Будь ты проклят, Зак Роджерс! - читать онлайн книгу. Автор: Анна Милтон cтр.№ 75

— Все изменилось, когда моя мать ушла от отца и бросила меня. Она променяла свою семью на временную интрижку. Она даже не попрощалась со мной… Я вернулся домой со школы и увидел отца, сидящего в гостиной. Он не шевелился. Смотрел в одну точку и молчал. А потом я узнал от него, что мама уехала со своим любовником, и она больше не вернется.

Зак закрыл глаза и напрягся, словно погружаясь в свое непростое прошлое.

— Мой мир рухнул, — продолжил он. — Все, что было важно до этого, перестало иметь какой-либо смысл. Я больше не доверял людям, потому что все до единого они представлялись мне лицемерами и лжецами, не способными быть искренними и преданными. Я был уверен, что все в этом мире временно, и нет настоящей любви. Нет ничего настоящего.

— И я стал таким же. Я впитал в себя то дерьмо, которым был окружен, и утонул в нем. Я стал им. Мой отец справился с уходом мамы, а я — нет. Мне было тринадцать лет, когда она ушла, и, черт подери, я был подростком. Я был просто ребенком, которого оставили, и это сломало меня.

— Чем старше я становился, тем больше понимал, что делаю правильно, ведя себя жестоко со всеми, потому что люди заслуживают этого, Наоми, — Зак открыл глаза и устремил на меня полный мрачности взгляд, от которого все внутри заледенело. — Не все, конечно же, но… тогда я не понимал этого. Я просто хотел, чтобы люди страдали так же, как страдал я, когда меня бросила собственная мать.

Он сделал глубокий вдох и перевел взгляд к окну.

— Я знакомился с девушками. Я спал с ними и бросал их на следующий день. Я даже не пытался сделать вид, что хоть одна сумела меня заинтересовать. Я был переполнен ненавистью к матери. Я мстил за ее поступок окружающим, хотя в этом не было их вины. Когда я осознал это, было поздно. Я уже не мог остановиться. Эта тьма, которую мама оставила после себя, стала частью меня, и пытаться избавиться от нее было бы равносильно тому, если бы я оторвал от себя кусок. Я превратился в монстра, которому было плевать на чувства других людей. Но… почему я должен быть справедлив к миру, если он не справедлив ко мне?

Я не могла передать словами, как сильно мне было жаль Зака Роджерса. Я видела его боль — она поглотила его глаза, сделав их почти синими. Я так крепко сжимала его пальцы, что мне казалось, будто я могу сломать их.

— Это нечестно, — прошептала я.

Зак подавленно кивнул и вернулся к своей истории.

— Моя жизнь потерпела еще один переворот, когда я узнал, что отец собирается жениться, — он горько усмехнулся. — За все те годы после ухода матери папа не подпустил к себе ни одну женщину. И для меня стало настоящим шоком, когда я увидел Линдси в нашем доме. Я был взбешен, и это еще мягко сказано, — его глаза виновато припаялись к столу. — Я ушел, и единственный, кому удалось успокоить меня, был Джейсон. Он сказал мне остыть и просто поговорить со своим стариком. Преодолев свой гнев, я прислушался к нему, так как среди этого безумия Джейсон был тем, кому я мог доверять, в ком я был уверен.

— Отец сказал, что в скором времени Линдси со своей дочерью собирается переехать к нам, и все уговоры Джейсона о том, чтобы я не кипятился, перестали иметь место в моей голове. В тот вечер я сильно поругался с папой и не появлялся в доме почти неделю. Я не мог смириться с тем, что мой старик решил жениться на ком-то. Ведь я думал, что он всегда будет любить маму, даже если она предала его. Я видел его боль, и, черт, она была такой, словно он утратил желание жить, словно он потерял смысл…

— Отец сказал мне смириться, потому что он не собирался отступать. Он сказал, что полюбил Линдси так же, как мою маму, и он устал быть один. Но что бы он ни говорил мне, я точно для себя решил, что эта Линдси и ее дочь ни за что и никогда не станут моей семьей. Я помнил то, что сделала моя мама, и ненавидел ее за это всей своей душой, но ни одна женщина, — даже самая замечательная, — не смогла бы занять ее место. В моем сердце, по крайней мере, точно.

— Влюбиться и жить с новой семьей — выбор отца. Но не мой. И я решил для себя, что не буду делать вид, будто счастлив этому.

— А потом я увидел тебя, — Зак осторожно поднял на меня полные печали глаза и выдавил крошечную улыбку. — Тогда я не знал, что ты и есть та самая Наоми Питерсон — дочь Линдси Питерсон. Ты мне понравилась. Очень, — его улыбка стала шире, и мое сердце забилось чаще. — А когда ты назвала свое имя, я возненавидел тебя. Я позволил гневу контролировать собой, и это нельзя было исправить.

— Я стал вести себя, как придурок, хотя… нет, — он ухмыльнулся. — Я всегда вел себя так. Но это меня не волновало даже тогда, когда я грубил Джейсону иногда. Я был уверен, что он навсегда останется моим другом, каким бы придурком я ни был, потому что он знал меня. И на тот момент я не сомневался, что ты такая же, как все. Лживая и лицемерная. Но, слушая тебя, наблюдая за тобой, я невольно приходил к осознанию, что ты отличаешься. Ото всех. И не думай, пожалуйста, сейчас, что я пытаюсь подмазаться к тебе.

У меня и в мыслях такого не было.

Но, не сказав этого вслух, я лишь кивнула.

— У тебя есть собственное мнение, — Роджерс стал перечислять вещи, делающие меня уникальной. — Поверь, это действительно редкость, так как меня всегда окружали люди, готовые сказать что угодно, лишь бы стать ко мне ближе. Особенно это касалось девушек. Даже если я оскорблял их, они продолжали строить из себя ничего не понимающих хороших дурочек. И все ради того, чтобы я затащил их в постель и использовал, чтобы потом выбросить. Им нравилось быть мусором. Я всего лишь относился к ним так, как они этого заслуживали.

— Меня хоть и раздражало, но приятно удивляло, что ты не боишься говорить мне в лицо то, что ненавидишь меня. Тебе было все равно, как я отреагирую. Ты с хладнокровным спокойствием выслушивала все мои нападки. И ты не пыталась соблазнить меня. Ни разу, — он говорил и улыбался так, словно гордился мною. — Признаю, твоя независимость и дерзость раздражала меня и порой вводила в приступы безумного гнева. Ты заставила меня усомниться в том, в чем я убеждался на протяжении нескольких лет.

Зак замолчал, поглощая меня влюбленным взглядом.

— Ты сломала мою систему, Наоми Питерсон, — беззащитным голосом произнес он. — Ты другая. Я понимал это все больше с каждым днем. И я ненавидел тебя за то, что ты не слушаешь меня, игнорируешь и грубишь мне. А так же я ненавидел и себя, потому что был настоящим ослом. Мое сердце шептало мне быть с тобой мягче, но я упорно игнорировал это.

— Но как бы я ни пытался убедить себя, что мне на тебя плевать, иногда мои чувства зашкаливали.

— В тот вечер на вечеринке у озера, когда к тебе начал приставать тот парень, я не мог спокойно сидеть на месте. Я врезал ему, потому что чертовски разозлился из-за того, что он посмел притронуться… вообще подойти к тебе. Я давал себе обещание, что не стану лезть, буду держаться от тебя как можно дальше, и что мне плевать на все, что происходит в твоей жизни. Но я не мог проигнорировать то, что тебя пытались обидеть. Я эгоист, знаешь, — Зак невесело рассмеялся. — Я решил, что только я могу причинять тебе боль. Идиот.