– Спасибо.
На обратном пути в Солсбери я включил телефон. Он зазвонил практически сразу же. Это была Робин.
– Не пойму, с какой это стати я вообще сейчас с тобой разговариваю, – буркнул я.
– Не дури, Адам. Ты нам соврал. Эти вопросы в любом случае должны были быть заданы. И лучше уж при мне, чем нет.
– Ты сказала, что вы отвезли меня в отдел полиции Солсбери, а не в контору шерифа, для моего же собственного блага. Ты действительно имела это в виду?
– А как иначе? С какой еще стати мне это делать? – По ее голосу я понял, что Робин говорит правду, и какая-то маленькая часть меня немного расслабилась. – Я хожу по тонкой ниточке, Адам. Я сознаю это. И пытаюсь делать то, что считаю правильным.
– Что тебе надо? – спросил я.
– Ты где?
– В машине.
– Мне нужно с тобой повидаться. Это займет всего минуту.
Я колебался.
– Пожалуйста, – добавила Робин.
Мы встретились на парковке баптистской церкви. Ее тонкий шпиль вздымался к голубому небу – белая игла, по сравнению с которой мы оба казались карликами. Робин сразу перешла к делу:
– Я понимаю, как ты зол. Беседа могла пройти и получше.
– Намного получше.
Убежденность кристаллизовала ее голос:
– Ты предпочел ввести нас в заблуждение, Адам, так что давай-ка не будем делать вид, будто у тебя есть какие-то высокие моральные основания! Я все-таки коп. И у меня есть определенная ответственность.
– Просто тебе не надо было во всем этом участвовать.
– Позволь-ка мне тебе кое-что объяснить. Ты меня бросил. Усек? Ты. Меня. Бросил. Все, что у меня осталось, – это работа. Пять лет у меня ничего другого не было. И я работала на износ. Ты в курсе, сколько рядовых женщин-полицейских стали детективами за последние десять лет? Три. Всего лишь три, а я – самая молодая женщина-детектив за всю историю отдела. Ты всего пару дней как вернулся. Понимаешь? Я стала такой, какая есть сейчас, только из-за того, что ты в свое время отсюда свалил. Это моя жизнь. Я не могу просто так взять и выключить ее, как лампочку, и тебе не стоит от меня этого ожидать. Только не когда ты сам сделал меня такой.
Робин была рассержена и настроена довольно агрессивно. Я поразмыслил над этими ее словами.
– Ты права, – произнес я наконец, причем без всякой задней мысли. – Кругом все плохо.
– Не исключено, что скоро все станет немного проще.
– Это еще почему?
– Грэнтэм хочет отстранить меня от этого дела, – сказала Робин. – Он вне себя от злости.
На шпиль опустилась большая ворона. Разок раскинула крылья, а потом застыла, косясь на нас своим дурным черным глазом.
– Потому что ты рассказала мне правду про Грейс?
– Он говорит, что я предрасположена по отношению к тебе и твоей семье.
– Жизнь имеет свойство усложняться.
– Ну что ж, тогда я тоже собираюсь внести в это свой вклад. Я тут поспрошала вокруг. У Грейс был парень.
– Кто?
– Непонятно. Девушка, с которой я разговаривала, практически ничего не знает. По какой-то причине Грейс держала это в тайне; но там были проблемы. Что-то, что ее сильно расстраивало.
– Кто тебе такое рассказал?
– Шарлотта Престон. Одноклассница Грейс. Она сейчас работает в аптеке.
– А Грейс ты про это спрашивала?
– Она это отрицает.
– А как насчет перстня Дэнни? Или записки? Как-то они не вяжутся с парнем, который полез в обидку, потому что ему дали от ворот поворот.
– Я уверена, что Грэнтэм этим сейчас как раз и занимается.
– Зачем ты мне все это рассказываешь? – спросил я.
– Потому что я тоже зла, как черт! Из-за тебя и из-за того, что совершенно сбита с толку.
– Еще что-нибудь хочешь мне рассказать?
– Тело принадлежит Дэнни Фэйту. Зубные карты это подтверждают.
– Я и так знал.
– А ты знал, что он тебе звонил? – Робин намеренно придала этим словам жесткое звучание, целиком поглощенная изучением моего лица. – Это есть в детализации звонков по мобильному. Мы ее только что получили от оператора. Ты разговаривал с ним?
Она хотела, чтобы я сказал «нет». Этот факт был слишком уж обличающим и, с ее точки зрения, не поддавался какому-то простому объяснению. Время звонка было явно не в мою пользу. Я замешкался, и Робин тут же за это зацепилась. Я видел, как коп поднимается в ней, будто морской прилив.
– Да, я разговаривал с ним три недели назад, – сказал я.
– Криминалисты считают, что и погиб он три недели назад.
– Угу. Странное совпадение, я все понимаю.
– Ты вообще о чем, Адам? Что, черт возьми, происходит?
– Он попросил меня об одном одолжении.
– Какого рода одолжении?
– Он хотел, чтобы я вернулся домой. Хотел поговорить о чем-то при личной встрече. Я сказал ему, что не вернусь. Он разозлился.
– Тогда почему же ты вернулся?
– Это мое личное дело, – сказал я, ничуть не покривив душой. Я хотел вернуть свою жизнь – а значит, в том числе и Робин. Но как раз из-за нее-то все и усложнялось. В первую очередь она была копом, и, хотя я все понимал, это все равно резало меня, будто ножом.
– Тебе нужно все рассказать мне, Адам.
– Робин, я высоко ценю то, что ты сказала, но я не уверен в общности наших с тобой позиций. И пока не буду знать точно, продолжу действовать так, как считаю нужным.
– Адам…
– На Грейс напали, Дэнни убили, а каждый коп в округе не сводит глаз с меня и с моих родных! Насколько это вызвано тем, что случилось пять лет назад, я не знаю. Зато хорошо знаю одно: я сделаю абсолютно все, что потребуется, чтобы защитить людей, которых люблю. Я все еще знаю этот город, знаю здешних людей. Если копы не собираются копнуть глубже фермы «Красная вода», тогда мне придется сделать это самому.
– Это будет очень большой ошибкой.
– Из меня уже раз пытались сделать козла отпущения – осудить за то, чего я не совершал. Я не собираюсь допустить, чтобы такое повторилось. Ни со мной, ни с кем-то еще из моих родных.
Зазвонил мой мобильник, и я предостерегающе поднял палец. Это был Джейми, и он был в диком напряге.
– Тут копы! – буквально выкрикнул он.
– Что с ними?
– Они обыскивают дом Долфа! – Я бросил взгляд на Робин, пока Джейми орал мне в ухо. – Это реальный беспредел, братан!
* * *
Я медленно закрыл телефон, наблюдая за лицом Робин.
– Грэнтэм обыскивает дом Долфа. – Мой голос был до предела наполнен отвращением. Я прекрасно видел, куда все это катится. – Ты про это знала?