Интуицио - читать онлайн книгу. Автор: Лоран Гунель cтр.№ 16

Жестом он велел мне подождать, пошел проверить регистрационные записи и в конце концов открыл дверь и дал мне ключ от комнаты.

– Номер триста семь на втором этаже, – сказал он с сильным мексиканским акцентом.

Я поспешно добрался до комнаты, залитой резким холодным светом, который я сразу же погасил, предварительно включив ночник у изголовья кровати. Оранжевые стены в стиле семидесятых, на полу коричневый ламинат. Сильный запах дезинфекции из ванной комнаты.

Это напомнило мне сцену в одном из моих романов: герой, художник-миллионер, согласился помочь полиции в расследовании дела, в котором он невольно оказался замешан. Он был вынужден отправиться в путь, и ему пришлось останавливаться в захудалых мотелях, которые для него снимала полиция, в то время как он привык к роскоши самых знаменитых отелей мира.

У меня хватило сил лишь поставить будильник на телефоне и снять обувь; и я рухнул на кровать, не снимая одежды, спеша отключить сознание, чтобы скользнуть в бездонные и таинственные пучины собственной души.

– Возможно, у меня есть зацепка!

Гленн Джексон подскочил на месте и поднял взгляд на Роберта Коллинза, который ворвался в кабинет, распространяя вокруг атмосферу стресса.

Солнце едва просачивалось сквозь тучи, собравшиеся над штаб-квартирой ФБР в Вашингтоне, и плохо выспавшийся Гленн не был готов воспринимать такой напор с самого утра.

Коллинз сел на стол напротив него и скрестил руки на груди.

– Ниточка слабая, но ухватиться можно, – сказал он. – И есть надежда размотать весь клубок.

– Не садись так, Роберт. Ты забыл, что уже сломал один стол?

– Я нашел связь между двумя башнями.

Гленн поднял бровь и откинулся назад в своем кресле:

– Ладно, убери свой зад со стола и рассказывай.

Как обычно, Роберт проигнорировал его просьбу. Гленн часто спрашивал себя, почему его заставили работать с коллегой, который совсем не уважал его мнения.

– В обеих башнях размещались большие финансовые конторы, инвестиционные фонды. В обеих, ты слышишь меня? Не удивлюсь, если мы имеем дело с революционером-антикапиталистом. Типа, готов на все, чтобы разрушить систему.

Гленн поморщился:

– Не чувствую…

– От нас требуется не чувствовать, а думать.

Задетый за живое, Гленн не ответил и постарался глубоко дышать, чтобы сбросить напряжение. Он запустил руку в пакетик с шоколадно-зефирными мишками и отправил одного в рот. Тающий сахар немедленно принес ему чувство облегчения. Не очень-то хотелось нервничать с самого утра.

– Если ты в этом убежден, – сказал он, – тебе надо лишь установить наблюдение за всеми финансовыми фирмами.

– Я, разумеется, подумал об этом, но есть небольшая проблема.

– И какая же?

– В этой стране столько же финансовых контор, сколько пиццерий в Италии.

– Хреново.

– Ну да. Во всяком случае, я позвонил Барри Кантору и попросил его призвать директоров таких фирм к бдительности, но он отказал.

– Вот как? Почему?

– Не нужно пугать людей, так он сказал. И особенно трейдеров, я полагаю… Не хотелось бы, чтобы биржа рухнула за восемь месяцев до президентских выборов.

Гленн вовсе не испытывал любви к инвестиционным фондам. Не по политическим причинам: безусловно, эти конторы были необходимы, и уж конечно, там работало немало хороших людей, как и в любых других местах. Но трагедия, пережитая его отцом, когда Гленн был еще ребенком, оставила у него горькое послевкусие. Смелый и трудолюбивый, его отец создал клининговую компанию, которая со временем выросла до восьмидесяти сотрудников. Но банки упорно не желали финансировать ее развитие, так что в конце концов отец принял предложение молодого инвестиционного фонда, готового вложить в его бизнес приличную сумму. Его убедили в том, что куда лучше владеть восемью процентами будущего национального гиганта клининга, которым он станет, чем ста процентами местного малого бизнеса. Как только контракт был подписан, финансисты отстранили прежнего владельца от управления, чтобы взять власть в свои руки, реструктурировать предприятие с убытками и другими проблемами, поставить его в ситуацию прекращения платежей, а потом, прежде чем возобновить деятельность, выкупить долю основателя за бесценок и в финале взвинтить стоимость предприятия до небес. Отец Гленна, обманутый и лишенный своего детища, заработал депрессию и язву желудка. Последняя из-за несвоевременного лечения переросла в рак, который и свел его в могилу.

Маленький Гленн так никогда и не понял, почему полиция не посадила в тюрьму людей, которые отобрали у отца его предприятие. Из этой ситуации он вынес глубокое чувство несправедливости, крайнее отвращение к деловому миру и пообещал себе, что когда вырастет, то станет полицейским и заставит всех уважать закон.

– Ты слышал? – спросил Гленн.

– Что?

– Треск.

– Какой треск?

– Стол, он, похоже, закряхтел.

– Не мели чушь!

– Дерево стонет, перед тем как сломаться.

Роберт пожал плечами, но все же встал со стола.

– Кроме того, – сказал он, – я попросил наших инженеров тщательно изучить, как именно происходила передача аудиосообщения от поджигателя в башни. Он должен был оставить хоть какой-то след, взламывая их системы безопасности. Нужно понять, как он это сделал, и быть начеку в следующий раз: быть готовым анализировать доступ к компьютерам в режиме реального времени, непосредственно в момент атаки на башню, чтобы засечь IP-адрес этого типа сразу после отправки сообщения. Так мы его и возьмем.

– Возможно. Я же, со своей стороны, делаю ставку на музыку… – заметил Гленн.

– Музыку, которую он транслировал при падении башен?

– Да. Я опросил всех свидетелей, кто ее слышал, чтобы установить, какая это была мелодия.

– Не понимаю, что это даст.

– Ее описали как странную и старомодную. Такую мелодию случайно не выберешь. Несомненно, тут есть какой-то тайный смысл. Я чувствую, это важно.

Роберт скорчил недоверчивую мину и повернулся к двери.

– Заруби себе на носу, – сказал он, стоя уже в дверях, – нам платят за то, чтобы мы думали, а не чувствовали.

Безжалостная серия звуковых сигналов телефона вырвала меня из объятий сна с жестокостью тюремщика, который выволакивает брыкающегося заключенного из камеры, чтобы отвести на эшафот.

Шесть часов утра.

Темень, хоть глаз коли.

Я отключил сработавший будильник. На экране высветился значок голосового сообщения, оставленного для меня кем-то накануне. Я хотел было проигнорировать сообщение, но случайно нажал на «Прослушать».