Время неудержимо двигалось вперед даже здесь, в Сейлем-Крике.
Спустя полчаса то, что оставалось от амбара, превратилось в груду обгоревших бревен, и бульдозер уехал. Ранна сорвала несколько длинных травинок и принялась сплетать их между собой.
— Ты скоро уедешь, я правильно поняла?
Для Лиззи ее вопрос не был неожиданным. Над ней все утро веяло ощущение приближающегося финала. По-видимому, Ранна тоже это уловила.
— Да.
— И когда?
— Через пару дней.
Ранна сразу же сникла:
— Так скоро?
— Я позвонила Люку и сказала, что здесь все движется к концу. Эндрю помог мне найти хорошего кровельщика и электрика, а Билли Черч сегодня с самого утра прислал мне по электронной почте посреднический контракт. Кстати, спасибо, что вовремя вспомнила о его должке. Вы с Эвви можете оставаться здесь, пока ферму не продадут. Так что у вас будет достаточно времени построить дальнейшие планы. После пожара должны выплатить кое-какие деньги по страховке. Сумма будет небольшая, но этого и остатков кредита должно хватить вам, чтобы продержаться, пока не найдется покупатель.
— Ты все-таки решила это сделать, — тихо промолвила Ранна.
— А ты думала, я не стану?
Ранна приподняла одно плечо.
— Я надеялась, что ты передумаешь. Что мы снова откроем нашу аптечную лавку и будем вместе там работать. Надеялась, что вы с Эндрю, быть может…
— Будем жить вместе долго и счастливо?
— Ну, что-то вроде того, — смущенно улыбнулась Ранна. — Я вообще удивилась, что он укатил в Бостон, даже не попрощавшись.
— Мы с ним уже успели попрощаться.
— Когда? Я что-то его не видела.
Лиззи шумно выдохнула. Она так надеялась избежать этого разговора.
— В ту ночь, когда к нам в дом залезли… Когда я, спасаясь, очутилась в доме Эндрю… Мы провели с ним ночь.
— Ох, Лиззи…
— Наутро я поняла, что совершила ошибку, и сразу ударила по тормозам. Нечестно было позволить ему надеяться, что нас с ним что-то ждет. Я постаралась облегчить ситуацию.
— Облегчить для кого? Мужчина тебя искренне любит. И ты, если мне не изменяет чутье, тоже любишь его. О какой ошибке может идти речь?
— Просто ошибка, и все, — огрызнулась Лиззи. — Здесь у нас не очередная серия из «Зачарованных». Все это «долго и счастливо» — медовый месяц, дети, поездки в Диснейленд — существует для других людей. Для обычных, нормальных людей. А мы с тобою обе знаем, что мы к ним не относимся. И Эндрю тоже это знает.
Ранна огорошенно уставилась на дочь:
— Ты рассказала ему… о нас?
— Ему и не надо было это рассказывать. Он и так все знает. И судя по всему, всегда об этом знал. Он уверяет, что для него это не имеет значения, и, по-моему, даже искренне в это верит. Но рано или поздно это все равно будет иметь значение. Он заслуживает в жизни такого, чего я просто не способна ему дать.
Выслушав это, Ранна медленно покачала головой:
— Питер, Пол и Мэри… Я знала, что ты дико упрямая, но вот не знала, что еще и глупая. Тебе выпало в жизни нечто прекрасное и изумительное — а ты готова так просто отвернуться от этого и уйти? Из-за какой-то давно заплесневелой родовой традиции? Или потому, что боишься лишнего напряга в своей жизни? Времена меняются, Лиззи. Даже для таких людей, как мы. Дни одиноких старых ведьм ушли еще сотню лет назад. И нет ни малейших причин не впускать людей в свою жизнь, если мы этого хотим.
Лиззи метнула многозначительный взгляд на левую руку Ранны:
— Что-то не вижу у тебя на пальце обручального кольца.
— Да, не видишь, — тихо ответила Ранна. — Я упустила свое счастливое окошко. Но можешь не сомневаться: выпади мне когда-либо такой шанс, как у тебя сейчас, — я бы схватилась за него обеими руками. Быть рядом с мужчиной, который смотрел бы на меня, как смотрит на тебя Эндрю. С мужчиной, готовым принять меня со всем моим странным фамильным грузом. Можешь ничуточки в этом не сомневаться! Потому что я бы знала, как мне повезло и как редко вообще встречаются такие мужчины.
— Думаешь, я не понимаю, от чего отказываюсь? Разумеется, понимаю. Но дело ведь не только в этом. У меня есть работа. К тому же в этом городе…
— Лиззи, детка, это твой шанс! Он твой чудесный шанс! А все остальное — просто ерунда.
Лиззи прикусила язык, не желая испытывать на прочность их недавнее перемирие. Ранне легко было говорить! Еще три недели назад она вообще ни с кем в жизни не связывала себя обязательствами, а уж тем более с мужчиной. Она и понятия не имела, что означает поставить на карту свое сердце, свою душу и проиграть. И если на то пошло, то и сама она этого не знала. До нынешней поры.
Лиззи высвободила руку из крепкой хватки матери и поднялась на ноги:
— Извини, но мне уже пора вернуться в дом. Надо еще кое-что сложить.
Уже наполовину спустившись с пригорка, Лиззи услышала вслед слова Ранны:
— Ты имеешь право на счастье, Лиззи!
* * *
Дома Лиззи встретили ароматные курения белого шалфея. Эвви ходила по гостиной, держа в одной руке пучок тлеющего шалфея, а в другой — блюдечко с пеплом.
— Решила, что пора как следует очистить дом, — объяснила она, развеивая белый дымок курения по углам. — Сначала прошлась по верхнему этажу, убедившись, что все окна открыты. Чтобы все плохие джу-джу покинули наш дом.
Лиззи слабо улыбнулась, припомнив первую их встречу с Эвви — лицом к лицу в этой же самой комнате, — жесткие недоверчивые взгляды и колючие слова. Ей будет очень не хватать Эвви. Ее ворчливой мудрости и неистовой преданности. Ее домашнего меда и креольских прибауток. Она уверила Лиззи, что у нее есть определенные планы на будущее после продажи фермы — и для нее, и для ее любимых пчел, — но пока держала эти планы при себе. Может, собиралась вернуться в Батон-Руж? Или отправиться в Техас к сестре? Оба варианта были вполне приемлемы. И все-таки Лиззи трудно было представить ее где-либо, кроме как на своей ферме.
Насколько было известно Лиззи, у Ранны не было никаких планов на будущее. Очевидно, мать рассчитывала, что «Ферма Лунных Дев» останется во владении их семьи. Что вместе они вновь откроют аптечную лавку. Лиззи надеялась, что их последний разговор перекроет любые надежды в этом направлении.
— А где твоя мама? — спросила Эвви сквозь пелену белого дыма.
— Оставила ее сидеть на пригорке, — отозвалась Лиззи, стараясь не глядеть Эвви в глаза. — Сказала ей, что через пару дней уеду.
Эвви опустила свой курящийся пучок и молча покивала в ответ.
— Я знаю, вам хотелось бы, чтобы все закончилось иначе, Эвви. И на какое-то время я и сама, кажется, забыла о тех обещаниях, с которыми сюда явилась. Но теперь я исполнила то, зачем приехала, и мне пора возвращаться. Мне хотелось бы узнать о ваших планах на будущее, чтобы я была спокойна, что с вами все будет в порядке.