Красивые вещи - читать онлайн книгу. Автор: Джанелль Браун cтр.№ 81

– Муженек, – шепчу я.

Это слово звучит для меня странно, но ласково, словно пуховое одеяло, укрывающее меня. И тут я хихикаю, потому что из всех импульсивных поступков, какие я когда-либо совершила в жизни, этот самый импульсивный, и смех – самая правильная реакция.

О… А улыбаться, оказывается, больно.

Я болезненно морщусь. Он проводит большим пальцем по моим бровям.

– Ты как? – спрашивает он. – Ночью я узнал тебя с новой, неожиданной стороны. Но я не жалуюсь.

Значит, это правда. Прошлой ночью мы с ним напились текилы и шампанского, и он сделал мне предложение, и мы вызвали такси, и машина увезла нас через границу Калифорнии в городок Рено, штат Невада, и там мы за несколько минут до полуночи обвенчались в маленькой обшарпанной церквушке под названием «Сосновая часовня». Венчал нас священник в нейлоновом лиловом облачении, а кроме него в церкви присутствовала профессиональная свидетельница. Пока мы произносили брачные клятвы, она вязала носки. Кажется, мы при этом то и дело смеялись.

Он сделал мне предложение?

Или мы сделали предложение друг другу?

Точно вспомнить не могу.

А фотографии у нас хотя бы есть? Я шарю рукой по кровати в поисках смартфона… Под подушкой? Рядом с кроватью, на полу? Я ищу телефон в надежде на то, что мои публикации в соцсетях помогут мне заполнить провалы в памяти. (Сколько имен, лиц и незабываемых моментов я бы потеряла, если бы не удобство хэштегов?) Но тут я вспоминаю, что Майкл упросил меня оставить телефон в Стоунхейвене, до того как мы сели в такси. Он прошептал: «Хочу, чтобы это было только для нас двоих и только про нас» — и бережно взял у меня смартфон. Меня охватывает легкая паника: если мы не задокументировали нашу женитьбу, если свадебные фото не появились у меня на канале, то было ли все это вправду?

Я свешиваюсь с кровати и вижу на полу кучку одежды. По всей видимости, я вышла замуж в джинсах и заляпанной футболке с длинными рукавами. (Так что, пожалуй, даже хорошо, что никаких фотографий нет.) И это притом, что где-то в какой-то из неразобранных коробок с одеждой лежит мое свадебное платье, прекрасный наряд от Ральфа и Руссо – ни разу не надетое! Кроме того… кажется, шла к алтарю под «Love Me Tender» ^[95]? А мечтала я совсем о другом. Мне хотелось, чтобы на моей свадьбе звучала «Halo» ^[96].

Должна ли я переживать из-за этого?

– Ты такая тихая… – Майкл отодвигается подальше, чтобы лучше рассмотреть мое лицо. – Слушай, я понимаю: то, что мы сделали, немного безумно, но я об этом не сожалею. А ты?

Я качаю головой. Мне вдруг становится немного стыдно.

– Конечно нет. Но… не стоит ли нам поговорить? О том, что все это значит.

– Это значит то, чего мы сами захотим. Выясним по ходу дела.

Его глаза такие голубые, такие ясные, такие прозрачные. Такие глаза не могут ничего скрывать. Он смотрит на меня и взглядом раздевает донага. Он прижимает губы к моему уху и произносит строчку своих стихов. Его ирландский раскатистый выговор пронзает меня до костей. «Мы всегда будем одни, мы с тобой всегда будем одни на свете и начнем новую жизнь».

А я думаю: «Разве это так важно – кто кому сделал предложение?» Результат все равно один и тот же – я больше никогда не буду одна. Мне тридцать два года, и у меня есть муж, и мы вот-вот создадим новую семью. Все получилось не так, как я воображала, но теперь это не важно. Вот она я. И я любима, так или иначе. Что-то дикое трепещет внутри меня, словно голуби вырвались из клетки. Мне кажется, я вот-вот взорвусь.

Я думаю о своих друзьях-приятелях и подружках из Нью-Йорка и гадаю, что они скажут, когда узнают, что я вышла замуж за ученого и писателя, за поэта, потомка древнего ирландского аристократического рода. За мужчину, с которым я знакома всего восемнадцать… нет, девятнадцать дней. Вот уж они удивятся! (О, Саския, можешь использовать эти слова в качестве неожиданной строчки для поста.) Но больше всего я думаю о Викторе и ощущаю приятную мстительную дрожь: «Ты думал, что я мелкая и предсказуемая. Ну, что ж, полюбуйся на меня теперь».

Снова начинается снег. Его пелена загораживает сосны за окном спальни. В Стоунхейвене холодно и тихо. Здесь только мы с Майклом, в спальне на верхнем этаже, где стены обиты бархатом. Всего лишь несколько месяцев назад эта комната казалась мне гробницей. А теперь, когда рядом со мной Майкл, я чувствую, что здесь начинается новая жизнь. Я думаю, что смогу стать счастливой здесь в конце концов. Я уже счастлива!

Руки Майкла обвивают меня, он прижимает меня к своей волосатой груди. Я лежу и дожидаюсь момента, когда пульсация у меня в голове сравняется ритмом с биением его сердца. Его губы прикасаются к моему лбу, его пальцы зарываются в мои волосы. Все так, словно я теперь целиком принадлежу ему. А это так и есть. Да, да, да.

– Я люблю тебя, – говорю я, и это правда.

Я просыпаюсь женой. Я просто вне себя от счастья.

Что-то непривычное, тяжелое я ощущаю на безымянном пальце левой руки. Подняв руку, я вижу старинное обручальное кольцо. Мелкие бриллианты окружают крупный изумруд. Пять каратов, не меньше. Дизайн в стиле арт-деко. Чересчур затейливо, как и полагается старинному кольцу. Кольцо свободно ходит на моем пальце, и я могу двигать его мизинцем вверх и вниз, чтобы увидеть, как камни ловят свет. Кольцо красивое, и пусть оно более шикарное, чем то, какое я выбрала бы сама. Еще одно воспоминание из вчерашнего вечера. Мы с Майклом, пошатываясь, входим в кабинет моего отца с бутылкой текилы «Дон Хулио». Майкл держится чуть позади меня, когда я открываю сейф и достаю кольцо. Майкл опускается передо мной на одно колено и надевает кольцо мне на палец. А может быть, он не опускался на колено, а просто надел мне на палец кольцо, пристально глядя мне в глаза.

А может быть, я вообще сама надела кольцо, даже не спросив у него разрешения? Не исключено.

Майкл накрывает мою руку своей:

– Как только сумею, я куплю тебе новое кольцо, чтобы за ним не было никаких неприятных воспоминаний. Поедем в Сан-Франциско, найдем ювелира и закажем кольцо. Такое большое, как ты захочешь. Десять каратов, двадцать…

И я вспоминаю, как впервые увидела это кольцо в ее руке. Она сжимала его так, словно это была веревка, способная выдернуть ее из ее жалкой маленькой жизни. Оно явно очень много значило для нее, а теперь оно мое. Хотя – по меркам семейства Либлингов – это довольно-таки скромное кольцо. И я знаю, что хочу именно его. Маман одобрила бы все то, что оно символизирует.

– Это ваше фамильное кольцо, и мне оно очень нравится. И мне все равно, что ты сначала подарил его ей. – Тут я вспоминаю слова Майкла насчет «неприятных воспоминаний». – Но только если оно тебе не слишком сильно напоминает о… ней?