Поцелуй льда и снега - читать онлайн книгу. Автор: Азука Лионера cтр.№ 75

Она поспешно забирается в карету, запряженную двумя лошадьми, которые трогаются с места и тянут ее за собой.

С Леандром время в пути пролетает незаметно, хотя нам приходится приспосабливаться к ходу кареты. Особенно это не нравится Гембранту. Я чувствую, как его мышцы вибрируют подо мной, и он надеется, что ему наконец позволят рвануть вперед, но я вынуждена сдерживать его. Элора более расслаблена и довольна любой скоростью.

Большую часть времени мы с Леандром разговариваем: о нас, нашем прошлом, наших желаниях. Однако мы беседуем на нейтральные темы, опасаясь, что Линнет или кучер могут нас подслушать. В самом начале путешествия я заклинанием замораживаю все три окна кареты, чтобы быть в безопасности от любопытных взглядов Линнет.

Каждый вечер Леандр берет на себя охрану. Знаю, что, если он спит не в кровати, у него чуткий сон, но предпочла бы, чтобы у него было время на отдых. К сожалению, нести дозор кроме него некому.

На третью ночь я тайком крадусь от Гембранта, прижавшись к которому обычно сплю. Кучер оглушительно храпит на облучке, а Линнет выходит лишь ненадолго, чтобы получить свою порцию ужина, а затем снова исчезает в карете.

Я нахожу Леандра неподалеку от нашего лагеря.

– Что ты здесь делаешь? – спрашивает он, когда я подхожу к нему.

– Составляю тебе компанию.

– Тебе нужно поспать, Ви. Гембрант не Элора. Как только он поймет, что ты уснула, сидя на нем, он понесет. Он уже несколько дней ждет, чтобы снова пуститься галопом.

– Знаю. – Я быстро оглядываюсь через плечо и вслушиваюсь в ночь. Затем бросаюсь в распростертые объятия Леандра. – Я скучала по тебе.

– Я был рядом с тобой весь день, – бормочет он с ухмылкой, после чего целует меня в лоб. – Но чувствую то же самое.

Кроме наших разговоров и коротких взглядов, в последние несколько дней у нас ничего не было – ни прикосновений, ни мимолетных поцелуев. Мы все время держали целомудренную дистанцию, которая никого не могла бы встревожить.

Никогда еще мне не приходилось сталкиваться с чем-то настолько сложным.

Все, что мне нужно сделать, чтобы коснуться его, – протянуть руку. Он так близко ко мне, но одновременно так далеко.

Теперь, когда я снова чувствую его губы на своих, то вздыхаю от счастья.

Он еще крепче прижимает меня к себе и расправляет плащ над нами.

– Тебе все равно не следует здесь находиться, – шепчет он, уткнувшись в мою шею.

– Я знаю.

* * *

К восходу солнца я просыпаюсь в объятиях Леандра и пробираюсь обратно к карете.

В течение дня замечаю, что Леандр выглядит более отдохнувшим, чем за несколько дней до этого, поэтому прокрадываюсь к нему и в последующие ночи.

На шестой день мы достигаем границы с Фриской. Уже на расстоянии в несколько миль чувствую запах снега и подгоняю Гембранта, который охотно выполняет мой приказ. Рот Леандра открывается от изумления, когда он видит перед собой белый пейзаж, погребенный под толстым снежным покрывалом. Я глубоко вдыхаю, ощущая жжение холода в горле и легких.

– Выглядит красиво, – говорит Леандр, когда мы смотрим на долину с небольшого холма.

Лишь изредка еловые ветви мелькают на фоне ослепительной белизны.

– До королевского двора еще примерно полдня пути, – я оглядываюсь через плечо. – Хотя с каретой это займет больше времени.

– Как вы обычно путешествуете по стране?

– Верхом. Или на санях. Колеса карет слишком часто застревают в снегу.

Уже не в первый раз я проклинаю себя за то, что взяла Линнет с собой. Мне нужна была компаньонка, если я хотела путешествовать с Леандром, и кроме нее мне было некого просить. Но она сильно тормозит нас… И она слишком часто и настойчиво разглядывает Леандра, хотя он всегда встречает ее взгляды с прохладным дружелюбием. И все же то, как она на него смотрит, – боль в моем боку!

А вчера утром… Я могла бы поклясться, что видела совсем близком в кустах какую-то фигуру, но, когда добралась до экипажа, Линнет спала в нем. Наверное, мои чувства разыгрались от волнения.

– Мы должны ехать вперед одни, – говорю я.

Взгляд Леандра устремляется ко мне.

– Ты думаешь, это хорошая идея?

– В любом случае это лучше, чем заставлять тебя и кучера целую вечность ехать по холоду. Мы с Линнет не против такой погоды, но ты… – Кивком головы я указываю на три плаща, в которые он завернут так, что я вижу только его лицо и руки. Я подавляю улыбку. – Ты довольно изнеженный. Не могу взять на себя ответственность, если ты найдешь здесь свою смерть.

Он щурится.

– Ты только что назвала меня неженкой?

Я пожимаю плечами.

– Да, и это правда. Я скажу Линнет, что она и кучер будут ждать здесь и что мы пришлем за ней сани.

Когда поворачиваю Гембранта, чтобы вернуться к карете, на моем пути встает Элора. Леандр пристально смотрит на меня.

– Что подумает твоя семья, если ты приедешь только в моем сопровождении?

– Скажу им, что ты мой ритари.

Он наклоняет голову:

– Что это такое?

Я поджимаю губы, обдумывая, как лучше объяснить ему.

– Избранный чемпион. Нечто среднее между рыцарем и телохранителем. Чаще всего это мужчины, которые защищают высокопоставленную даму, например королеву или принцессу. У моей матери тоже есть ритари.

– И… о них не говорят, что они… воспользовались бы своим положением?

Я сразу понимаю, к чему он клонит, и должна прикусить нижнюю губу.

– Нет, им всегда позволено приближаться к даме, которую они поклялись защищать. Для ритари даже считается бесчестным держаться на расстоянии. Но люди не думают, что он может слишком сблизиться со своей дамой.

– Почему?

Я приподнимаю бровь.

– Потому что ритари – евнухи.

Лицо Леандра становится бледным как снег.

– Что?

Я пожимаю плечами.

– Стать ритари – большая честь и требует многолетнего обучения владению оружием, а также манерам поведения в обществе. Чтобы соответствовать этой роли, претенденты отказываются от своей прежней жизни. Их новая семья – только та дама, которую они защищают. К остальным женщинам они становятся слепы.

Я выросла в окружении ритари. Того, кто защищал мою маму, зовут Гавейн, и я знаю его всю свою жизнь. Когда была маленькой, мне часто разрешалось садиться перед ним в седло, и он делал со мной несколько кругов по двору замка. Именно он пробудил во мне любовь к лошадям и верховой езде.

Для меня это естественно. Возможно, именно поэтому игры короля Эсмонда со своими любовницами так сильно раздражают меня, потому что я знаю, что может быть и по-другому. Всю свою жизнь я наблюдала иные обычаи. Я никогда не приписывала достоинство и преданность ритари тому, что они евнухи.