Зачем нужны умные люди? Антропология счастья в эпоху перемен - читать онлайн книгу. Автор: Анатолий Андреев cтр.№ 52

Жесткий спорт давно стал вариантом «мягкой силы», и страны, которые не умеют побеждать, не обладают авторитетом на международной арене.

Для русских «царь горы» – это игра, забава; для западной цивилизации – это метафора, выражающая принцип жизнеустройства.

Нести в массы принцип «в конце останется только один» давно стало эффективным инструментом распространения западной идеологии. Один из самых ярких и успешных проектов последнего времени (вариант «мягкой силы») – литературный проект Дж. Роулинг о Гарри Поттере. У книг о Гарри Поттере, конечно, есть литературные достоинства (в целом, я полагаю, это массовая литература, то есть не литература; ставить Дж. Роулинг в один ряд с Шекспиром, Пушкиным, Л. Толстым, то есть писателями-классиками, просто невозможно: все равно что поместить рядом кислое и зеленое); но не они сделали эту сагу, этот триллер и квест для детей фантастически популярным. Что же тогда?

Гарри Поттер является воплощением девиза цивилизации «в конце останется только один». Суть этого триллера и детектива «для детей и юношества» именно в бескомпромиссном противостоянии сил света и тьмы. Победитель получит все. Мирозданию двоих повелителей и чемпионов не снести. Или Волан-де-Морт (Сами-Знаете-Кто), великое воплощение темного начала, бессмертного, на всякий случай, – или Гарри Поттер, Который-За-Все-Хорошее. При этом принцип этот упакован в старом добром английском антураже, в традиционных культурно-образовательных декорациях, в привычном цивилизационном формате, что внушает простодушному читателю мысль о вечном (старом, добром) лидерстве западного мира.

Книги про Гарри Поттера на самом деле про то, что у мира может быть «только один» хозяин. Это книги про однополярность мира как безусловную черту мироздания. Имманентную, божественную черту.

А теперь спроецируем этот принцип на современную политику. О каком многополярном мире можно говорить с цивилизацией, суть и смысл которой в стремлении к однополярности (Гора одна и Царь один)?

И дело здесь не в протестантизме и не в колонизаторском характере цивилизации, как полагают многие; это все следствия, а причина, подлинная причина кроется в антропологической природе, в индивидоцентризме.

Деньги – инструмент силы, а сила – инструмент реализации индивидоцентрического потенциала человека (победитель может быть только один). Невозможно «взять и отменить» принцип «в конце останется только один». Почему?

Потому что это концентрированное идеологическое выражение закона индивидоцентризма, закона информационной эволюции (закона сохранения и превращения информации). Вы можете отменить заповеди Христа? Конфуция? Пророка Мухаммеда?

Не можете. Никто не может.

То же самое и с индивидоцентризмом: его невозможно ни отменить, ни изменить.

Невозможно отменить стремление коллективного Запада к гегемонии и однополярному миру (Боливару не снести двоих, не говоря уже о троих); невозможно изменить матрицу цивилизации; невозможно отменить культ силы и войны; невозможно заставить уважать в человеке личность.

Невозможно жить в Матрице Индивида и делать при этом то, что противоречит природе Матрицы.

Однако надо понимать, что индивидоцентризм, в отличие от мировых религий, не вечен. Мировым религиям нет нужды опасаться персоноцентризма. Все великие Пророки воплощали в себе личностное начало. Бог не велел писать на мировой (только одной) валюте «In God we trust». Это написано рукой индивидоцентризма.

Индивидоцентризм – это не вера в добро, а тип управления информацией. Он сам согласно закону информационной эволюции (закону сохранения и превращения информации) породил персоноцентризм, своего исторического преемника, девизы которого гласят: «Пусть всегда будем мы», «Конца не будет», «Каждый имеет право на счастье», «Никто не имеет права диктовать другим свою волю»; «Земле не снести одного Диктатора, а всех счастливых она приютит с радостью».

Индивидоцентризм выпустил персоноцентризм, этакого информационного джинна, из бутылки. «Бутылка», свято место, которое пусто не бывает, – свободно. И неизвестно, кто там окажется – кто будет под контролем.

Индивидоцентризм уважает силу. А кто сказал, что персоноцентризм – это слабость?

Персоноцентризм пришел не уговаривать, он пришел предъявить права информационного Закона.

Почему индивид неразрывно связан не только с деньгами (силой), но и с либерализмом?

Либерализм культивирует понимание свободы как вседозволенности – бесконечной свободы, свободы от любых ограничений. Такая свобода необходима индивиду как морально-философское учение, как идеология, которая создает в обществе комфортный климат для получения удовольствий, для потребления как образа жизни, для реализации принципа «в конце останется только один». Победителю надо развязать руки, надо избавить его от правил и законов; победитель должен побеждать любой ценой. Ничем не ограниченной ценой. Индивид из рук либерализма получает своего рода культурную санкцию, которая «освящает» потребности индивида, делает их законными, цивилизованными.

В английском языке есть очень интересное, с точки зрения русских, слово: privacy. В русском нет слова и понятия, выражаемого существительным privacy. Оно непереводимо. Неуклюжее слово «приватность» не вполне удачная попытка перевода: неясно, что оно означает. Словари выдадут вам такие переводы слова privacy: конфиденциальность, секретность, частная жизнь, уединение.

Смысл privacy глубинно связан с понятием индивидоцентризм. В качестве магистрального это слово включает в себя такой смысл: мое первородное право быть индивидом, избранным, наделенность правом побеждать, получать все. Это слово-маркер западной цивилизации. В русском языке и в русской жизни вообще privacy пока что не прописалось и не прижилось. Русским непонятен культ индивида. Privacy противоречит ценностям русской цивилизации.

Зато в русском языке есть слово совесть, которого нет в английском – потому что нет такого понятия. Существительное conscience переводится как «сознание». А вот как русские понимают совесть (даю определение в собственной аранжировке): «Чувство нравственной ответственности за свое поведение перед окружающими людьми, обществом или конкретным человеком – поведение, которое должно способствовать победе добра над злом». Если человек не вполне определенно (или недостаточно эффективно) занимает сторону добра, его начинает «мучить совесть» (отсюда устойчивое выражение «муки совести»), он испытывает «угрызения совести». А если «нет совести» – значит, перед вами злодей.

Совестливый – значит сопричастный добру.

Бессовестный – занявший сторону зла.

Ключевой герой ключевого произведения для русской цивилизации Евгений Онегин постоянно обращался к понятию совесть. «Поверьте (совесть в том порукой), супружество нам будет мукой», – говорит он Татьяне Лариной, которая безответно любит его. В скобки помещена важнейшая ремарка: совесть не даст соврать, Онегин апеллирует к собственной совести как к высшему судье.