Неподалеку были разбросаны мелкие ветки, видимо обломанные сильным ветром. Повсюду валялся мусор – и больше ничего. Описав три извилистых круга, я остановилась у небольшого водоема, пытаясь собраться с духом, прежде чем начать подъем вверх по камням обратно к дороге. Я смотрела в мутный пруд, на мертвые листья и воду, скопившуюся после дождя. Подняв маленькую веточку, я вполсилы ткнула листья, пытаясь раздвинуть их, чтобы понять, насколько там глубоко. Листья закружились вокруг палки, медленно оседая на дно. Ничего, кроме грязи. Грязь, листья, камни и…
Я замерла, не веря своим глазам. Я снова расчистила листья, уже более осторожными, плавными движениями. В воде блестело что-то металлическое, скругленный край какого-то предмета. Я снова попыталась осторожно отвести в стороны листья, но они оседали так быстро, что у меня никак не получалось разглядеть, что там. Предмет лежал слишком далеко, чтобы можно было до него дотянуться, так что я сняла ботинки и носки, закатала штаны и рукава рубашки. А потом я ступила в воду, осторожно пробуя почву ногой, прежде чем наступить, на случай если попадется битое стекло. Я сунула руку в воду туда, где увидела блеск.
Сначала пальцы натыкались только на листья, ил и камни, но вдруг мне попался какой-то твердый предмет. Я схватила его и тут же поняла, что это. Это был телефон. Я вытащила его и крепко сжала в руке. Когда-то это был красивый телефон в простом черном чехле. Я стояла в омерзительно грязной воде, держа в руках телефон, с которого капала вода, и внезапно начала смеяться. «Хорошая работа, – подумала я. – Ты раскрыла дело об утонувшем телефоне. Вот он. Телефон, который потерял какой-то пьяный школьник, наверное, много лет назад, а ты нашла. Классно сработано. Ты заслужила медаль».
Я смеялась, пока не перестала понимать, смеюсь я на самом деле или плачу. Потом я заставила себя сделать серию долгих, медленных вдохов и сунула в карман свой драгоценный приз – все еще мокрый телефон. «Анна, если бы только ты меня сейчас видела, – подумала я, – ты бы тоже не знала, смеяться или плакать».
Я выбралась из лужи, чудом не наступив на стекло, подобрала свои ботинки и носки. Поднялась к одному из крупных камней рядом с тропой и села, чтобы очистить ноги от грязи. Надев носки и ботинки, я встала. Нога наткнулась на стоящую бутылку. Я наклонилась, чтобы удержать бутылку от падения, и мое внимание привлекла этикетка. Это был эль Amber Mountain, но дело было не в названии, а в узоре – он состоял из переплетенных геометрических фигур. Такой же узор, как на подставках для кружек, которые я нашла на прикроватном столике Анны. Тогда я не обратила внимания на эти подставки, не особенно задумываясь о том, откуда она взяла их. Сейчас я понимаю, что даже они могли быть зацепкой.
Я рассматривала бутылку. Стекло холодило пальцы. Мне показалось, что мир подает какие-то неоднозначные намеки.
Однажды мы сидели в машине на парковке бара и уже собирались поехать домой. Когда Лили повернула ключ зажигания, машина затряслась, но не двинулась с места. Она попыталась еще раз, другой, третий. Ничего. Она запаниковала. Мне пришлось успокаивать ее, чтобы она не залила двигатель бензином. Я сказала, что все будет в порядке, что нам кто-нибудь поможет.
Глава 44
Лицензия на торговлю алкоголем была только у одного ресторана в Бёрдтоне, и когда я позвонила и спросила, продают ли они эль Amber Mountain или, может, используют их подставки для кружек, мне сказали, что они «не из тех заведений, где используют такие подставки». Так что оставались только бары.
Я нашла, какие из них находятся в часе езды от дома, и принялась их обзванивать. Только в одном продавали Amber Mountain, и там были почти уверены, что где-то у них должны быть и фирменные подставки. К несчастью, до этого бара нельзя было дойти пешком или доехать на автобусе. Значит, мне нужно будет, чтобы меня подвез кто-то, кому я доверяла. Список таких людей был короткий.
* * *
– Ты хочешь, чтобы я отвезла тебя в бар? – спросила Сара достаточно громко, чтобы я испугалась, что весь автобус нас услышит.
– Да, – сказала я. – И говори потише, пожалуйста.
Она с недоверием посмотрела на меня, но все-таки понизила голос:
– Мне казалось, ты не пьешь. Ты что-то скрывала от меня, Каттер? Все твои книжки нужны лишь для вида, за ними скрывается любительница вечеринок?
– Я не собираюсь пить.
– Ты хочешь пойти в бар, но не собираешься пить. Звучит слишком загадочно, так что мне понадобится немного больше информации, – ответила она.
– Нет, это я прошу вернуть должок за то, что я сходила на баскетбольный матч. Я хочу, чтобы ты отвезла меня в бар и не спрашивала, зачем мне это надо.
– Хорошо. Но мне кажется, что это нечестный обмен, особенно учитывая, что тебе понравилось на матче, – сказала она.
– Кто знает, может, тебе понравится в баре, – возразила я.
Ее мой аргумент не убедил. И все-таки она согласилась помочь.
* * *
Бар находился в получасе езды от города, у дороги в самой глуши. Мы добрались туда уже после заката, и огни бара заливали стоянку болезненно-желтым светом.
Сара взглянула на заведение.
– Боже, если кто-то из посетителей тут вдруг упадет замертво, на него просто поставят миску с арахисом и продолжат веселье… Ну и местечко! – Она повернулась ко мне. – Точно не хочешь, чтобы я зашла вместе с тобой?
– Спасибо, но нет. Я надолго не задержусь. Минут на пятнадцать максимум.
– Даю тебе пять.
– Десять.
– Ладно. Десять минут. Задержишься дольше, и я начну сигналить так сильно, что тебе станет стыдно перед твоими новыми друзьями-байкерами.
* * *
Я слышала музыку даже за закрытой дверью, а вот запах застоявшегося сигаретного дыма ошеломил меня, как только я вошла внутрь. В баре царил полумрак, и моим глазам понадобилось несколько секунд, чтобы привыкнуть. Как только это произошло, я смогла разглядеть высокую деревянную стойку в дальнем конце зала. Три человека – двое мужчин и крепко сложенная женщина с большой татуировкой на шее – наперебой пытались привлечь внимание бармена, повышая голоса, чтобы перекричать музыку. Я осмотрелась по сторонам, ожидая, что вот-вот появится какой-нибудь вышибала и попросит показать удостоверение личности. Несколько мужчин посмотрели на меня, но никто из них не сдвинулся с места.
Я уселась на стул в дальнем конце стойки. Мне показалось, что лучше всего заговорить с барменом – мужчиной лет сорока с убранными в хвост волосами и в рваной рубашке. Я терпеливо ждала возможности вставить слово, наблюдая за тем, как бармен принимает заказ у одного из мужчин, достает из-под стойки два пива, открывает их быстрым, отточенным движением. Он кивнул мне.
– Подойду через минуту, – одними губами произнес он.
Выдав посетителям четыре порции пива (две в бутылках, две разливных), бармен подошел ко мне и оперся о стойку волосатыми руками.