– Зебьюлон Фэйт! – выкрикнул он. – Черт побери, Адам! Это был Зебьюлон Фэйт! Я почти достал его!
Я почувствовал себя так, будто вдруг вышел из темного тоннеля.
– Что ты сказал?
– Больше бить не будешь?
– Нет. Мы закончили.
Джейми скатился с меня и с трудом поднялся на ноги, вытирая кровь с глаза.
– Фэйт бежал к реке. – Он посмотрел в сторону, в темноту. – Но теперь его нет. Мы его уже не найдем.
– Не пытайся сбить меня с толку, Джейми! Я знаю про твою игру.
– Ты не знаешь, о чем говоришь.
– Ты в минусе на триста тысяч долларов.
Он открыл было рот, чтобы что-то возразить, а потом опустил голову, придавленный тяжелой правдой.
– Ты думал, что, если сжечь виноградник, это вынудит отца продать землю? Таков был план?
Его голова резко вздернулась.
– Естественно, нет! Я бы никогда такого не сделал. Виноградник был моей затеей. – Джейми указал на языки пламени. – Это горят мои дети!
– Не пудри мне мозг, братец! Ты соврал насчет своей игры. Ты послал меня за семь верст киселя хлебать, только чтобы это не выплыло наружу, – но я узнал. Триста тысяч долларов, и Дэнни избили до полусмерти те же самые люди, за вдесятеро меньший долг. Кто знает, во что ты еще впутался? Ты буха́ешь день и ночь, мрачный и никчемный, только и ждешь, чтобы Долф оказался крайним. Насколько мне известно, твое имя – в той самой чертовой петиции.
– Хватит, Адам. Я тебе уже говорил, что перед тобой я не ответчик.
Я подступил ближе и был вынужден поднять взгляд, чтобы заглянуть ему в глаза.
– Это ты напал на Грейс?
– Хватит, – повторил он, сердитый, но заметно потрясенный.
– Посмотрим, – сказал я. – Найдем Зебьюлона Фэйта и тогда посмотрим.
Джейми раскинул руки.
– Найдем?! – Он посмотрел в темноту. – Никогда мы его уже не найдем!
– Нет, найдем. – Я подступил ближе. – Мы с тобой.
– Как?
Я ткнул его рукой в грудь. Глаза Джейми раскрылись еще шире, большие и ярко-желтые.
– Лучше бы ты оказался прав, – произнес я.
* * *
К тому времени, как мы приткнули машину под простреленной формой для пирога, в забытую богом впадину непрошеным гостем проник землистый рассвет. С того момента, как я обессиленно опустился на землю, вдыхая запах дыма, прошло четыре часа. Потом – пожарные машины, беспомощное бешенство моего отца и отчаянная битва за то, что осталось от виноградника. Пожарные бросили шланг в реку и использовали ее мутные воды, чтобы тушить пламя. Это был единственный положительный момент – близость неограниченного количества воды. Иначе сгорело бы всё дотла. Всё без исключения.
Мы свалили оттуда до прибытия копов. Я схватил Джейми за руку и потащил в темноту. Никто не видел, как мы уходим. Лицо Джейми было каменным и мрачным, кожа приобрела пепельный оттенок. Запекшаяся кровь образовала над его левым глазом острый гребень, красные струйки толщиной с палец запятнали лицо. Мы практически не разговаривали, но важные слова по-прежнему висели между нами невысказанными, и им предстояло висеть так, пока все не закончится.
Пока мы не найдем Зебьюлона Фэйта и не утрясем всё раз и навсегда.
Джейми безропотно влез в машину, когда я молча махнул ему на дверцу, и только открыл рот, когда я заскочил к дому Долфа и вышел с ружьем двенадцатого калибра и коробкой патронов. Только раз, минут через десять, он произнес:
– Ты ошибаешься насчет меня.
Я обжег его взглядом, зная, что мой голос звучит жестко.
– Посмотрим, – сказал я.
Теперь, по колено в полегшей траве на самом краю цивилизованного мира, Джейми выглядел испуганным. Раскинув руки по крыше машины, он наблюдал, как я переламываю стволы и вставляю толстые красные патроны.
– Что это за место? – спросил Джейми, и я понял, что именно он видел вокруг себя. В безжалостном сером свете дорога сюда была резким и быстрым спуском к самой нижней ступени человеческого существования.
– Просто место, – отозвался я.
Джейми огляделся по сторонам:
– Натуральная жопа мира.
Я вдохнул запах застоявшейся воды:
– Не все рождаются в шоколаде.
– Проповеди теперь мне читаешь?
– У Фэйта трейлер прямо вон за тем поворотом. Если я насчет тебя ошибаюсь, то принесу извинения, и сделаю это искренне. А пока что давай просто сделаем это.
Он обошел вокруг машины.
– Каков план?
Я с металлическим щелчком вернул стволы на место.
– Нету никакого плана, – ответил я и пошел вперед.
Джейми неуклюже, скованно переставляя ноги, пристроился у меня за спиной. Мы почти вслепую приблизились к повороту – сырой гранит уступа зябко похолодил пальцы. Мы пока не могли нормально видеть его, но на горизонте уже вспухал рассвет. Из глубины леса доносились птичьи трели, и небо на востоке слегка окрасилось, понемногу убивая беспросветную серость вокруг.
Я свернул за угол, и на меня сразу накатило глухое гудение дизель-генератора. В трейлере горел слабый желтый свет, мерцал экран телевизора. Перед дверью стоял заляпанный грязью «Джип». Джейми, который, спотыкаясь, брел за мной, только кивнул на него, и я прокрался к задней части машины. Пространство перед задним сиденьем было уставлено бензиновыми канистрами. Я мотнул на них подбородком, убедился, что Джейми их тоже увидел. Он поднял брови, словно желая сказать: ну вот, я же тебе говорил! Но это все равно меня окончательно не убедило. В канистрах вполне могла оказаться солярка для генератора.
Задев бедром за борт внедорожника, я двинулся дальше. Высохшая грязь раскрошилась на куски и упала в траву. Положив руку на капот, я обнаружил, что мотор до сих пор не остыл. Джейми тоже это почувствовал. Я кивнул на переднее крыльцо. Придвинувшись к трейлеру почти вплотную, мы присели на корточки возле окна. Джейми не терпелось, и он устремился было к ступенькам. Я остановил его, помня, насколько хилые там доски. Вдвоем мы тянули почти на пятьсот фунтов, и я не хотел, чтобы крыльцо обрушилось.
– Не спеши, – прошептал я.
Я пошел первым, прижимая ружье к бедру и направив стволы прямо передо собой. Скользкая, как пот, роса покрывала ступеньки. Из-за генератора все строение вибрировало, и вибрация эта ощущалась буквально на клеточном уровне. Перед моим лицом с обшивки трейлера свисали лохмотья краски, вспученной ржавчиной. Изнутри доносились глухие ритмичные удары, которые сразу показались мне чем-то странным. Больно уж регулярно, больно уж гулко.
Дверь была слегка приоткрыта, рама с москитной сеткой за ней плотно затворена. Вблизи глухие удары стали еще громче. Я подумал, что если приложу руку к стене, то наверняка почувствую их. Мы присели на корточки по бокам от двери.