подберем тебе лучший протез. Ты помнишь, что такое протез?

— Это фальшивая нога.

— Да, хотя это не совсем верное определение. В нем нет ничего фальшивого. Это настоящий протез, который откроет перед тобой новую жизнь.

Юра не сводит глаз с лица врача.

Бедный ребенок. Тяжелее всего таким, как он, после выписки. В больнице хотя бы никто на них не пялится. Тут у всех что-то не в порядке, и иногда это гораздо хуже, чем ампутация. «Что ж, — думает Люба, — ни мир, ни людей не переделаешь. Главное, чтобы повязка была ровной и достаточно тугой, но при этом не сдавливала культю».

— Ну вот, — улыбаясь, говорит она Юре. — Мой шедевр и закончен. Теперь давай устроим тебя поудобнее. Ты помнишь, что доктор Алексеев зайдет к тебе после приема в поликлинике, перед тем как придет физиотерапевт? Ну-ка, где твоя книжка?

— Под кроватью.

— Ты специально ее туда забросил, молодой человек?

— Да, когда пришла доктор Бродская. Я не хотел, чтобы она ее увидела.