Метрополис - читать онлайн книгу. Автор: Филип Керр cтр.№ 64

Если бы мне удалось дочитать его занудную книжку, я бы согласился. Из преданности.

Между тем я решил не говорить Вайсу, что почти склонился к тому, чтобы переговорить с Фрицем Лангом о его первой жене и интересе к Джеку-Потрошителю. Могло показаться, что заброшено слишком много удочек для одной рыбалки. Вместо этого я дал начальнику кое-что другое:

— Последняя жертва, сэр, Иоганн Тетцель. Мы с ним встречались в ходе расследования. Не так давно я допрашивал его у аквариума Берлинского зоопарка. Именно Тетцель навел меня на Пруссака Эмиля.

— Пруссак Эмиль — тот, чьей тележкой ты пользовался, верно?

— Да, сэр. Собственно говоря, сегодня вечером я собираюсь проследить за ним.

— Отлично! Возможно, тебе будет интересно узнать: Геннат сейчас разрабатывает теорию, что убийца — один из членов «Стального шлема». Мы нашли членский значок в руке мертвого Тетцеля. Будто тот сорвал его с лацкана убийцы. Не помнишь, был у Тетцеля такой значок?

— Нет. Не помню, сэр. И он не показался мне «правым».

— Что ж, мы сможем обсудить это подробнее, когда ты придешь на «Алекс». Ты ведь придешь завтра? Я имею в виду, если решишь не изображать больше клутца.

— Я приду завтра, сэр.

По крайней мере мне следовало доложить о пропаже вальтера и предложить замену.

— Хорошо. Сможем наверстать упущенное и поделиться некоторыми идеями. Потом, я подумал, не согласишься ли ты поужинать со мной в ближайшее время?

— Спасибо. С удовольствием.

— Моя жена очень хочет познакомиться с тобой, Гюнтер. Я не рассказывал ей подробности, но, боюсь, признался в том, что ты спас мне жизнь. У нас с ней нет секретов друг от друга. Кроме того, из меня ужасный лжец. Наверное, из-за того, что я честный полицейский.

— Поверьте на слово, сэр, нам, честным копперам, приходится лгать, как и всем остальным. Иногда это помогает выжить.

Была почти полночь, а шарабан компании «Томас Кук» забирал разгоряченных англичан от роскошных отелей, чтобы отвезти на ночную экскурсию по знаменитым берлинским секс-клубам. Лесбийским, вроде «Топпкеллера» на Шверинштрассе, где проходила знаменитая черная месса с участием нескольких обнаженных девушек, или в «Волшебную флейту» с отдельными этажами для мужчин и женщин. Такие секс-туры пользовались особой популярностью среди англичан. Очевидно, у них на родине секс нельзя было ни увидеть, ни получить.

Поскольку английских секс-туристов интересовала лишь визуальная стимуляция, казалось маловероятным, что шарабан «Томаса Кука» остановится возле «Кабаре Безымянных». Хотя это место и являлось символом берлинской неблагонадежности и дурного вкуса, секс-шоу там не показывали. Представление в кабаре состояло из серии десятиминутных любительских номеров. Все участники были бедными обманутыми душами, специально отобранными за поразительную доверчивость и отсутствие способностей садистом-конферансье Эрвином Ловински, который, несмотря на доказательства обратного, сумел убедить артистов, что у них настоящий талант, а в зале сидят влиятельные люди, способные дать бедолагам старт в шоу-бизнесе. Между тем публика, считавшая себя весьма искушенной, с жестоким наслаждением созерцала одно катастрофическое зрелище за другим. «Кабаре Безымянных» было очень популярно, проведенный там вечер многие берлинцы считали идеальным — ни больше ни меньше.

Я обнаружил Эриха Ангерштейна за столиком в глубине оживленного зала с бутылкой хорошего шампанского и в сопровождении двух дам, которые, казалось, наслаждались представлением, хотя их улыбки могли вызывать и ладони Ангерштейна, засунутые каждой под лифчик. Увидев меня, он даже не попытался убрать руки в более приличное место — для гостей «Кабаре Безымянных» не существовало ничего запретного — и не представил меня своим спутницам, которые оказались близняшками.

— Гюнтер, — произнес Ангерштейн. — Я все думал, когда же ты появишься. Маргит, налей Берни выпить. Вот хорошая девочка. Ты любишь шампанское, Берни?

— Не особенно.

— Ужасная дрянь. Пахнет козлом, а на вкус как сыр. Или женская щелка. Дамочки пьют его потому, что дорогое. По их мнению, это означает качество. Но на самом деле это просто газ. — Он дернул головой, подзывая официанта, и я попросил бокал мозельского. — Где ты был? Стригся, полагаю.

— Что-то в этом роде.

— На твоем месте я бы потребовал деньги назад.

На сцене одноногая и однорукая женщина в инвалидном кресле пела «Никто не знает бед моих». Голос у нее был нетренированный и слегка напоминал голос Лотте Ленья, но на этом сходство женщин заканчивалось. Певица в кресле не смогла бы попасть в нужную ноту, даже если бы проглотила целый ящик камертонов. Время от времени публика начинала реветь от смеха, и женщина умолкала. Тогда Эрвин Ловински — «Элоу» — принимался льстить, называя ее голос приятным и естественным, и убеждал не обращать внимания на зрителей. «Ах, Люси, — говорил он, — эти глупцы слишком много выпили. Они не узнают настоящий талант, даже увидев его собственными глазами». Тогда под взрывы хохота она все начинала сначала.

— Беда, о которой ты не знаешь, — крикнул какой-то шутник из зала, — не связана, часом, с рукой или ногой?

Официант вернулся с моим мозельским. Я сделал медленный, даже осторожный, глоток, а после прикурил сигарету:

— Есть причина, по которой мы встречаемся в этой камере пыток?

— Первый ряд. Столик у рояля. Видишь там типа с льняными волосами и подружкой-госпожой? Отсюда не видно, но у девицы на сапожках с пуговицами есть шпоры.

Я посмотрел в ту сторону и увидел высокую женщину, которая демонстрировала добрую часть белоснежных бедер и самые краешки фиолетовых подвязок. Рядом с ней был еще более высокий мужчина в дешевом желтом парике. Парочка не могла унять хохот, их лица покраснели, а тела едва не соскальзывали со стульев. Мужчина выглядел так, словно у него приступ астмы.

— Вижу.

— Это Пруссак Эмиль. Настоящее имя Эмиль Мюллер. Приходит сюда регулярно, незадолго до полуночи, после окончания работы так сказать. Прошлой ночью был вместе с грабителем по имени Карл Сатмари, венгром кажется. Оба из «кольца», которое называется «Рука об руку». Надеюсь, ты впечатлен моим терпением, Гюнтер. Сидеть здесь три или четыре ночи и просто наблюдать было для меня настоящим испытанием характера. Я чуть ногти не сгрыз от желания затащить этого ублюдка в переулок и выбить из него хоть какую-то информацию.

— По крайней мере в этом смысле вы производите впечатление человека, которому периодически нужен маникюр.

— Надеюсь, оно того стоило. Вот почему мне придется настаивать на моем присутствии при допросе. Не хотелось бы думать, что я таскался сюда просто так.

— Сегодня с ним и поговорим. Как только соберется уйти, пойдем следом. Как долго он обычно тут сидит?

— Пару часов. Я как-то приставил к нему хвост. Пруссак сходил в «Рай и ад», а потом отправился домой, на квартиру в Веддинге.