Вниз по реке - читать онлайн книгу. Автор: Джон Харт cтр.№ 62

Эти слова застали меня врасплох.

– Ты серьезно?

– Это был секрет.

– Я думал, вы просто друзья! Все так думали.

Мириам покачала головой:

– Мы любили друг друга.

Мой рот приоткрылся.

– Он собирался жениться на мне.

Мириам никогда не была такой, какой, по мнению отца, ей следовало быть. Она была красива – пусть даже и в бледном, неярком и приглушенном смысле этого слова, – но временами настолько молчалива, что о ее присутствии можно было легко забыть, оказавшись с ней в одном помещении. Она была такой с самых ранних дней – ранимой и маленькой, легко теряющейся в тени. Наверное, просто все остальные в семье были чересчур уж общительны. А может, ее мать была не единственной, кто подавлял Мириам. Может, это были групповые усилия – ненамеренные, но чертовски действенные. Я и сам знал, как слабость способна со временем отгородить от остальных людей. Когда ей было двенадцать, некоторые девочки в школе были недобры к ней. Мы никогда не выясняли, что она под этим понимала, – наверное, что-то типичное для девчонок в этом возрасте, всегда представлял я. В чем бы ни заключалось пренебрежение одноклассниц, Мириам три недели ни с кем не разговаривала. Отец поначалу проявлял терпение, потом стал все больше раздражаться. Под конец последовал взрыв – грубые слова, которые нелегко забыть. Мириам расплакалась и выбежала из комнаты, а его извинения, позже тем же вечером, не принесли никакого результата.

Отец потом жутко из-за этого себя чувствовал, но разборки с женщинами никогда не были его сильной стороной. Он был грубоват, всегда говорил то, что у него на уме, если говорил вообще, – места для деликатности в этом человеке никогда особо не находилось. Мириам была слишком юна, чтобы это понимать. В последующие годы она еще больше отдалилась, воздвигла более высокую стену, посолила землю вокруг себя. Могла худо-бедно довериться лишь матери – может, разве что еще Джейми. Но не моему отцу и, естественно, не мне. Охватившая ее печаль началась легко и росла настолько тихо и незаметно, что со временем мы практически перестали ее замечать.

Мириам – просто тихоня. Вот как мы это себе объясняли.

Отношения с Греем Уилсоном были для нее такой же драгоценностью, как воспоминания о закате солнца, которым предается слепец, и я вполне мог понять, почему у нее возникли чувства к нему. Он был рубаха-парень, который за словом в карман никогда не лазал и более чем уверенно чувствовал себя абсолютно в любой компании – короче говоря, был всем тем, чем не была сама Мириам, – и я мог с полной уверенностью предположить, почему они держали это в тайне. Мой отец такого не одобрил бы; Дженис тоже. Когда Грея убили, Мириам как раз исполнилось восемнадцать. Она собиралась приступить к учебе в Гарварде, а он уже третий месяц вкалывал на автозаводе в одном из соседних округов, собирал грузовики. Но я вполне мог представить их вместе – Мириам и этого беззаботного, развязного и, в общем-то, довольно симпатичного увальня. И вообще правильно кто-то сказал про противоположности. Он – большой, неотесанный и бедный; она – маленькая, деликатная и обреченная на сказочное богатство.

Обидно, подумал я. Вообще много за что обидно.

Прежде чем уехать с кладбища, я спросил Мириам, не хочет ли она, чтобы я побыл с ней, но она отказалась. «Понимаешь, иногда я просто хочу побыть с ним наедине. Наедине с воспоминаниями».

Никто из нас так и не упомянул Джорджа Толлмэна, но он незримо присутствовал где-то рядом – здоровенный, реальный и прилипчивый, как грязь. Джордж был влюблен в Мириам еще с ранней юности, но она никогда не уделяла ему особого внимания. Он страдал от любви, отчаивался и грустил. Настолько, что на него было больно смотреть. Мириам наконец осела хоть в какой-то гавани, теперь я это видел. Одинокая и обреченная на одиночество, моя сестра избрала самый простой путь. Она никогда этого не признала бы, даже самой себе, но это был факт – как небо над головой было фактом, – и я терялся в догадках, что сказал бы Джордж, если б увидел ее здесь, всю в слезах и одетую в черное, причитающей над могилой соперника, вот уже пятый год лежащего в земле.

Наконец мы расстались – после неловких объятий и моего обещания помалкивать относительно того, что я узнал. Но я был обеспокоен. Больше того, я был испуган. Моя сестра давно стала одной из тех, кто режет самих себя, – была настолько полна боли, что требовалась ее собственная кровь, чтобы смыть эту боль. «Какой тут принцип?» – гадал я. Один порез в час? Два пореза в день? Или это происходило вне всякого расписания – быстрое движение бритвой, едва только жизнь вновь поднимала свою уродливую голову? Мириам – слабый человек, настолько же ломкий и склонный в любой момент упасть, как любой из лепестков, который она положила на его могилу. Я сомневался, что у нее достанет сил управиться с этой проблемой в одиночку, и лишь гадал, насколько у Дженис развито необходимое чувство ответственности. Она хранила это в тайне от моего отца. Чтобы защитить Мириам или по какой-то иной причине? А потом я задал себе еще один вопрос – задал, поскольку просто не мог его не задать.

Смогу ли я сдержать обещание помалкивать?

Отъехав и оставив Мириам одну, я ощутил сильное стремление навестить Грейс. Это была не осознанная мысль, скорее что-то из области голых эмоций. Они были такие разные – Мириам и Грейс… При том что обе выросли в границах одних и тех же владений и воспитывались двумя мужчинами, которые вполне могли бы приходиться друг другу братьями, бо́льших противоположностей было трудно себе и представить. Первая была прохладной и тихой, как мартовский дождь; во второй же скорее ощущался грубый напор августовской жары.

Но я отказался от мысли навестить ее. Надо было слишком много чего сделать, и Долф на данный момент нуждался во мне куда больше. Так что я без остановки проехал мимо больницы, направляясь дальше в город. Поставил машину на стоянке возле здания администрации округа Роуан и поднялся по лестнице на второй этаж. Грэнтэм считал, что у него есть мотив. Нужно было проверить, насколько его предположения соответствуют действительности.

Управление налоговой инспекции располагалось в правой части здания.

Я вошел в стеклянную дверь. По всей ширине приемной протянулась длинная стойка, пространство за которой занимали семь женщин. Никто из них не уделил мне малейшего внимания, пока я сверялся с огромной картой округа Роуан, прикрепленной к стене. Нашел реку Ядкин, вел по ней пальцем, пока не коснулся длинного изгиба, охватывающего ферму «Красная вода». Определив номер квадрата, перешел к стойке с картами более крупного масштаба и вытащил нужную. Развернул ее на одном из больших столов. Я ожидал увидеть единственный участок площадью в тысячу четыреста пятнадцать акров с именем моего отца на нем. Но увидел нечто другое.

Да, территория фермы была четко очерчена на карте: «Семейное коммандитное товарищество ^[29] Джейкоба Алана Чейза». Одна тысяча двести пятнадцать акров.