Ее тело и другие - читать онлайн книгу. Автор: Кармен Мария Мачадо cтр.№ 20

– Мой партнер приедет и спасет меня, вот увидишь, – говорит Хенсон. – Он придет мне на помощь.

«Заблуждение»

– Стэйблер приедет и поможет мне. Он знает, что вы делаете. Воруете наши дела. Прикидываетесь нами.

«Компетентность»

Стэйблер достает мобильник в тот момент, когда замирает последний гудок. 14 новых сообщений. Он не может, не может сделать это. Телефон жужжит в его руке, будто насекомое. 15. Он выключает телефон.

«Горе»

Эйблер приезжает за Хенсон. Разумеется, приезжает. Он ее любит. Бенсон смотрит, как он осторожно развязывает веревки, расплетает цепи, расстегивает наручники и помогает Хенсон встать со стула. У Бенсон в руке пистолет. Она выпускает по три пули в каждого, ни на что особо не надеясь. Они продолжают двигаться, будто ничего и не заметив. Вальсируют прочь по улице, прочь с ее глаз.

«Идеальный»

– Детектив, отчитайтесь за выстрелы, произведенные из вашего оружия! К чему вы прислушиваетесь, Бенсон? [.] Нет. Я ничего подобного не слышу. [.] Нет никакого звука, о чем вы говорите?

«Бездушный»

– Отец Джонс, – говорит Бенсон, прижимаясь лбом к жесткому ковру в его прихожей, – со мной что-то очень неладно.

Он отставляет стакан, садится рядом с ней.

– Да, – говорит он, – это чувство мне знакомо.

Пятый сезон

«Трагедия»

За несколько миль от участка мальчик-подросток и его семилетняя сестра падают замертво по пути из школы домой. Во время аутопсии из лилового мяса внутренних органов вынимают пули, но входных отверстий нет ни на том, ни на другом теле. Судмедэксперт озадачена. Пули дзынь-дзынь-дзынь дзынь-дзынь-дзынь по металлическому подносу.

«Мания»

Прокурорша заливается смехом. Смеется так неистово, что заходится кашлем. Смеется так, что слегка обмочилась. Падает на пол и, все еще смеясь, проделывает полукувырок. Стук в дверь туалета – Бенсон неуверенно просовывает голову.

– Все в порядке? Присяжные вернулись. Вы… вы хорошо себя чувствуете?

«Мать»

– Твоя мать звонила сегодня, – говорит Стэйблеру жена. – Пожалуйста, позвони ей, чтобы мне не пришлось выдумывать за тебя извинения.

Стэйблер поднимает глаза от стола, где лежит желтый конверт, такой анемично-тощий, что Стэйблер готов завыть. Он смотрит на мать своих детей, впадину у нее под горлом, тонкую бахрому ресниц, жирный прыщ на подбородке – наверное, она вот-вот его выдавит.

– Мне нужно с тобой поговорить, – говорит он.

«Потеря»

– Вы поймите, – говорит отец Джонс, – я ее любил. Я любил ее больше всего на свете. Но она была печальна, так печальна. Она больше не могла выносить эту жизнь. Она слишком многое повидала.

«Интуиция»

Отец Джонс учит Бенсон молиться. Она складывает руки, как в детстве, когда молилась в последний раз. Он говорит: надо раскрыть свой ум. Она подтягивает коленки к груди.

– Если я раскрою свой ум еще шире, они заполонят там всё.

Он спрашивает, что она имеет в виду, но Бенсон лишь качает головой.

«Принуждение»

– Я все выдумала, – скучно говорит женщина.

Бенсон поднимает глаза от казенного желтого блокнота.

– Вы уверены? – спрашивает она.

– Да, – отвечает женщина. – С начала и до конца. Я определенно и безусловно выдумала все от начала до конца.

«Выбор»

Перед зданием суда протестующие напирают, кричат, шумно стучат палками, к которым прибиты плакаты. Похоже на барабанную дробь. Худшую в мире барабанную дробь. Бенсон и Стэйблер своими телами прикрывают женщину, которая плетется, всхлипывая. Бенсон смотрит налево, смотрит направо. Выстрелы. Женщина обмякает. Ее кровь струится в сточный желоб, она умирает с полуоткрытыми глазами, прерванное затмение. Бенсон и Стэйблер одновременно ощущают дробь, внизу под мостовой, под воплями и ужасом толпы, под этими плакатами и убитой женщиной, там она – раз-два. Они переглядываются.

– Ты тоже это слышишь, – хрипло упрекает Стэйблер, но прежде, чем Бенсон успевает ответить, снайпер сражает другую участницу протеста. Ее плакат падает лицевой стороной вниз, в кровь.

«Отвращение»

Во сне прокурорша катится под гору, катится, крутится, перекатывается, вниз-вниз-вниз. Во сне грохочет гром, гром цвета ревеня, двойные удары. С каждым раскатом грома травинки меняют форму. А потом под своим телом прокурорша видит Бенсон, лежащую на спине, трогающую себя, смеющуюся. Прокурорша снит, что с нее спадают одежды, снит, что накатывает свое тело на тело Бенсон, и гром перекатывается тоже, вернее, он словно шагает – бум-бум, бум-бум, бум-бум. Прокурорша кончает и просыпается. Или – сперва просыпается, потом кончает. Изжога сна, она одна в постели, окно открыто, занавески трепещут на ветру.

«Контроль»

– Зачем ты это искал? – спрашивает жена Стэйблера. – Для чего? Больше всего на свете я хотела бы забыть это. Хочу, чтобы это было скрыто. Зачем ты это сделал? Зачем?

Она плачет. Бьет кулаком в гигантскую, слишком туго набитую подушку. Шагает из конца в конец комнаты, так крепко прижимая руки к груди, что Стэйблер вспоминает мужчину, который вошел в участок весь в крови. Он так же прижимал руки к телу, а когда опустил их, рана в животе раскрылась и внутренности выглянули наружу, словно собирались родиться.

«Дрожь»

– Привет, – с улыбкой говорит Бенсон прокурорше.

Руки прокурорши с силой сжимают друг друга.

– Привет, – отвечает она поспешно, разворачиваясь на каблуках, и почти бежит в противоположном направлении.

«Побег»

Девочка вваливается в участок, вместо одежды на ней мешок из дерюги. Стэйблер дает ей стакан воды. Она выпивает одним глотком и извергает блевотину ему на стол. Содержимое: вышеупомянутая вода, четыре ногтя, крупные щепки и ламинированный лист бумаги с кодом на одной стороне – судя по всему, из библиотеки. Слова она произносит бессвязные, но знакомые: Бенсон распознаёт цитату из «Моби Дика» и еще одну из «Цены соли». Они помещают девочку в приют, и там она продолжает изливать свою скорбь и жалобу заимствованными у других словами.

«Братство»

Женившись, Стэйблер мечтал только о дочерях. Когда-то у него был брат. Про это он знал. Теперь его парализует страх за девочек. Лучше бы они не рождались. Лучше бы поныне плавали в безопасности в обители нерожденных, которую он представлял себе как серо-голубую жидкость, подобную Атлантическому океану, со звездообразными точками света, густую, как кукурузный сироп.