Многогранники - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Способина cтр.№ 25

— Тогда просто прекрати общаться с Крестовским. И все.

— Но что у вас случилось, ты не скажешь?

Волков молча развернулся и пошел туда, откуда явился.

— Стоять! — рассердилась Маша.

— Сама «стоять», — откликнулся он и, сорвавшись с места, бросился вперед.

— Ах ты… — Маша рванула следом.

Догнать Волкова был непростой задачей, однако вереница студентов и преподавателей, тянувшихся к главному входу, вынудила его притормозить. Маша использовала этот шанс по полной. Схватив остановившегося поздороваться с кем-то Волкова за рукав, она просунула руку ему под локоть и ущипнула паразита за бок. Волков дернулся, однако не издал ни звука. Его попытка вырвать руку успехом не увенчалась: Маша вцепилась как клещ.

— Я сегодня буду разделывать тебя по частям, — пообещала она и вновь ущипнула его за бок. — Ты меня достал.

— Блин, Рябинина, что я девушке своей скажу? — произнес Димка, встраиваясь в поток студентов.

— Это Мокровой, что ли? Скажешь, что это ее рук дело. Вы все равно в таком состоянии оба были, что она и не вспомнит.

— Ты заноза.

— Сам такой.

На крыльце Димка неожиданно оттащил ее от двери к самому парапету и негромко сказал:

— Рябинина, я не шучу: либо я, либо он. Дружбы на троих не получится. Имей в виду.

— Господи, Димка, ну что ж ты такой дурак бываешь? Да я с твоим Крестовским парой фраз в первый раз за столько месяцев перекинулась. А ты такое раздул.

Взгляд Димки наконец стал виноватым. Помолчав, он произнес:

— А о чем вы говорили?

— Да так, — пожала плечами Маша. — Я фото в каюте увидела. Там ваши родители были. Он сказал, что они дружили. Ну и так по мелочи.

Взгляд Димки тут же стал колючим.

— Что еще говорил?

— Да больше ничего особенного.

— Маш, есть у Крестовского очень неудобная для жизни черта, — со вздохом произнес Димка. — Он не умеет врать. Я ведь могу и у него спросить.

— Придурок ты, Волков. Если бы ты так вокруг него не скакал, я бы в его сторону вообще не посмотрела. Ну пришел новенький и пришел. Учится, никому не мешает. Так нет же…

Машу в самом деле достали эти пляски вокруг Крестовского. А еще ей вдруг стало страшно, что если Димка не врет, то Крестовский может рассказать про бабушкиного соседа. Как потом объяснить, почему она рассказала ему такие личные вещи?

Маша решительно направилась ко входу в здание, бросив Волкова одного. Пусть прогуливает, если ему хочется. Она опаздывать не собиралась.

Первым занятием шел английский. Мамы в кабинете еще не было, группа же почти в полном составе сидела на своих местах. Крестовский поднял голову, когда услышал Машино приветствие, однако ничего не сказал. Вероятно, до сих пор не мог простить слова «стоять». Признаться, Маше было жутко неловко за это нелепое обращение, но сделанного не воротишь.

Она прошла к своей парте и, стараясь не смотреть в сторону Крестовского, выложила на парту «Театр», тетрадь, ручку. Кабинет английского был длинным и узким, поэтому столы были расставлены в два ряда: у окон и у стены. Крестовский сидел за третьей партой у окна. Маша с Димкой — за третьей партой у стены, так что стоило Маше занять свое место, как Крестовский прочно обосновался в поле ее зрения, и не замечать его почему-то было очень сложно.

Димка вошел в аудиторию и, не снимая с плеча рюкзака, направился в сторону Крестовского. В кабинете разом наступила тишина. Маша в оцепенении смотрела на то, как Димка подходит к читающему «Театр» Крестовскому и молча опирается ладонями о его парту. Крестовский оторвался от чтения и поднял вопросительный взгляд.

— На пару слов, — на удивление миролюбиво сказал Димка.

Крестовский, отодвинув книжку, встал и послушно вышел за Димкой из кабинета.

Все рванули к двери. Пожалуй, местный театр будет поинтересней моэмовского! В эту минуту прозвенел звонок, и проходивший мимо кабинета препод философии демонстративно захлопнул дверь перед носом любопытствующих.

— Машка, что у них стряслось? — налетели на нее одногруппники.

Маша в ужасе подумала о том, что не умеющий, по словам Димки, врать Крестовский сейчас сдаст ее с потрохами. Отмахнувшись от дергавших ее за рукава одногруппниц, она бросилась в коридор.

Крестовский и Волков стояли недалеко от двери и выглядели так, будто любое неосторожное движение может спровоцировать начало боевых действий. Маша на миг замерла, а потом решила, что уж лучше сейчас утащить Волкова, выслушать его ор, а затем надавить на чувство вины, которое в нем можно вызвать очень легко, чем расхлебывать последствия своей неуместной откровенности.

— Дима, пойдем, пожалуйста, — произнесла Маша, вклиниваясь между юношами.

— Пять сек, — отмахнулся Димка, не глядя на нее.

— Нет уж, разбирайтесь сами, — подал голос Крестовский, вероятно, в продолжение их разговора и развернулся, чтобы уйти.

— Стой. — Димка дернул его за плечо и тут же отступил, когда Крестовский крутанулся на месте. — Скажи-ка мне, чем вы занимались на яхте с Машей?

Машино сердце оборвалось, когда Крестовский перевел на нее нечитаемый взгляд.

— Я уже тебе говорила… — начала она.

— Маша, помолчи, будь добра. — Димка не глядя бросил рюкзак на подоконник позади себя и развел руки в стороны: — Ну же, Крестовский.

— Мы искали тебя, — четко произнес Крестовский, — потом просто разговаривали.

— О чем?

Крестовский не ответил. Димка приподнял бровь.

— О чем, Крестовский?

— В основном о тебе. Где тебя искать и… немного о родителях. Ничего важного.

Крестовский вновь посмотрел на Машу, но на этот раз напряженно и немного растерянно.

— Ты врешь, — вдруг сказал Димка. — Было что-то еще.

— Это… приватное, то есть… личное, — неловко произнес Крестовский, и, к ужасу Маши, на его скулах проступили красные пятна.

— Приватное? — издевательски повторил Димка. — С моей девушкой?

И вдруг расхохотался очень громко и очень зло. В опустевшем после звонка коридоре это прозвучало пугающе. Маше жутко хотелось, чтобы мама вернулась наконец из своего ректората и урок начался, потому что она не представляла, как развести этих двоих. Краем глаза она видела, что одногруппники высунулись из-за дверей и напряженно прислушиваются.

— А рассказать тебе, Маша, историю? — понизил голос Димка, не отводя взгляда от Крестовского. Тот прищурился, однако ничего не сказал. — Познакомился я однажды с девушкой. Любовь у меня была типа. Мне тогда пятнадцать было, но, сама понимаешь, любви все возрасты покорны и все такое. А потом я уехал из города на два дня. На два! Даже не на неделю. А когда вернулся, оказалось, что мой друг успел завести нечто… приватное с моей девушкой. Просто так. По приколу.