— Дим, ты правда тупой или прикидываешься? — очень серьезно спросила сестра. — Думаешь, я пищу от удовольствия, обсуждая аниме с Сергеем? Если уж он несет такую чушь, я представляю, чего ждать от тебя. Ты хочешь поужинать, потому что девятое еще не закончилось и Сергей тебя прессует. Да не вопрос. — Она резко оттолкнулась пятками от пола, откатив кресло к кровати, подальше от Димки, и встала.
Димка последовал ее примеру. Ему было обидно, немного стыдно, а еще у него снова начала болеть голова. Никудышный из него брат. И человек — тоже. Сергей умудрился найти подход к Ляльке, а он… Впрочем, как выяснилось, Сергею Лялька просто подыгрывала.
Сестра остановилась в дверях и, обернувшись, произнесла:
— Ты только ему не говори. А то он старается.
— Боишься, что перестанет? — хмыкнул Димка.
— Боюсь, что ему надоест играть в доброго дядюшку и он сдаст меня в детдом или пансионат какой-нибудь.
Димка удивленно завис:
— Ты серьезно? Ты правда считаешь, что он может?
Самому ему никогда не приходило подобное в голову. Даже в минуты, когда Сергей орал на него до сорванного голоса.
— Я ему никто. Племянница, которую он видел полтора раза до всего этого. Я не хочу проверять, — тихо закончила Лялька и вышла из комнаты.
Димка отмер и бросился за ней, догнав у самой лестницы.
— Подожди. — Он дернул ее за локоть, разворачивая к себе. — А я? Ты про меня вообще не думаешь? Мне уже восемнадцать. Я могу…
— Что ты можешь? — Губы Ляльки презрительно скривились. — Ты только бухать можешь да за Машкой своей таскаться, как собачонка.
Димка отшатнулся, выпуская ее руку:
— Ты что несешь?
— А что, я неправа?
Она была неправа, но, блин, Димка понятия не имел, как ей это доказать.
— Дура ты! — в сердцах выпалил он и, развернувшись, отправился в свою комнату. Эхо от того, как он хлопнул дверью, прошло, наверное, по всему дому.
Плюхнувшись в кресло, Димка подтянул ноги к груди и обхватил колени. Он уже жалел, что обозвал Ляльку. Она-то пусть, что с нее взять? Но он-то взрослый. Димка уткнулся лбом в колени и застонал сквозь зубы:
— Достали все! Ненавижу.
Фраза против его воли закончилась всхлипом.
Рыкнув, Димка стукнул кулаком по подлокотнику так, что рука занемела. Никто не воспринимает его всерьез? Ну и черт с ними.
В памяти всплыло безмятежное лицо Крестовского. Он, значит, бегает за Машкой, как собачонка, а Крестовский ее вечерами на машине катает?
Димка вытащил мобильный из кармана джинсов и увидел сообщение от Юлы: «Спалишь, что я дала, убью». И номер телефона.
— Не спалю, милая, — пробормотал Димка, нажимая «набрать номер».
Пока шли гудки, он, вскочив с кресла, метался по комнате, чувствуя, как сердце колотится о ребра. В крови снова бурлил азарт, и Димка предвкушал, сколько приятных мгновений ждет сейчас Крестовского.
Однако в трубке раздавались лишь длинные гудки. Димка повторил вызов. Потом еще раз. Подлец Крестовский на звонок не ответил. Видимо, его величество не отвечает, если номера нет в списке контактов. Димка схватил со стола ноут и, усевшись на кровать, ввел пароль. В спешке ошибся раз, потом второй. Выругался сквозь зубы и, выдохнув, набрал пароль буква за буквой.
Задавая в поиске в соцсетях «Роман Крестовский», он вправду чувствовал себя придурком и оттого злился с каждой секундой все больше.
Глава 7
Я, замерев, ожидаю удара.
В метро Маша еще раз проверила мобильный. Ее сообщения Димка так и не прочел. И не перезвонил. Маша одновременно и злилась, и расстраивалась. Ну что ему взбрело в голову? Ведь ничего же они с Крестовским такого не сделали.
Почему-то эта фраза, оформившись в голове, Машу смутила. Даже щеки начали гореть.
Мама, стоявшая рядом в переполненном вагоне, изловчилась поднять руку и коснулась ладонью Машиного лба.
— Ты не заболела?
Маша помотала головой, зачем-то вновь думая о Крестовском и краснея от этого еще больше.
«Да отчего там краснеть-то?! — сердилась она. — Ну посидели в ночи, поужинали при свечах…»
Маша выдохнула и зажмурилась. Она до этого ни с кем не ужинала при свечах. Это, конечно, не превращало Крестовского в кого-то особенного, но воспоминания о самой обстановке на палубе волновали. Наверное, потому что в ее сознании ужин при свечах означал романтическое свидание. Конечно, в реальности это было не так, но краска продолжала заливать щеки.
Чтобы отвлечься от глупостей, Маша решила проанализировать то, что она знала о Крестовском. Именно знала, а не додумала.
Выходило, что не так уж и много. Да, она наблюдала за ним все эти месяцы, потому что на него нервно реагировал Димка, но до вчерашнего вечера ни разу с ним не говорила, за исключением приветствий по утрам. Впрочем, утренние приветствия в их группе были формальными и безадресными. Любой входивший громко здоровался, а отвечали ему выборочно. Машу и ботана Валерку, бывало, игнорировали. Крестовский отвечал всегда и всем в силу того, что был просто хорошо воспитан. Маша же, к своему стыду, здоровалась с ним в ответ, только когда Димки не было рядом, успокаивая себя тем, что Крестовский все равно вряд ли слышит, кто и что там ему отвечает.
Итак, она знала, что Крестовский живет один. Недалеко от универа. Ходит на занятия пешком или — изредка — ездит на такси. Носит рубашки и пиджаки, в то время как большинству плевать на дресс-код. В дни, когда светит солнце, меняется местами с Шиловой. То ли он вампир, то ли Шилова сама просится пересесть за солнечную часть парты. Сдает все работы в срок и всегда ввязывается в научные проекты, но последнее, кажется, просто потому, что не догадывается: это делается по желанию. Пользуется библиотекой и периодически теряет мобильный телефон. Всегда выключает звук мобильного на занятиях, но иногда на лекциях с кем-то переписывается, по-дурацки при этом улыбаясь, чем раздражает Шилову. Со всеми в общем-то вежливо-нейтрален, но смотрит и отвечает обычно так, что общаться с ним все почему-то побаиваются. Кроме Шиловой и ее свиты. Но там все понятно.
Маша вспомнила, как Шилова познакомила Крестовского с Димкой. Димка, несмотря на периодически проявляющуюся социофобию, большей частью был довольно приветлив, поэтому Машу очень удивило, когда он вдруг сказал что-то резкое и ушел. Впрочем, Крестовский тоже протянул тогда руку не сразу и с таким видом, будто одолжение делает. Маша думала, что Димку тогда зацепило именно это — царственно протянутая для рукопожатия ладонь, а теперь выяснилось, что они давно и хорошо знакомы. Выходит, между ними что-то произошло. Как бы теперь узнать, что именно?
Метро выплюнуло толпу спешащих пассажиров, и Маша, застегивая на ходу пиджак, почти бегом бросилась за мамой, искренне поражаясь, как та умудряется так быстро ходить на неизменных каблуках. Поднимаясь вслед за мамой по лестнице, Маша размышляла о том, почему природа пошутила, передав ей самой больше отцовских генов. Она хотела бы быть такой же яркой и красивой, как мама. А еще мама была очень уверенной в себе. Маше же уверенности ох как не хватало.