Я всегда остаюсь собой - читать онлайн книгу. Автор: Йоав Блум cтр.№ 50

Ладно, ты не любила меня. Я понял.

Она немного выпрямилась и придвинулась ко мне, наклонилась, ее лицо оказалось прямо перед моим.

– Ведь все начинается с доверия. Ты готов отказаться от чего-то в себе, от мелочей, но только ради того, на кого ты полагаешься во всем, правда? – спросила она.

Я молчал.

– Так вот, сейчас я верю в тебя и тебе. Хорошо? А может быть, после того, как все это закончится, мы попробуем вместе потеряться. На этот раз я хочу любить по-настоящему, а не как будто.

Не успел я подумать, что ответить, как она меня поцеловала.

Поцелуй мягких прохладных губ, губ Кармен, но под ними были знакомые энергия и тепло, темп и активная жажда жизни, без которых так трудно.

Она умела и лечить причиненную боль.

Через тысячу лет, когда мы оторвались друг от друга, она выпрямилась и села, посмотрев на меня с полуулыбкой. Комната вновь стала неподвижной, и Тамар сказала:

– А если и сейчас ты начнешь ржать, как дебил, я не знаю, что тебе сделаю.

16

Так что же было между нами?

Не так уж и много.

Мы сидели до поздней ночи, читали статьи, анализировали распечатки мейлов и пытались расшифровать аннотации и графики, которые были за пределами нашего понимания. В какой-то момент я сходил в маленькую пиццерию за пиццей. Это вряд ли выглядело невинно: я шел по улице в солнечных очках после захода солнца, но это была единственная наша интеракция с внешним миром. Мы сидели на полу, одной рукой держа кусок пиццы, а другой – распечатку, кажется, расчетов модели конца света (на самом деле, видимо, это был какой-то черновик, который по ошибке сдали вместе с экзаменом по статистике для продвинутых студентов).

Ночью стопки бумаги стали меньше, но знаний у нас не особенно прибавилось, и уж точно нам не удалось нащупать ничего, что помогло бы понять, почему Кармен Уильямсон пытались убить.

Сколько же рекламы раздают в университете! Почти треть того, что я запихнул в рюкзак, оказалось рекламой типографии, прачечной, мероприятий, которые организовывал студсовет, кинопросмотров со скидкой для штатных сотрудников. Еще там были статьи, которые казались косвенно связанными с работой Уильямсон, но все это выглядело как абсолютно банальное академическое чтиво. Единственным исключением, которое нас удивило, была ксерокопия статьи из ежемесячного журнала: сто один совет по выживанию в дикой природе, вдали от цивилизации.

Мы отложили его в сторону, чтобы потом просмотреть подробнее, но, видимо, это было всего лишь ее хобби или простое любопытство. Каждый имеет право читать и то, что не связано непосредственно с его работой. Не хотелось жадно набрасываться на каждую бумажку.

Всякий раз, когда мы находили еще что-нибудь, таблицу непонятного происхождения или потертую блок-схему, мы ломали себе голову: а вдруг это часть чего-то осмысленного? Было очень много карт с обозначением приступов. Видимо, Уильямсон состояла в штате проекта, в задачи которого входило зафиксировать как можно больше приступов, чтобы что-нибудь о них понять. Мы знали, что она предпринимала попытки прогнозировать приступы (и, видимо, в каком-то отношении преуспела в этом), и это было частью методики. Впрочем, это не объясняет, зачем нужно пытаться ее убить.

И еще был шарик.

Это началось с картинки, на которой был в подробностях изображен металлический шарик, разобранный на составные части: около каждой части были подписи: «внешняя оболочка», «блокатор частот», «декодер», «кабель питания». В конце концов, это был всего лишь кусок металла – шарик с глубокими бороздками, вроде теннисного, с небольшой дыркой в одной точке. Заголовок картинки содержал всего три буквы: «SGB». Позже мы обнаружили листок из какого-то документа под заголовком «Первые оперативные выводы о модели SGB». Остальных страниц не нашлось.

Но зато нашлись мейлы о необходимости заказать еще шарики, был мейл профессора Стоуна: тот был в ярости из-за задержки в производстве шариков. У нас осталось мало времени, писал он, не удивлюсь, если эти дегенераты пришлют нам их через две недели после того, как все завершится, когда будет уже слишком поздно и уже некому будет принять посылку и заплатить этим говнюкам. Да, именно такими словами.

Но даже эта картинка нам особенно не помогла. Оставалось непонятным, в чем предназначение шариков. Оно не упоминалось ни в одном из мейлов или бумаг, которые оказались в нашем распоряжении. Очевидно, что, когда появлялась аббревиатура SGB, все знали, о чем речь, и очень старались не болтать лишнего.

На полях и на обороте одной из трех страниц, на которых излагалось устройство шарика, мы обнаружили спешные наброски человеческих фигур: они были нарисованы парами, держащимися за руки. Обычные наброски вроде тех, что рисуют от скуки, когда слушают или когда думают. И мы двадцать минут пытались понять, есть ли в них какой-нибудь скрытый смысл.

– Кажется, я знаю, кого спросить, – сказала Тамар.

– Кого? – спросил я.

– Знакомый браслетный инженер, возможно, сумеет понять эту картинку, – ответила она.

Мы лежали на спине на большой кровати, все еще одетые, уставившись в потолок и касаясь друг друга мизинцами, как в старые добрые времена, только на сей раз по-настоящему.

– Я был браслетным инженером несколько лет, не меньше, – сказал я, – и это не помогает мне понять, о чем речь. Здесь ничего не выглядит как механизм обменов. Нет ядра, а еще…

– Ой, да ладно, ты был просто взломщиком браслетов, это не одно и то же, – сказала она. – Вы искали пути обхода. А у моего знакомого есть доступ к нескольким базам данных, и, может быть, он сможет найти похожие картинки или патент на это изобретение.

– А чем, по-твоему, это может быть?

– Какая разница? Если это способ делать деньги, нам этого хватит, – ответила Тамар. – Деньги – достаточно хорошая отмазка для большинства людей, правда?

Она повернулась ко мне, приподнялась на руке, наклонилась и снова поцеловала.

Долго, нежно, просто.

Когда я открыл глаза, она смотрела на меня с улыбкой.

– Я все еще предпочитаю, чтобы мы спали по отдельности, – сказала она.

– Ты и правда изменилась, – ответил я. – К худшему.

– Я не до конца освоилась в этом теле, чтобы в нем обниматься.

– Ты все еще не уверена во мне?

– Я-то уверена. Дело не в этом. Потерпи немного, идиот. Я пока еще не твоя.

Я пожал плечами. Моя, твоя, ну, блин.

Моей личной кроватью стало джакузи с постеленными туда двумя толстыми одеялами. Уж ладно.

Мы лежали в темноте: она в постели, а я в джакузи с одеялами, вокруг меня были стопки бумаг, мне было видно две мерцающие звезды. Я был бы рад смотреть на панораму иерусалимских гор, но в целях безопасности мы плотно закрыли все шторы, и мне оставалась лишь узенькая щель между косяком окна и шторой, которая подарила мне три сантиметра неба.