Рецепты еврейской мамы - читать онлайн книгу. Автор: Инна Метельская-Шереметьева cтр.№ 35

– В принципе, Инна права. Раньше деготь был практически у всех дома. Им людей лечили. Но сейчас есть другие лекарства. А кто у вас заболел?

– Мам, а как он выглядит, деготь этот – решила я взять быка за рога. – Может у бабушки в лекарствах остался? Нам просто посмотреть.

– Да это обычная смола. Видели, вчера на площади асфальт клали? Деготь такой же черный, как гудрон. Даже пахнет похоже. В общем, братцы, мне некогда. Если вы не возражаете, то я вашу подружку отведу к Анне Ароновне. Уж простите, но оставить вас без присмотра я не могу.

– А нам уже и не нужно! Спасибо! – заорали мои друзья вразнобой, и мы быстро удрали во двор.

В суете я все-таки успела незаметно схватить с маленькой скамеечки в прихожей подушку-думку, которую бабушка подкладывала себе, когда надевала боты.

Горячий гудрон тоже удалось выпросить у рабочих на площади без труда. Им мы объяснили, что будем асфальтировать во дворе детскую площадку, на которой образовалась маленькая дырка. «Только аккуратно! Не перепачкайтесь!» – предупредили строители.

Старшие девочки принесли из своих квартир бутылочки с зеленкой и вылили их содержимое в ведерко с водой. Мальчишки ножичком вспороли мою подушку.

Операция «Месть» началась.

Через пять минут крик стоял на весь наш двор. Пол и стены в прихожей у Рэкуненчихи были залиты несмываемой зеленкой, а ее окна (к сожалению, не все, а только часть стекла с подоконником, куда дотянулись) выглядели как черт из мультика – в черном гудроне с комьями прилипшего к нему пуха. К сожалению, сами мстители тоже были в зеленке, гудроне и в пуху.

Однако выбежавшие на крики родители почему-то совсем нас не ругали, а тихо растаскивали по домам своих чад, сдержанно хихикая. Меня растаскивать было некому, поэтому во всей боевой раскраске я пришла к Беренштамам.

– Отомстили? – поинтересовался дядя Боря.

– Ага! Будете ругаться?

– Надо бы. Но не буду.

– Мы были как иудеи, которые сражались с врагом.

– Значит, про Пурим ты все-таки не забыла?

– Нет, конечно. Только же теперь вроде все праздники во дворе отменились. Из-за Азы…

– Праздник нельзя отменить. В жизни любая трагедия соседствует с чудом, боль с исцелением, ненависть с любовью, а горе с радостью…

– Борах, не корми соловья баснями! – вышла с кухни Анна Ароновна. Давай нагревай титан, раздевай нашу воительницу, сейчас мы ее будем отмывать и кормить. А потом сходим еще раз к Анне Георгиевне в больницу и отнесем ей гостинчик. Праздник у нас – светлый Пурим! А то, что ребята поступили достаточно глупо и жестоко, ты уж, будь добр, сам объясни Инне Витальевне.

Ой, мамочки! Раз уж тетя Анечка назвала меня по имени и отчеству, значит, натворила я что-то серьезное.

В этот же день, только вечером, во дворе, в нашем большом общем доме случилось много чего… Самое главное и страшное – к нам (точнее, за нами, за всеми детьми) приезжала милиция: целый милицейский бобик и еще два милиционера пешком. Одного мы знали – это был дядя Гриша Яровой, наш участковый, а строгую тетеньку и еще четверых видели первый раз.

Первым делом всех жильцов вместе с детьми попросили спуститься во двор. Мы все уже догадались зачем. Рядом с милиционерами стояла зеленая баба Рэкуненчиха, ее добрый, но вечно пьяный муж дедушка Трофим, который тоже почему-то был облит зеленкой и еще, вероятно, йодом, так как на его лице отчетливо виднелась йодная сетка, какую мне бабушка на коленках рисовала, когда они болели. Кроме того, к ногам Рэкуненчихи жались два огромных белых гуся, жившие в ее сарае. Точнее, не белых, а красиво разукрашенных в зеленый и коричневый цвет. Рядом валялся раскрытый огромный фанерный чемодан, в котором виднелись какие-то непонятные тряпки, тоже испачканные зеленым.

– Ну, товарищи жильцы, сами своих партизан выдавать будете или начнем допрашивать и досматривать каждого отдельно? – сурово поинтересовался участковый. – Сегодня в два часа дня было совершено разбойное нападение на Оксану Тарасовну Рекуненко, на ее супруга Трофима Петровича Рекуненко, повреждено или похищено принадлежавшее им имущество, а также домашняя птица в количестве двух штук.

– Чотырьох! – влезла Рэкуненчиха. – Двi пташины в сараю сыдять! Мабуть здохнуть вiд потравы!

– Вот видите, товарищи родители! Ваши дети учинили настоящее хулиганское правонарушение. Они проникли в комнату заявительницы, испортили ее вещи, другое имущество, в частности одеяла и постельное белье, разбили и вылили на пол 4 бутылки водки, 3 банки с компотом, измазали все зеленкой, гудроном и пухом. Аналогично они поступили с имуществом в ее сарае. А когда супруги Рекуненко вернулись домой, то они и их облили йодом и зеленкой и скрылись в неизвестном направлении, предположительно, разбежались по своим квартирам.

– Что за чушь, коллега? – выступил вперед папа Сережки Лелюка, самый главный кагэбэшник нашего города. – Мой сын сегодня был дома. А вы огульно обвиняете всех.

– Разберемся! – сурово сказал дядя Гоша, но довольно улыбнулся, польщенный словом «коллега» от высокопоставленного чиновника.

– Ага! Облили их! – закричала с места тетя Неля Китайская. – Дядя Трофим, ну ты хоть не позорься. Чегой-то морда у тебя такая клетчатая? Или тебя мой Сашок-семилетка разрисовывал, а ты и не сопротивлялся? Если что, то мой Саша тоже дома был и на улицу носа не показывал.