Всемирная история. Османская империя - читать онлайн книгу. Автор: Роман Евлоев cтр.№ 44

Пока Баязид усмирял младшего сына, кампанию против кызылбашей возглавил великий визирь империи Хадым Али-паша. Присоединившийся было к нему шехзаде Ахмет вскоре предпочел вести собственную игру и со своими сторонниками покинул войска Али-паши, но тот продолжил преследовать отступающие отряды Шахкулу и в июле 1511 года загнал мятежников в долину реки Гекчай близ Сиваса. В упорном сражении османы разгромили кызылбашей и убили их лидера Шахкулу, но и сами понесли большие потери. Погиб, в том числе, и великий визирь Хадым Али-паша…

Тем временем шехзаде Ахмет объявил себя султаном Анатолии. Захватив у одного из своих племянников Конью, он вопреки прямому запрету султана двинулся на Константинополь, где намеревался отнять трон у больного отца. Однако столичные янычары отказались поддержать старшего принца, открыто встав на сторону более популярного в армии Селима. Когда весть об этом достигла Северного Причерноморья, младший шехзаде не упустил своего шанса. Вскоре он со своими сторонниками уже гарцевал у столичных ворот.

Ради предотвращения назревавшей междоусобицы и сохранения в империи мира султан Баязид II Святой 25 апреля 1512 года отрекся от престола. Круг истории замкнулся: янычары возвели восьмого Османа на вершины власти, янычары же столкнули его оттуда. Единственное, о чем низложенный султан попросил своего преемника Селима, было позволить ему удалиться на покой в свой родной город Дидимотика, расположенный неподалеку от Адрианополя. Баязид скончался в мае того же года, буквально в шаге от своей цели. Долгие годы после его смерти по империи ходили слухи, что султан был отравлен по приказу своего неистового наследника – для надежности…

Похоронили Баязида в столице в мечети, носящей его имя. По преданию, когда в 1506 году ее строительство было завершено, султан Баязид обратился к собравшимся теологам и религиозным деятелям с предложением: «Пусть имамом во время пятничной молитвы станет тот, кто ни разу в жизни не пропускал четыре ракаата сунны ^[106] послеполуденной и ночной молитвы». Настолько набожным оказался только сам султан.

На Востоке говорят, что мужчина всегда больше похож на своего деда, чем на отца. По крайней мере в отношении Селима I Явуза это мнение совершенно справедливо. Своим буйным и жестоким нравом, которого равно опасались и соперники, и соратники нового султана, своим тщеславием и зацикленностью на войне Селим напоминал подданным неистового Мехмеда Завоевателя, но никак не Баязида Святого. Даже джюлюс – церемония интронизации – Селима прошел не в тишине дворцовых покоев, все еще занятых на тот момент его отрекшимся отцом, а на площади перед походным султанским шатром, среди янычар и армейских офицеров.

Узурпатор полностью оправдал свое прозвище Явуз ^[107], начав правление с охоты на ближайших родичей – потенциальных претендентов на османский трон. По его приказу – а в некоторых случаях и в его присутствии – палачи задушили шелковыми шнурами десятерых его племянников, в том числе двух малолетних сирот, и около сорока дальних родственников по мужской линии. Затем Селим обратил свой гнев на недавних политических оппонентов. По его приказу был казнен великий визирь Коджа Мустафа-паша, вся вина которого состояла в том, что вслед за султаном Баязидом он поддержал кандидатуру шехзаде Ахмета в качестве наследника имперского трона. То, что после попытки Ахмета захватить власть силой Коджа Мустафа-паша отвернулся от смутьяна, тем самым отдавая предпочтение Селиму, никак не повлияло на вынесение ему смертного приговора.

Обезопасив тылы от возможного предательства сторонников старшего брата, Селим незамедлительно выступил против него самого. Все это время Ахмет практически безуспешно пытался укрепить свое положение в Анатолии. Нигде не встречая ни явного содействия, ни хотя бы сочувствия, он скатился до банального террора – захватил и разграбил Бурсу, откуда при одном только слухе о приближении султана Селима поспешно отступил в Анкару. Перспективы шехзаде стали совсем туманными, когда его отказалась принять даже родная Амасья. Без поддержки армии старшему из сыновей Баязида не на что было рассчитывать, но янычары, чье благосостояние зависело от военной добычи, откровенно не желали видеть на имперском троне грузного и одышливого Ахмеда, не способного, по их мнению, привести османов к победе.

В начале следующего, 1513 года Селим, которого многие, включая собственных братьев, считали солдафоном, продемонстрировал неожиданную сторону своего характера. Первой жертвой его коварства стал шехзаде Коркут. Средний из Османов, незадолго до воцарения Селима отказавшийся от борьбы за власть и присягнувший новому султану, проживал с его разрешения в Манисе, откуда время от времени досаждал брату прошениями о переводе его на остров Лесбос. Несомненно, Селим испытывал к Коркуту родственные чувства, однако мнительная натура Свирепого взяла свое: он отправил в Манису поддельные письма, в которых от имени влиятельных османских сановников предлагал Коркуту восстать против самого себя. После длительного размышления тот согласился…

В марте 1513 года войско Селима внезапно атаковало Манису. Коркут бежал, пытался скрыться в горной пещере, но был изловлен янычарами и 13 марта казнен. Похоронили шехзаде в Бурсе. По преданию, несколько лет спустя Селим случайно оказался на могиле брата. Сентиментальный, как и все очень жестокие люди, Явуз-султан разрыдался и горько укорял себя за чрезмерную подозрительность, подтолкнувшую его на убийство. Вдруг он заметил стоявшего невдалеке преданного слугу Коркута по имени Пияле. Растроганный и пристыженный такой верностью, Селим пообещал старику любую награду по его выбору, но тот отказался и заявил, что будет и впредь присматривать за могилой своего господина…

Так же, как Коркута, Селим I обманул и старшего брата. Подложными письмами он спровоцировал его отдать своей армии приказ покинуть зимние квартиры и двинуться якобы на соединение с недовольными новым султаном союзниками. 24 апреля 1513 года войска двух Османов схлестнулись под Енишехиром, что неподалеку от Бурсы. В разгар сражения Ахмет, действительно неважный наездник, свалился с лошади и попал в плен, где его тоже ожидала встреча с шелковым шнуром… Вскоре вслед за отцом отправились и трое сыновей мятежного принца. Рассказывая о Селиме I, итальянский историк XVI века Паоло Джовио вкладывал в его уста такие слова: «…нет большего наслаждения, чем править, не опасаясь и не подозревая своих родных в предательстве». Что ж, последней серьезной преградой на пути к этой радости оставался племянник Явуза Мурад, укрывшийся в Иране у своего тестя, шахиншаха Исмаила Сефевида.

К Исмаилу I султан Селим испытывал давнее и сильное чувство: ревность одного амбициозного завоевателя по отношению к другому, помноженная на праведную ярость оскорбленного в лучших чувствах религиозного фанатика. Проще говоря, суннит Явуз ненавидел шиитов, в особенности кызылбашей. Хваленая толерантность османов по отношению к адептам так называемых «покровительствуемых» авраамических религий стабильно давала сбой в случае с еретическими течениями внутри исповедуемого ими ислама. Впрочем, в отличие от христианских держав или иудейских общин, мощное шиитское государство под боком у Османов угрожало легитимности династии, претендовавшей на статус лидеров мусульманского мира и главных защитников истинной веры. Опасным для власти османских султанов было и растущее влияние Исмаила I на почитаемый янычарами дервишский орден бекташи. Любой из этих причин – или даже одного тщеславия Селима I – было, с точки зрения турецкого владыки, вполне достаточно для начала войны.