Сокол на запястье - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Игоревна Елисеева cтр.№ 77

Лишь однажды за последние годы Земля получила достойный дар — голову Гекатея. И Гекуба слышала, как она едва не кричит от радости, утоляя давно накопившийся голод.

Но потом Тиргитао вышла замуж за сына убитого, а тот задумал совсем извести силы Триединой. Он умело распоряжался царским хозяйством: где только мог заменял настоящие жертвы быками и козами? Может надеялся, что Великая Мать начнет мычать?

Вот кого Гекуба ненавидела всем сердцем. Светлобрового Делайса! Царя! Который ни разу даже не взошел на ложе своей госпожи, не то что не возлег с ней на вспаханном поле, не напоил Землю густым семенем отца, сына и супруга!

Это он вызвал гнев богини. Стравил друг с другом царскую кровь — сестер Тиргитао и Бреселиду. Снюхался с братством Кайсак, получил поддержку степных родов, а теперь намеревался нанести последний удар. Потребовать на совете отмены жертв!

Слишком умен! Но и на его ум прорицательница найдет управу. Уже сегодня она послала черную Нуму к Бреселиде с ядом. Зря негодяй надеется на поддержку царской сестры. Дурную ветку надо отсекать и бросать в огонь, иначе все дерево погибнет! И пусть Дева Луны поможет ей забрать у «живого бога» разум. Тогда он сам погубит себя!

Пыльная дорога слабо серела в темноте. Гекуба гнала лошадь, ягненок, укаченный скачкой, перестал даже слабо поблеивать. Как бы стара ни была прорицательница, она все же оставалась «амазонкой» и прочно сидела в седле.

Ночное небо, как шатер, накрывало Царский курган. Под этим невысоким холмом покоились все владычицы рода Тиргитао. Двух из них Гекуба проводила сама и сама затушила факелы в их погребальных камерах.

Каменные входы в дромосы виднелись даже ночью. Жрица остановилась внизу, отвязала ягненка, перекинула через плечо переметные сумки с дарами и стала тяжело карабкаться вверх. После долгой скачки у нее ныли ноги.

Каменные ступени вели к алтарю. За плоским жертвенником пучком раскинула ветки пушистая сосна. Она уже осыпала зрелыми шишками медную статую многогрудой Артемиды, чьи продолговатые козьи сосцы напоминали виноградную кисть. Ягненок слабо блеял. Он пришел в себя и его вытошнило на землю у подножия холма.

Собрав сухие сосновые ветки, Гекуба разгребла золу от прежних гекатомб и опустила связанного барашка на освободившееся место. Медными ножницами она срезала несколько черных завитков с его головы и сожгла их на маленьком огне в углу алтаря, как обещание будущей, большей жертвы. Затем жрица перехватила ножом горло ягненку и, пока алая кровь толчками лилась к корням сосны, одним ударом раскроила ему грудь.

Несколько мгновений, погрузив кисти рук во внутренности жертвенного животного, она наслаждалась теплом и вздрагиванием уходящей жизни. Потом осторожно извлекла скользкую бурую печень в синеватых пленках и выложила ее на камень. В проблесках туч мелькнула луна, огонь из маленького костерка перекинулся на сухие ветки лавра и, прежде чем прорицательница успела возлить вино на жертвенник, печень сама собой сморщилась, почернела и рассыпалась в труху.

Это был знак. Более чем ясный. Богиня подтверждала свою волю. Теперь оставалось испросить ее помощи.

Дрожащие пальцы Гекубы опускались в распоротую грудь ягненка и кропили кровью статую Девы.

— Помоги мне! — шептала она. — Помоги, Молодая Луна! Мать Безумия! Дочь наваждений! — старуха с поклонами приблизилась к кумиру и размазала кровь по губам божества.

Нужно было раздуть большой костер, чтобы сжечь тело ягненка. Когда тушка обуглилась и запах горелого мяса стал нестерпим, Гекуба наклонила голову в черный дым и жадно вдыхала до тех пор, пока ее глаза не затуманились.

Только теперь она могла увидеть, как от медных губ Артемиды отделилось слабое облачко, похожее на дыхание. Оно приблизилось к огню и начало расти. По мере того, как костер поглощал жертвенное мясо, фигура обретала тяжесть и цвет. Свинцово-серая сначала, она постепенно стала мглистой, затем черной и, наконец, залоснилась, как ночная гладь моря. У существа выросли крылья. Взмахнув ими, оно взгромоздилось на алтарь и уставилось на жрицу бессмысленными белесыми глазищами, в которых еще играли отсветы жертвенного пламени.

— Лети! Лети! — замахала на него руками Гекуба. — Лети за мной.

Прорицательница встала, отрезала ножом еще сырой кусок жертвенного мяса и, сунув его в мешок на поясе, спустилась с холма. Там она не без труда взгромоздилась верхом и тронула поводья. Чудовище следовало за ней на почтительном расстоянии. Его притягивали остатки жертвенной пищи. Если б не серебряные обереги-змеевики на шее и запястьях Гекубы, оно давно бы разорвало жрицу. Но прорицательница знала, на что шла.

Теперь следовало позаботиться о том, как доставить мясо в спальню царя. Из слуг Триединой это могли сделать двое Тэм и Ликомед — любовник царицы и ее кастрат. Оба жили во внутренних покоях дворца, на его мужской половине в андроне.

Первому Гекуба не доверяла, второго опасалась. И все же сердце подсказывало ей, что надо выбрать Ликомеда. Этот подлец вел свою игру и, если объяснить ему, что ночной демон может быть полезен ему самому, он, пожалуй, пронесет мясо куда надо. А Тэм чего доброго из жалости выбросит фетиш по дороге к дворцу в ближайшую канаву!

Шагом проехав по улицам города, Гекуба приблизилась к храму. Ее не ждали, но ворота были открыты. Старуха спиной чувствовала холодный взгляд демона, словно из его глазищ изливалась сама пустота. Ей потребовалось собрать в кулак всю выдержку, чтоб не спеша слезть с коня и без особой торопливости прошествовать к дверям.

Чудовище, как собака, бежало за ней, но у ступеней храма в нерешительности село на землю. Туда ход ему был закрыт. Два остальных лица Великой Матери означали Любовь и Жизнь, а пес преисподней слушался лишь убывающей луны. Гекуба усмехнулась: пусть подождет. Его голод станет нестерпим.

Она дважды ударила медным кольцом в кипарисовые створки двери.

— Госпожа моя, как холодно! — удивилась привратница, пропуская Гекубу внутрь. — Вечер-то теплый был.

— Я привезла мороз. — сухо рассмеялась та. — Накинь-ка гиматий и ступай во дворец. Приведи сюда Ликомеда. Этот плут нужен мне немедленно.

* * *

Толстое восковое лицо невольника склонялось над лампой. По его желтоватой коже бежали тени от пламени из-за чего выражение прищуренных глаз казалось еще лукавее.

— Видел? — жрица махнула рукой в сторону двора.

Кастрат кивнул.

— Сидит? — прорицательница подняла выцветшую бровь.

— Легло. — Ликомед почтительно взирал на жрицу. Вызвать настоящего демона и держать его у ворот, как сторожевую собаку — он бы все отдал, чтоб суметь такое!

— Я знаю, ты хочешь учиться магии. — равнодушным тоном сказала Гекуба.

Кастрат испугался. Ему не положено было даже думать о таких вещах.

— Магия не для мужчин. — убито отозвался он.

— Ты не мужчина. — рассмеялась жрица.