Учись тонуть - читать онлайн книгу. Автор: Джейн Шемилт cтр.№ 17

Меган отказалась, Джанни усердно закивал. Глаза Эндрю были закрыты, и на секунду я подумала, что он уснул.

Когда я поднялась, чтобы подать десерт, Меган предложила мне помощь. По пути к столу с муссом из белого шоколада в руках она вдруг споткнулась. Словно в замедленной съемке, идеальный белый диск, окаймленный ягодами ежевики, перевернулся в воздухе и плюхнулся на пол. Все замерли, уставившись на творожистое сливочно-белое месиво с красными прожилками ягодного сока, которые на мгновение показались мне растекшейся кровью.

Вокруг Меган поднялась суета, будто это она упала и ушиблась. Пока Адам возился с совком и щеткой, я наскоро соорудила сырную тарелку. К тому времени, как все стали разъезжаться по домам, мое лицо словно одеревенело от улыбки. Я сняла туфли и зашвырнула их в угол. Весь вечер моя матка то сокращалась, то расслаблялась. Больше никаких званых ужинов до самого возвращения из Африки. Я не допущу, чтобы ребенок появился на свет хоть на минуту раньше положенного срока.

Лондон, ноябрь 2013 года

Но все же малыш поспешил с рождением. В то сырое ноябрьское воскресенье Адама вызвали на работу. Элис занималась английским, а я сидела с ноутбуком.

Зоуи устроилась на полу с раскраской, разбросав вокруг разноцветные карандаши. Косой дождь хлестал в окна, уютно отгораживая нас от остального мира. Минуло тридцать семь недель беременности. С девочками я доходила весь срок, поэтому на начавшиеся схватки просто не обратила внимания. Когда отошли воды, я сунула полотенце между ног и продолжила заниматься делами. Я сообразила, что начала стонать, когда Элис вложила мне в руку телефон.

— Позвони Меган.

— Элли, здесь София. Давай просто… — Я сжала зубы. Оказалось, я успела забыть, что такое роды.

Элис с белым лицом смотрела на меня.

— Я хочу Меган.

— Уже еду. — Голос Меган в трубке звучал решительно. — Я отвезу тебя в больницу. Девочек возьмем с собой, потом мы с ними купим продукты для ужина. До нашего возвращения с Эндрю ничего не случится. Переночевать они смогут у меня.

К тому времени, как мы добрались до больницы, схватки настолько участились, что я была уже не в состоянии идти самостоятельно. Меган раздобыла кресло-каталку и повезла меня в палату. Я слышала за ее спиной легкие шаги девочек, вприпрыжку спешащих по длинным коридорам.

Час спустя примчался запыхавшийся Адам. Старший акушер Дункан уже был здесь. Сердечный ритм ребенка восстанавливался между схватками медленно. Боль не ослабевала. Я едва замечала присутствие Адама. Девочек я рожала под эпидуральной анестезией, которую готовили заранее. А теперь было слишком поздно. Я хотела, чтобы мне сделали кесарево сечение, но не просила об этом. Я справлюсь. Я всегда справлялась.

У других родителей, толкущихся вокруг нас на перроне, вид тоже взволнованный, но они хотя бы улыбаются. А отец неотрывно глядит на меня, опустив уголки губ. Первый семестр в медицинской школе. Бурые листья скукожились на рельсах.

Он говорит так тихо, что я вынуждена придвинуться поближе.

— Это труднее, чем ты думаешь, Эм. И если тебе захочется сдаться, вспомни…

— Сдаться? — Я смеюсь, но у меня щемит в груди. — Может, поспорим, пап?

Он тоже смеется. Мы прощаемся. Море людей поглощает его, и на одну голову в толпе становится больше. Прежде чем скрыться из вида окончательно, он оборачивается, машет мне рукой и все еще улыбается.

Не представляю, как можно сдаться, даже если захочется. Как это выглядит? Ты плюнул и забыл? На что это похоже? На стене напротив висит плакат с рекламой туристических поездок: поезд среди зеленых полей несется по рельсам к белым утесам и морю. Сдаться, словно рухнуть с обрыва в воду? Словно утонуть?

Тридцать мучительных минут спустя обжигающим стремительным толчком я исторгла из себя ребенка и, задыхаясь и обливаясь потом, откинулась на спину.

— У тебя парнишка, — объявил Дункан таким неподдельно довольным тоном, будто вручал мне престижную награду. Мальчик. Как же так? Я ведь была уверена, что родится девочка. Адам сжал мою руку, его глаза наполнились слезами.

Дункан опередил мои возражения и пережал, а затем перерезал пуповину. На миг во мне взметнулся гнев. Во всех прочитанных мною статьях о выборе времени для этой процедуры доказывалось, что лучше не торопиться. Ребенка положили в люльку и поспешили отнести на осмотр к молодому педиатру. Адам последовал следом. Сначала он широко улыбался, но потом его лицо вдруг омрачилось. Моя досада из-за пуповины поблекла. Что-то было не так.

— Что случилось? — Я приподнялась на локте и вытянула шею, чтобы увидеть ребенка.

— Ничего. Он прелестный, прекрасный, замечательный, — мягко проговорил Адам, но его тон нагонял жуть.

— Тогда почему же… — Не успев договорить, я наклонилась вперед и вырвала в подставленный мне лоток. Когда меня выворачивало, я продолжала попытки разглядеть, что происходит за спинами людей у детской люльки. — Да скажите мне, в конце-то концов! — Я легла на спину, пережидая головокружение, и акушерка унесла лоток. — Ответит мне кто-нибудь, что там не так?

— Вот ваш сын. — Педиатр вложил мне в руки ребенка.

Бугристое пятно покрывало правую щеку моего сына — ярко-клубничная карта местности с неровными краями, впечатанная в его нежную кожу. Я осмотрела остальное: округлая головка хорошей формы, легкая поросль светлых волос, крохотные аккуратные ушки. Тонкие, поднесенные к лицу пальчики подрагивали. Я перевела взгляд на пятно. Девочки родились идеальными, я совсем не ожидала ничего подобного, а потому и не была готова. Нового педиатра я видела впервые.

— Похоже на пещеристую гемангиому, если только это не винный невус. А где мистер Саттон? — Я спросила о старшем педиатре, с которым мы зачастую принимали трудные роды. Сейчас мне хотелось его грубоватой правдивости, а не утешений этого нервного юнца.

— У него выходной, я на замене, — виновато произнес тот.

— Надо исследовать это образование. — Думать о случившемся как о медицинской задаче было проще. Если и вправду мы имеем дело с винным невусом, то его причина — порок развития сосудов — может потребовать хирургического вмешательства.

— Обязательно, но я уверен, что это типичная гемангиома. В первые несколько лет она может расти, а потом полностью исчезнет… — педиатр сделал паузу и покраснел, — как вам известно. Мы задержим вас на пару дней, потому что ребенок родился на три недели раньше срока, но скорее всего никаких проблем с ним не возникнет.

Я перестала слушать. Приложила малыша к левой груди, и он повернул головку, нащупывая ротиком сосок. Под таким углом пятно не было видно, и ребенок казался совершенно нормальным.

Адам трепетно прикоснулся к его головке.

— Эта пятнышко такой пустяк, Эм. Через несколько дней ты даже замечать его перестанешь.