Эйдолон - читать онлайн книгу. Автор: Грейс Дрейвен cтр.№ 66

Секмис. Такая же ужасная и злобная после смерти, какой была и при жизни. Ее фигура дымилась и клубилась перед Бришеном, который не выказал удивления.

– Я все думал, когда же ты покажешься, – сказал он скучающим голосом.

Секмис махнула костлявой рукой в сторону Ильдико, и та еще теснее прижалась к Анхусет. Малютка пронзительно закричала.

– Отдай мне ребенка! Она кровь от моей крови.

Из толпы усопших донесся сдавленный крик, и Ильдико могла поклясться, что узнала голос Тайи, умершей матери малышки.

– Нет! Бришен, умоляю! Не надо!

Внимание Бришена было приковано к матери. Ее требования перешли в уговоры.

– Ты доказал, что превзошел мои ожидания, своего отца и бесхребетного брата. Ты – достойный правитель Баст-Харадиса.

Она излучала темный свет, сущность, порожденную проклятиями и страданиями других.

– Отдай мне дитя, чтобы я могла снова жить, – захныкала она. Кислый привкус желчи подступил к горлу Ильдико от дикой отчаянной мольбы. – Я снова стану королевой, буду править рядом с тобой и вознесу тебя над троном Баст-Харадиса, над всеми королевствами мира, пока мы вдвоем не завоюем весь мир. О наших детях будут слагать легенды.

Если бы Ильдико позавтракала, то ее бы вырвало. Каи, стоявшие на коленях, отшатнулись, многие перестали поклоняться и с отвращением уставились на открывшуюся перед ними сцену.

Верхняя губа Бришена скривилась, словно он ощутил смрад.

– Что это за сказки, дорогая матушка? Мерзости? Монстры хуже галлу? Ты захватила бы невинное дитя, сокрушила ее душу и превратила тело в свой сосуд. – Густая, застывшая ненависть десятилетий окрашивала его слова. – Ты не побрезгуешь осквернить или унизить любого в своем стремлении к власти?

– Я сделаю тебя богом, – хвастливо заявила Секмис.

Еще больше темного света вырвалось из нее от презрительного смеха Бришена.

– Ты бы сожрала меня не подавившись.

Его голубой глаз ярко сверкнул.

– Я видел, как ты убила мою сестру, – прорычал он. – Я освободил ее душу и забрал огонь жизни, прежде чем ты смогла использовать его в своих гнусных целях.

Секмис взвизгнула и бросилась на него. Призрачные руки изогнулись, как будто она хотела разорвать сына на части. Бришен широко развел руки и заключил мать в объятия.

Это были не объятия любовника – разве что он был мстительным, кровожадным и снедаемым ненавистью. Руки Бришена вжались в спину Секмис, пока она не выгнулась дугой, как лук. Звезды умерли в тени, когда бывшая королева каи извернулась в его безжалостной хватке и завопила от ярости.

Трещины раскололи броню Бришена, уничтожая кольчугу и бригантину. Эфирный голубой свет жарко загорелся сквозь разрывы. Он распространился по телу, разрывая кожу рук и лица, пока Бришен не стал похож на задыхающуюся от засухи, иссушенную землю. Его форма держалась только благодаря оковам внутреннего солнца. Холодный свет вырвался из него, пронзая Секмис, чьи крики то усиливались, то затихали, сначала яростные, а затем мучительные и протяжные. Бришен разбил ее душу невидимым ударом, а затем разорвал на части. Его изуродованное лицо осталось неумолимо.

Ильдико часто удивлялась, как ее заботливый, бесконечно любящий муж мог быть ребенком таких родителей, как Джедор и Секмис. При виде лица Бришена, безжалостного и безразличного к агонии пленницы, этот факт ее больше не удивлял. В те моменты, когда он кромсал душу Секмис так же легко, как галлу разрывали плоть, Бришен Хаскем действительно был истинным сыном своей матери.

Обжигающий свет запульсировал вокруг его тела, и Ильдико вздрогнула от яркого сияния. Когда к ней вернулось зрение, Бришен стоял перед ней один, не исполосованный трещинами. Лазурно-голубой глаз теперь горел почти белым огнем. Его взгляд скользнул по потрясенной и молчаливой толпе, а затем вернулся к ней.

– Наконец-то, хвала богам, – тихо сказал он.

Все молчали и дышали. Каи только что стали свидетелями казни, подобной которой они никогда раньше не видели и, вероятно, никогда больше не увидят. Ильдико подозревала, что смотрит на Бришена, как и окружающие: в ошеломленном изумлении, ужасе и страхе. Какой силой обладает призрачный король, что может уничтожить душу по желанию? Она знала ответ, но унесет эту тайну в могилу.

– Проклятье, самое время! – громко заявила Анхусет. – Я никогда не выносила эту шакалицу в маскарадном костюме. По крайней мере, теперь мне будет не стыдно сказать, что мы родственники, кузен.

Непочтительное замечание нарушило гробовую тишину. Ильдико фыркнула, и в ее смехе смешались искренняя радость и истерика. Бришен присоединился к жене, и вскоре смех эхом разнесся по толпе. Это было не проявление извращенного садизма из-за того, что месть, наконец, свершилась, а радость облегчения и надежды.

Живой щит вокруг Ильдико расступился, и она смогла вернуться к Бришену. Он нежно посмотрел на малышку у нее на руках и встал ближе. Голубой глаз при взгляде на племянницу иначе засверкал. Затем Бришен опустился на одно колено и поднял заколдованный меч в подношении. Его заявление, искреннее и решительное, разнеслось по всей равнине:

– Королева мертва. Да здравствует королева.

Серовек критически оглядел свое тело.

– Хоть борода не выросла.

Они снова были на вершине Саруна Тор, мертвецы беспокойно кружились вокруг. Тела королей лежали нетронутыми, лица оставались безмятежны, словно спящие не знали забот и хлопот. Бришен взглянул на Мегиддо. Вечный сон. Без сновидений, без души, пойманный в ловушку в ожидании духа, который никогда не вернется.

Все казались неизменными, пока что-то не привлекло внимание Бришена. Тело Ондраша лежало на спине рядом с телом Мегиддо и выглядело не так, как его оставили. Он скрестил руки на груди в мольбе, кончики пальцев упирались в противоположные плечи. По крайней мере, пальцы правой руки. Левая рука деформировалась, усохла вместе со скрученными пальцами, обтянутая омертвевшей кожей.

Отрубленная Мегиддо рука эйдолона.

Опальный, возможно, не истек кровью и не испытал боли, когда это произошло, но случившееся отразилось на физическом теле. Рука не пропала, но для призрачного короля из Гаура ее все равно что не стало.

– Ты привык к этому? – Ондраш посмотрел на Бришена яркими, полными горечи глазами.

Бришену не нужно было спрашивать, о чем речь. Многие задавали ему тот же вопрос после исцеления от ран, когда он наполовину ослеп из-за потери глаза.

Бришен пожал плечами.

– А какой у меня был выбор?

Он отвернулся от тел и посмотрел на огромную армию, спускающуюся по Тор. С него хватит. Он покончил с ощущением и вкусом смерти, которая текла по призрачным венам эйдолона. Они были отравлены древней эссенцией яда Секмис.