Интуицио - читать онлайн книгу. Автор: Лоран Гунель cтр.№ 5

– В Форт-Мид, недалеко от Вашингтона, – сказал Джексон.

– В АНБ?

Форт-Мид – это бывший армейский лагерь, известный тем, что там находится штаб-квартира Агентства национальной безопасности. Он прославился после того, как бывший агент ЦРУ по имени Эдвард Сноуден, ставший осведомителем, поведал всему миру, что агентство шпионило почти за всеми, включая предприятия и частных лиц в странах – союзниках Соединенных Штатов.

– Не совсем, но поблизости, на той же базе.

Вертолет в самом деле обогнул на порядочном расстоянии узнаваемое здание АНБ, огромный блокгауз из черного стекла, мелькавший на всех экранах мира во время знаменитого расследования, и приземлился наконец на участке, больше похожем на засаженный деревьями парк, чем на военную базу. Пилот выключил двигатель, и на борту воцарилась тишина. Коллинз, так ни разу и не посмотревший в мою сторону за время полета, открыл дверь, и мы вышли.

Чуть дальше, на опушке леса, на внушительных размеров деревянном щите, покрытом лаком, было написано белыми буквами:

Что могло привести агентов ФБР на военную базу?

Я проследовал за ними к небольшому строению посреди деревьев, которое скорее напоминало деревянную армейскую казарму, выкрашенную белой краской, нежели правительственное здание.

У меня вдруг возникло странное чувство, похожее на дежавю. Эта деревянная постройка… Чуть выгоревшая белая краска… Посреди леса…

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, откуда всплыл этот образ: в одном из моих детективов, в седьмом моем романе, герой был биологом, укрывавшимся в лесном домике, чтобы как следует изучить бесчисленные детали расследования, которое он пытался вести.

У меня всегда была сильная визуальная связь с написанным. Истории приходили мне в голову в виде очень реалистичных сцен, кадры буквально вставали перед глазами. Здание, перед которым мы находились, до странности походило на то, что я изобразил в этом романе.

– Мы на месте, – сказал Гленн Джексон.

Над нами нависло низкое небо, подбитое большими белыми облаками, но воздух был нежен и пах лесом, природой. Окружающую тишину нарушал разве что свист вертолетных лопастей, которые продолжали вхолостую вращаться вокруг своей оси.

Дверь домика открылась при нашем приближении, и на пороге появилась молодая женщина. Лет тридцати невысокая брюнетка с матовой кожей и голубыми глазами; очевидно, итальянского происхождения. Сначала мне показалось, что она чем-то озабочена или, скорее, опечалена, но ее глаза заблестели, когда она улыбнулась, встречая нас.

– Я Анна Сондерс, – представилась она, – руководитель проекта. Добро пожаловать в Форт-Мид.

«Проекта»? Но что за «проект»?

– Рад знакомству.

Мы вошли и расселись за круглым столом, окрашенным белой краской, как и стены. Под ногами заскрипел деревянный пол естественного цвета. О том, что мы не в охотничьей хижине, напоминали лишь несколько шкафов из усиленной серой стали. Внутри пахло кофе. Мне предложили чашку, но я отказался.

Дневной свет проникал в комнату сквозь венецианскую штору. Ее небрежно раздвинули, и ламели висели, словно сломанный веер.

Гленн Джексон первым взял слово, заговорив своим серьезным глубоким голосом. Его коллега скрестил руки на груди.

– Предлагаю кратко прояснить ситуацию. Мистер Фишер, вы, конечно, слышали о пожаре, который разрушил один из небоскребов Чикаго?

– Я только что вернулся из путешествия, но да, читал новости в самолете.

Джексон кивнул:

– Может быть, вам также известно, что еще один пожар произошел вчера в одном из зданий в Балтиморе?

– Да, в статье упоминалось об этом.

– В обоих случаях речь идет о поджогах, явно связанных между собой. И совершил их один и тот же человек.

Пока мы беседовали, коллега Джексона хранил молчание, не сводя взгляда, жесткого и тупого, с какой-то точки на столе. Анна Сондерс смотрела на нас с напряженным видом.

– Это дело, – продолжал Джексон, – на контроле ФБР, мы с Робертом у руля. Есть все причины полагать, что эти поджоги – всего лишь начало целой серии, так что у нас серьезная проблема: расследования подобных дел требуют времени, много времени, поскольку здания в момент обрушения погребают под тоннами обломков все следы преступления и modus operandi ^[4] преступника.

– Сколько жертв?

– Мы узнаем об этом, только когда разберем завалы, – сказал Коллинз. – Риск того, что там могут оказаться люди, сильно замедляет работу. Мы не можем отправить туда бульдозеры…

– Очевидно, – добавил Джексон, – злой умысел поджигателя был направлен прежде всего на башни, а не на людей. Он взломал аудиосистему зданий и распространил приказ об эвакуации прежде, чем поджечь небоскребы… И потом еще эта музыка.

– Музыка? Преступник включил музыку перед пожаром?

– Да.

– Это странно, правда?

Коллинз пожал плечами.

– А… что за музыка? – спросил я.

Агенты ФБР обменялись взглядами.

– Ее пока не идентифицировали, но свидетели говорят, что это была какая-то тревожная старомодная мелодия.

– Воистину кругом одни ненормальные, – сказал я.

– Если бы не они, мы бы остались без работы, – произнес Коллинз отстраненным тоном.

Гленн Джексон улыбнулся. Анна Сондерс смерила его сумрачным взглядом. Я чувствовал, что она настороже.

– Кто-то выдвинул требования?

– Пока нет, но это обязательно случится, – ответил Коллинз. – Мерзавец, который это сделал, не спешит, само собой, для того чтобы усилить давление и шумиху.

– Кстати, – вмешался Джексон, – по поводу давления. Нам позвонил Барри Кантор. Знаете, кто это?

– Конечно.

Как я мог не знать? Советник президента, любимец СМИ. Тридцать пять лет, хорош собой, телегеничен до невозможности, красноречив и весьма харизматичен. Постоянно торчал в телевизоре, разъясняя политику Белого дома. Можно сколько угодно не соглашаться с линией, которую он проводил, одно несомненно: это была блестящая фигура на политической арене и все его уважали.

– Барри Кантор поделился с нами пожеланием президента: он хочет, чтобы параллельно расследованию…

– Погоди минуту, – перебил его Коллинз и повернулся ко мне, угрожающе сдвинув брови. – Мистер Фишер, – сказал он своим хриплым голосом, – мы намерены доверить вам конфиденциальную информацию. В обычное время ваша личность подверглась бы тщательному изучению в соответствии с протоколом, прежде чем мы посвятили бы вас в детали проекта. Но в связи с неотложностью дела и по требованию президента нам пришлось пренебречь процедурой. Однако предварительно мы вынуждены обязать вас сохранить в тайне все, что будет сказано или сделано в этой комнате. Ничего из того, что вы здесь услышите, не должно быть передано гласности, независимо от того, согласитесь вы участвовать в проекте или нет.