Дешевка - читать онлайн книгу. Автор: Джо Пьяцца, Люси Сайкс cтр.№ 12

Девушки за столиком признательно посмеялись этой истории, но Имоджин поняла, что они не имеют ни малейшего представления, кто такой Хью Грант.

— А твои родители откуда? — спросила Имоджин у Эшли, возвращаясь к разговору про раздражающую мать.

— Мы живем на углу Восемьдесят пятой и Парк-авеню, — ответила девушка. — По крайней мере, между вами и вашей мамой был океан. Попробовали бы все время находиться вместе с родителями!

Эшли живет с родителями? Имоджин постаралась скрыть удивление.

— Ты живешь с ними, пока подыскиваешь себе жилье?

— Да, и думаю, я буду искать его еще пару лет, — сказала Эшли, предварительно откусив от рулетика, состоящего из завернутой в ветчину спаржи. Она выбрала его среди закусок, которые официант принес вместе с несколькими тарелками, на которых горкой лежала посыпанная тонким слоем тертого пармезана руккола. — На будущее лето в их доме откроют новый тренажерный зал.

Когда остальные девочки за столом в унисон закивали, Имоджин еще сильнее растерялась.

— Разве ты не хочешь жить отдельно?

— А зачем? Мы все живем с родителями, — барышни опять закивали. — Ладно, кроме Мэнди, но это потому, что ее родители, типа, в Айдахо.

— В Виргинии, — поправила Мэнди.

— Вроде того, — закончила фразу Эшли. — Твои родители все равно оплачивают тебе лофт в Уильямсбурге. Зачем нам свое жилье, если у родителей есть все, что надо? Хорошая еда, прачечная. И вообще, разве наших зарплат хватит на квартиру на Манхэттене?

Громадные сумки одного размера с легендарной сумкой Chanel 2.55, ^[29] висящие на плечах у каждой из девушек, теперь обрели смысл. Сама Имоджин, впервые приехав в Нью-Йорк, жила на тридцать пять тысяч долларов в год. Вместе с двумя девушками она снимала в верхнем Ист-Сайде квартиру, которую нашла по объявлению на последней странице журнала «Голоса Гринвич-Виллидж». Квартирка была так мала, что, если кто-то принимал душ, запотевало даже кухонное окно, которое находилось дальше всего от их узенькой ванной.

— Жилье с консьержем мы себе позволить не можем, — вздохнула та, которую звали Перри, — а кому охота таскаться по лестницам?

Все это изумляло Имоджин. Эти девушки казались похожими на испанцев, которых она встречала летом в Мадриде. Те стекались в общественные парки и собирались в переходах подземки для поцелуев и объятий, а порой и чего-то большего, потому что жили с родителями вплоть до создания собственных семей. А еще Имоджин жалела юных коллег. Им никогда не познать радости совместного проживания в малюсенькой квартирке с двумя другими девчонками, когда все в одной лодке и вместе пытаются свести концы с концами при помощи «принглс» и того небольшого количества снеди, которую удается стащить с фуршетов в честь открытия роскошных магазинов. Однажды ее соседка Бриджет вынесла под платьем от Кевина Кляйна целую бутылку «Дом Периньон». Они купили на улице клубнику и расплавили шоколадку на вездесущих желтых зажигалках «Бик», чтобы полить сверху ягоды и запить лакомство золотистой жидкостью с самыми мелкими пузырьками из всех, которые когда-либо касались их язычков. Тогда они не спали до рассвета и говорили о том, какими им хотелось бы стать после того, как они перестанут быть забавными девчонками, которые крадут шампанское и выкуривают по пачке «Мальборо» в день. Во время одной такой посиделки Имоджин впервые призналась, что хочет стать главным редактором модного женского журнала. Никто не смеялся. Все они были одинаково серьезны и амбициозны, пусть большинство их амбиций и превратились в ничто теперь, когда им всем уже по сорок.

Тогда их холодильник был заставлен кремами и косметикой, а кухонные полки ломились от винтажных свитеров. Вдоль стен выстроились стеллажи с одеждой. Все помещение было чуть больше, чем стенной шкаф в однокомнатной квартире с закутком для сна.

Не будь той квартирки и тех честолюбивых замыслов, которые могут родиться только в борьбе, Имоджин никогда не стала бы той, кем она является сейчас.

Но прежде чем Имоджин успела записать эту новую породу девушек из «Глянца» в капризные ничтожества, те поделились с ней продуманными бизнес-планами, один амбициознее другого. Одна в свободное время делала сайт, который позволит женщинам всего мира обмениваться вещами, одалживая их друг у дружки на короткое или на долгое время по бартеру. Другая нацелилась создать соцсеть, специально ориентированную на покупку обуви. Они не говорили о том, что хотят стать маститыми журналистами или управленцами. Разговор шел в терминах собственных средств, касался привлечения покупателей и капитала. Они говорили о миллиардах.

— По мне, успех — это когда делаешь что-то, чем ты по-настоящему увлечена. Моя цель — это, типа, собственная компания, и чтобы быть частью чего-то важного, отчего мир станет лучше. Вот почему мне интересны информационные технологии, — заявила Мэнди.

Работали ли они сейчас в области информационных технологий? Они казались такими неискушенными и инфантильными. Они всё еще жили с родителями, но при этом строили масштабные планы. Они действительно были труженицами. Имоджин ощущала в них некую энергию, но не могла объяснить, что это за энергия. Она понятия не имела, как ее журнал сможет существовать исключительно онлайн, и понимала, что эти девчонки не способны вообразить будущее, в котором, кроме Интернета, не существует никакой другой формы общения с читателями.

К концу вечера, когда три стакана вина разбередили нервную систему, Имоджин снова почувствовала тревогу. Может, эти девушки и живут детской жизнью, но идеи у них взрослые. Незрелые личностно, но с деловой хваткой. Их подкованность в сетевых технологиях и самосознание просто пугали. Новое поколение объединяла тема, которую Имоджин поняла только сейчас: каждой из этих девушек отлично жилось с осознанием собственной уникальности. Мол, такая вот я снежинка с неповторимым узором.

Ей стало легче, когда на электронную почту пришло письмо от Евы, которое давало повод извиниться и уйти.

Тут Имоджин вместо вина заказала стакан воды и вежливо попрощалась.

Когда Имоджин извлекла из кошелька хрустящую стодолларовую купюру, Перри проговорила своим высоким голоском: