Поцелуй льда и снега - читать онлайн книгу. Автор: Азука Лионера cтр.№ 62

Но я чувствую лишь пустоту, когда Кларис открывает дверь в мои покои. Они просторные и оформлены с большим вкусом. Светло-голубые стены и синий ковер перед большой кроватью с балдахином напоминают о льде Фриски.

Я должна быть благодарна за это местечко, созданное специальное для меня, но не задумываясь обменяла бы его на койку в хижине Греты, если бы могла.

– Сейчас я принесу вам чего-нибудь поесть, – говорит Кларис, тактично удаляясь и закрывая за собой дверь.

Я подхожу к окну и смотрю вниз. Как и было обещано, под окном моей комнаты раскинулся огромный сад с розами. За ним – огороженный выгон для лошадей.

Быстро задергиваю белые шторы и бросаюсь на кровать.

Дни сливаются друг с другом. В Бразании так много работы, которая требует моего внимания, что в течение дня я могу держать под контролем мысли о Давине. Грета и Вальдур, должно быть, убедили остальных ни при каких обстоятельствах не упоминать в моем присутствии о молодой фрискийке, потому что никто не спрашивает меня о том, где она.

Будто ее никогда не существовало и я придумал ее себе.

Но пустота внутри меня доказывает, что это не так.

Только маленькую Улару не волнует этот запрет. Однажды утром, когда я покидаю хижину Греты, она сидит на заборе неподалеку и смотрит на розу в своих руках, все еще ледяную по краям лепестков благодаря магии Давины.

– Все в порядке? – спрашиваю я, наклоняясь к ней.

Она кивает и срывает лепестки, разбрасывая их по земле.

Я хмурюсь.

– Почему ты это делаешь?

Улара смотрит на меня. В ее детском взгляде – молчаливый упрек.

– Давина сказала, что найдет меня, если я разбросаю лепестки. Может, так она найдет дорогу назад.

Я судорожно сглатываю, борясь с комом в горле, и, не говоря больше ни слова, убегаю в замок, за восстановлением которого слежу. Я помогаю в строительстве, когда у меня есть такая возможность. Каждые несколько дней мне приходится разрешать новый спор, угрожающий идиллии деревни.

Я занят до самого заката. Затем должен позаботиться о двух лошадях.

И коробка с чувствами и воспоминаниями, которую я держу под замком в течение дня, внезапно распахивается, и они обрушиваются на меня со всей силой.

Гембрант ясно дает мне понять сегодня вечером, что я не тот, кто, по его мнению, должен был войти в дверь конюшни. В остальные дни я, выполняя свою работу, молча наблюдал за его неприязнью, а также за его попытками затоптать и укусить меня.

Сегодня, однако, мне это не удается. Когда он бьет меня задним копытом, а я в последний момент успеваю увернуться, я швыряю скребницу в солому.

– Ты не единственный, кто скучает по ней! – кричу я ему. – Неужели ты думаешь, что я не отдал бы все, чтобы вернуть ее? Все! Но, черт возьми, нет никакой возможности! Она ушла и не вернется. Никогда. Так что смирись уже с этим! Я… я тоже это делаю.

Гембрант фыркает, будто хочет сказать: кто в это поверит.

Мои руки зудят от желания свернуть ему шею. С тех пор как привел его в Бразанию, я ни разу не смог надеть на него седло, не говоря уже о том, чтобы проехаться верхом. Только Давина смогла совершить это чудо. Меня уже не удивляет, что торговец лошадьми предпочел убить это могучее и красивое животное.

– Она ушла, – снова бормочу я, разыскиваю скребницу в сене. – Покончи наконец с этим.

Это звучит как приказ самому себе. Приказ, который повторяю каждую ночь, когда сплю на койке у Греты или Вальдура. «Не думай о ней! – направляю я свои мысли. – Она наверняка тоже не думает о тебе».

Но каждую ночь она приходит ко мне во сне. И каждое утро мне все труднее просыпаться. Я хочу убежать туда, где нет ничего, что разделяло бы нас, и мы могли бы быть вместе. Где я смогу прикасаться к ней и целовать столько, сколько захочу. Где на мой вопрос, хочет ли она выйти за меня замуж, она ответит такой теплой улыбкой, что я перестану дышать на какой-то момент.

Это всего лишь сны, упрекаю я себя.

Да, бормочет мое сердце. Но эти сны – единственное место, где я могу делать то, что хочу.

– Леандр.

Я вздыхаю, слыша голос Вальдура у ворот конюшни. Он и Грета внимательно следят за мной. Я едва могу сделать шаг без их наблюдения. Это, как и все остальное, действует мне на нервы. В то же время я благодарен им за заботу. Кроме них у меня никого нет.

– Как долго ты еще будешь горевать? – спрашивает Вальдур. – И жеребец тоже.

Наконец я нахожу скребницу и поворачиваюсь к Элоре, которая стоит в соседнем стойле.

– Понятия не имею, о чем ты говоришь.

– Не ври мне, – ворчит он. – Знаю, как ты себя чувствуешь. Я тоже потерял женщину, которую любил всем сердцем. Но, в отличие от твоей, моя любимая мертва. Тебе нужно сесть на Элору, взять с собой этого безумного жеребца и отправиться к ней.

– И что потом? – рычу я.

Краем глаза вижу, как он пожимает плечами.

– Верни ее, что же еще? Люди спрашивают о ней. Не тебя, потому что тебя они боятся, а Грете и мне уже весь мозг выели. Мы устали слушать, как по ночам ты бормочешь ее имя во сне.

Со стоном я прислоняюсь плечом к боку Элоры.

– Сколько раз мне нужно объяснять тебе, что я не могу просто пойти и забрать ее? Она помолвлена, черт возьми. С королем! Она, наверное, уже прекрасно устроилась и не думает ни обо мне, ни о тебе, ни об этой деревне. Она, скорее всего, уже забыла о нас.

Вальдур фыркает.

– Это работает?

– Что работает? – переспрашиваю я.

– Лгать себе.

Я так крепко стискиваю зубы, что они скрепят, но не могу придумать ответ.

– Я понимаю, это будет нелегко, – примирительным тоном говорит Вальдур, – но я тебя не понимаю. Если бы у меня был шанс вернуть Юринну, я бы перешел все границы, заключил бы любую сделку и нарушил бы каждую клятву. Потому что я любил ее и до сих пор люблю. Я бы не колебался. Каждый день без нее – потерянный день, но у тебя есть шанс вернуть свою любовь. Тебе нужно только быть достаточно смелым, чтобы попробовать.

Смелым. Давина хотела быть смелой и начать новую жизнь. Она не хотела быть с Эсмондом и отправляться к королевскому двору.

– Я не имею права идти к ней, – хрипло говорю я. – Она принадлежит другому.

– Она никому не принадлежит, – возражает Вальдур. – Давина доказала мне, что она очень хорошо умеет выбирать за себя. Почему бы тебе не предоставить ей самой решать?

Потому что это все бы изменило. Потому что она принцесса. Потому что я никогда не смогу ей предложить столько же, сколько король. Потому что это сломает нам обоим жизни. Потому что в худшем случае это может означать нашу смерть.