Щенки-медвежатники - читать онлайн книгу. Автор: Виталий Ерёмин cтр.№ 5

Потом вспомнил свои первые заработанные деньги. Соседский пацан научил его грести и дал лодку. Андрей перевозил огородников целый день, пока не стер в кровь ладони. К вечеру карманы были полны денег. Сбывалась мечта купить большой набор акварельных красок. Но соседский пацан сказал, что с него, Андрея, причитается. Пришлось купить пол-литра водки и пачку папирос «Беломор». Тогда он впервые в жизни напился.

Андрей надел плавки. Подумал – и надел вторые. Так будет надежнее. Чего греха таить, у него не было благоговейного отношения к девушкам. Во время танца он крепко прижимал их к себе. Одним нравилось чувствовать его возбуждение, другие отстранялись и больше не хотели с ним танцевать.

Захотелось курить. Андрей зажег сигарету и начал дымить у форточки. Братьев не было. Доложить матери о том, что он курил, некому. Но все равно – береженого бог бережет.

Он любил быть дома один. Наверно, все уличные – вполне домашние пацаны. В кухню налетели первые мухи. Андрей начал их бить. Он обычно бил не мухобойкой, а ладонью. Мухи не успевали взлетать.

Потом лег на диван и стал смотреть на вбитый в стену гвоздь. Андрей где-то прочел, что, если подолгу смотреть в шляпку гвоздя, можно выработать тяжелый взгляд. Пригодится в уличной жизни.

Гвоздь торчал под фотографиями родителей. Было видно, что отец в молодости – вылитый Андрей. «Почему же он меня так не любит? – подумал Андрей. – Почему он больше любит Славика, который похож на мать?» У матери волосы в молодости были еще светлее, чем сейчас. Андрей слышал где-то, будто брюнетки – опасные женщины, а блондинки – мягкие и добрые. «Наверное, я тоже, как и отец, женюсь на блондинке», – подумал он.

В углу комнаты один на другом стояли чемоданы, покрытые скатертью и похожие на комод. «Только вот ездить по стране, как родители, я не буду, не дай бог», – подумал Андрей.

И как-то незаметно вернулись мысли о сегодняшнем вечере.

Андрей позвонил Димке Кульбакину. Вот с кем надо обсудить ситуацию. Димка сказал, что это не телефонный разговор, и позвал к себе.

– Подгребай, покумекаем.

Димка был старше Андрея на семь лет. Он работал в ресторане пианистом. Год назад вернулся с родителями из Маньчжурии, куда его дед и бабка эмигрировали после революции. Первое время жизнь в Казахстане казалась Димке несусветной дикостью. Но он быстро освоился. Приехал тощий, похожий на скелет в кабинете физиологии, но на ресторанных бифштексах и водочке с пивом быстро отъелся и даже отрастил брюшко.

Димка жил в соседнем доме. Через минуту Андрей уже был перед его дверью.

– Входи, мальчуган. Ну как? Бабки копишь? – Димка облизнул тонкие губы быстрым движением языка.

– Коплю, – подтвердил Андрей.

– Садись, закуривай.

Андрей с наслаждением погрузился в мягкое кресло. Он любил бывать у Димки. Здесь всегда можно было полистать изданные в Маньчжурии порнографические журналы и вообще почувствовать себя человеком. У большинства ребят в квартирах, кроме кроватей, столов и стульев, не было никакой мебели. А тут она была массивная, из темного дерева, похожая на ту, что стояла раньше в домах аристократов. Один недостаток – пахла старой, слежавшейся морской травой.

Димка открыл бар, достал бутылку коньяка, сел напротив, плеснул в рюмки и торжественно произнес:

– Мальчуган, я договорился с Любашей. Она согласна лишить тебя невинности. Но хочет, чтобы все было красиво. Ресторан, цветы и все такое прочее.

– Она всем дает? Или через одного? – деловито поинтересовался Андрей.

Димка снова облизнул губы змеиным движением языка.

– Не бойся, Любаша – девушка чистая. Официанток проверяют регулярно.

– Спроси, какие она любит духи.

– Я и так знаю. Она душится «Пиковой дамой».

Любашу Андрей видел не раз. Грудастая, с толстыми ляжками, правда, старая. Лет тридцати, не меньше.

– Мальчуган, самое лучшее соитие – жадное, неистовое, грубое, особенно в твоем возрасте, – просвещал Димка. – С красивой бабой это не получается. Красота парализует. Тебе нужен станок, на котором ты всему научишься. Потом будешь заводить себе красивых.

– Сколько нужно бабок? – спросил Андрей.

Димка усмехнулся.

– Пары червонцев за глаза хватит.

Теперь Андрей мог спросить о главном.

– Как считаешь, что сегодня будет в «Ударнике»? Как поведут себя центровые?

То, что Андрей только интуичил, Димка легко раскладывал по полочкам.

– Мальчуган, чехи застолбили «Ударник». Слободским не видать его как своих ушей.

Димка люто ненавидел слободских. Прошлым летом, когда новостроевские организовали на баскетбольной площадке свои танцы, слободские пришли огромной кодлой и устроили экзекуцию. Первым делом разбили проигрыватель. Димка бросился защищать свою собственность. Ему дали арматуриной по рукам и сломали палец. Многим новостроевским тогда досталось, но Димка пострадал больше других. Лишился проигрывателя и почти полгода не мог играть на пианино.

– Ты больше меня живешь в Казахстане, – сказал Димка. – Пора бы изучить чехов. Если им что-то плывет в руки, они своего не упустят. Считают, что им все разрешено.

– То, что центровые застолбили «Ударник», и ежу понятно, – важно сказал Андрей. – Но ты не учитываешь одну простую вещь: слободские – звери. У них головного мозга нет, только спинной. Совершенно отмороженные. Они из чехов окрошку сделают.

Димка покачал головой.

– Знаешь, почему чеченцы после сорока носят папахи? Каждый считает себя генералом. Помяни мое слово, Андрюха, чехи что-нибудь придумают. Слободка для них – не противник.

Димка поставил пластинку из рентгеновской пленки. Запел Вертинский. Послушали. На следующей такой же пластинке был рок-н-ролл. Врубили музон погромче и дергались, пока не взмокли.

Потом Димка принял душ, намазал волосы бриолином и зачесал их на прямой пробор. Предложил мазь Андрею, но тот отказался. Появиться на танцах в узких брюках еще куда ни шло, хотя и за это можно схлопотать от слободских. Но если еще и волосы намазать…

– Димыч, почему композитор Брусиловский пишет казахскую музыку? – спросил Андрей.

– Приспособился, – коротко ответил Димка. – А почему это тебя интересует.

– Ну он же не казах.

– Правильно, он еврей, – сказал Димка. – А евреи умеют приспосабливаться. Я не еврей, но, как видишь, тоже приспособился. Все должны приспосабливаться. Иначе не проживешь.

– К родителям тоже?

– К ним – прежде всего.

Андрей поднялся.

– Ладно, мне пора.

– Мальчуган, будь сегодня осторожен. Много не пей, – посоветовал Димка.

Андрей усмехнулся.

– Больше ста граммов не пью. Мы ж на эти танцы – как в бой ходим.