Анты. Загадка исчезнувшего народа - читать онлайн книгу. Автор: Станислав Чернявский cтр.№ 61

Имя пятого сына – Альцик (не путать с предводителем кутургуров, который еще раньше поднял мятеж против аваров и попал к франкскому королю Дагоберту). Он ничем не прославился и недостоин внимания.

Четвертого сына звали Кувер. Возможно, это вариант имени Кубрат, то есть сына назвали в честь отца. Младшие дети получили небольшие племена или роды (каких-нибудь оногуров или сарагуров), которые не могли играть самостоятельной политической роли. Поэтому они и предпочли вернуться под власть аваров, выговорив, конечно, особые условия для себя. Разумеется, авары были в восторге. Они находились на краю гибели и вдруг получили подкрепление. В итоге Кувера с его людьми поселили в районе Сингидуна. Не будет преувеличением предположить, что ему поручили присматривать за славянами, собирать с них дань и водить в набеги на византийцев. Такие набеги не прекращались, а в 675 году Кувер собрался с силами и предпринял наступление на Фессалоники, отраженное в очередной раз благодаря заступничеству святого Димитрия Солунского. Поход оказался важным для истории болгар и славян. После неудачи под Фессалониками авторитет аваров вновь понизился. «Склавинии», то есть небольшие славянские вождества, попытались объединиться и обрести самостоятельность. Одним из таких вождеств стал союз «Семь родов». Это потомки дунайцев, и они занимали часть современной Болгарии между рекой Дунаем и Балканским хребтом.

С ними связано начало Болгарского каганата. Этот каганат создал третий сын Кубрата, Аспарух, о котором мы еще не говорили. После раздела владений он ушел в Лукоморье, на что ясно указывает Феофан Исповедник. «Потом третий по старшинству, перешедши Данаприс и Данассрис и остановившись у Ольги, реки текущей севернее Дуная, поселился между первыми реками и сею последнею, находя сию страну отовсюду безопасною и непреоборимою: впереди она болотиста, с других сторон защищена реками, и так народу ослабленному чрез разделение представляла великую безопасность от врагов» (Хронография, л.м. 6171, р.х. 671). Название «Ольга» – это Огл или Угол. То есть кусок степи между Днестром и Дунаем, позднейший Буджак. Патриарх Никифор детализирует: «Третий брат, по имени Аспарух, перейдя реки Данапр и Данастр, поселился в местности около Истра, заняв удобную для поселения местность, называемую на их языке Оглом (Ογλον), неудобную и недоступную для врагов. Она ограждена с одной стороны впереди тем, что перед ней находятся теснины и болота, позади же она защищена стенами неприступных скал» (Краткая история со времени после царствования Маврикия. Часть I). С. Рансимен предполагает, что перед нами Певка – один из островов в дельте Дуная, но это не так. Ставка Аспаруха располагалась среди болот, но не на острове. Да и в любом случае Огл – это не сама ставка, а территория, где кочевала орда.

* * *

После бегства кутургуров Аспарух оказался в сверхсложной ситуации – он потерял надежное прикрытие на востоке. Хазары вторглись за Дон и вышли к Днепру. На Западе лежал враждебный Аварский каганат. Что было делать? Аспарух обратился на юг.

Ситуация на балканских землях была запутанная. Фракию оспаривали друг у друга авары и византийцы, а славяне – потомки дунайцев – не подчинялись ни тем ни другим. Феофан Исповедник рассказывает, что болгары Аспаруха принялись грабить византийские владения, но какие? К югу от Дуная находился союз «Семь родов», который возглавлял вождь по имени Славун. Что же произошло? Понятно, что старейшины «Семи родов» воспользовались поражением Кувера под Фессалониками и отложились от Аварского каганата, но на чью сторону они перешли? Вызвали они Аспаруха, чтобы совместно пограбить византийцев? Или же приняли покровительство ромеев и сами стали жертвой болгар? Второе более вероятно, и вот почему.

«Царь Константин, услышав, что по ту сторону Дуная на Ольге реке вдруг поселился какой-то народ грязный, нечистый, и делает набеги и опустошения во всех прилежащих к Дунаю странах, т. е. тех, которыми они овладели, и где прежде жили христиане, крайне обеспокоился. Он приказал всем легионам во Фракии перейти за Дунай, и двинулся на них с сухопутными и морскими силами, чтобы силою оружия выгнать их из занятых ими стран», – говорит Феофан Исповедник (Хронография, л.м. 6171, р.х. 671). Император Константин Погонат ведет себя так, будто защищает Славуна и его вождество. Ясно, что византийцев тревожит появление у границ новой орды. Но именно у границ. Если бы владения Славуна разделяли империю и болгарскую орду, вообще непонятно, что ромеи делают за Дунаем. Они не заходили в эти земли со времен Маврикия. Если Славун и Аспарух объединились против ромеев, тоже остаются неясности. Император высаживает десант где-то в Огле, имея необеспеченный тыл в лице славян. С точки зрения военного искусства это большой риск, а Константин Погонат был опытным воином. Следовательно, союз «Семь родов» находился в зависимости от Византии, но был атакван болгарами. Византийцы пришли на помощь своим друзьям, и царь Константин высадил десант в «Углу».

«Он расположил пехоту между реками Ольгою и Дунаем, корабли поставил у берегов реки», – читаем у Феофана (Хронография, л.м. 6171, р.х. 671). Болгары, «увидавши столь внезапное многочисленное войско и отчаявшись в спасении», заперлись в укреплении, расположенном посреди болот, «и здесь искали безопасности». Четыре дня продолжалась осада. Болгары не рисковали делать вылазку, а ромеи не могли придумать, как форсировать болота и подойти к стенам вражеских укреплений. «Тогда скверный народ, полагая со стороны ромеев трусость, сделался смелее». То есть начались вылазки и мелкие схватки. Думается, к болгарам пришли подкрепления, они попытались отрезать лагерь византийцев от связи с внешним миром. Ромеи не были блокированы, но начали голодать. Организовать морское снабжение было бы слишком дорого, да никто и не предусматривал такой возможности. Всё же Константин был твердо намерен довести дело до конца, но тут у него пошатнулось здоровье. «Царь страдал от жестокой подагры и принужден был возвратиться на юг для обычного пользования банями; при нем было пять быстрых (судов) кораблей, – и домашние сопровождали его. Оставляя военачальников и войско, он приказал обходить и вызывать болгар из убежищ их, и сразиться с ними, когда они выдут; иначе стоять в своих лагерях и наблюдать за ними», – пишет Феофан (Хронография, л.м. 6171, р.х. 671). Патриарх Никифор уточняет, что царь отбыл в «город Месемврию для лечения» (Месемврия и Анхиал славились своими банями и теплыми источниками).

Решение покинуть армию оказалось роковым для царя, ибо дисциплина в его войске оставляла желать лучшего. «Конные подумали, что царь бежит, и объятые страхом обратились в бегство, хотя никто не гнался за ними».

Болгары кинулись в погоню, «весьма многих истребили мечом, многих ранили, гнались за ними до самого Дуная». На этом дело не кончилось. Сухопутная часть ромейского войска отступала берегом моря. В этот момент «Семь родов», судя по всему, перешли на сторону болгар и стали бить византийцев. Погоня продолжалась до самой Варны – речки близ города Одесс. Это первое упоминание Варны в письменных источниках. Впоследствии так стал называться и сам Одесс. Предательство славян непонятно. Очевидно, болгары о чем-то договорились с их вождями, и те сочли более выгодным присоединиться к Аспаруху.