Сабине хотелось вырвать у нее из руки четки. Но прежде чем она успела что-нибудь сказать, дверь распахнулась. Краем глаза она увидела, что Снейдер все-таки вошел в комнату.
Он остался стоять за Сабиной, и в зеркале она видела, как он сверху вниз смотрел на монахиню.
– Надеюсь, вам ясно, что смерть вашей дочери – только начало. Я собственноручно уничтожу всех, кто вам помогает.
В голосе Магдалены появилась злоба:
– Убийство тоже значится в вашей должностной инструкции?
– Вы думали, мы будем сидеть сложа руки и наблюдать, как убивают ваши помощники? – крикнул Снейдер. – Мы не клуб скаутов, а БКА!
– Это угроза?
– Воспринимайте как хотите. В конце концов я или арестую всех ваших пособников и сообщников, или – если это будет неизбежно – убью, потому что такова моя работа. И Господь меня простит, потому что это его работа.
Монахиня хотела что-то сказать, но Снейдер оборвал ее:
– Идемьте, Немез! Это пустая трата времени. Мы получили новую информацию.
Глава 53
– Что это за фейк с новой информацией? – спросила Сабина, когда они вышли из комнаты.
В смотровой стояли Марк, Тина и Кржистоф, которые до этого следили за разговором с монахиней.
– После того как обман с Майбах провалился, я больше не играю краплеными картами, – с горечью заметил Снейдер. – У нас действительно появилась новая информация. – Он обратился к технику: – Оставьте нас ненадолго одних.
Снейдер сел за пульт, остальные остались стоять.
– Вероятнее всего, монахиня не рассчитывала на то, что в данный момент расследования лишится близкого человека или сообщника из узкого круга. Поэтому преимущество на нашей стороне. Они распланировали все на семь дней, и если мы сейчас будет действовать быстро, то успеем спасти шестую и седьмую жертвы.
– Мы хотим спасти жертвы или раскрыть дело? – Тина задала решающий вопрос.
Снейдер задумчиво посмотрел на нее. Наконец кивнул.
– Каждый может смотреть на это, как хочет. На мой взгляд, одно вытекает из другого. Я хотел бы предотвратить последние убийства, чтобы люди, на чьей совести смерти младенцев, предстали перед судом.
Все кивнули в знак согласия.
– И какая у нас теперь информация? – еще раз спросила Сабина.
В этот момент техник открыл с другой стороны дверь и придержал ее, чтобы Хоровитц мог заехать в комнату на своей инвалидной коляске. У него на коленях лежало несколько распечаток.
– Можно мне чашку какао с медом? – спросил он присутствующих.
– Это тебе не посиделки с какао и пирогом, рассказывай! – поторопил его Снейдер.
Хоровитц кивнул на стеклянную стену.
– Она что-нибудь сказала?
– Нет. Давай уже!
– Да, да, – пробормотал Хоровитц. – Продираясь сквозь запутанную сеть компаний Möerweck & Derwald, я наткнулся на следующую информацию. В то время штаб-квартира их исследовательского института в Вене находилась на только что отстроенной территории UNO-City
[28]– что имело налоговые причины.
– Мы только что оттуда… – вздохнула Сабина.
– Не волнуйтесь, – перебил ее Хоровитц. – Вам не нужно туда возвращаться. В отделе тогда работало более двухсот физиков и биологов, которые занимались изучением безопасного для человека рентгеновского излучения.
Кржистоф помассировал щетинистый подбородок.
– Не очень-то получилось, а?
Хоровитц помотал головой:
– Нет, но бывшего главного радиоонколога и руководительницу отдела развития звали доктор Фреда Ромбуш.
Снейдер хотел что-то сказать, но Хоровитц перебил его.
– Да, она еще жива – и нет, пока не пропала бесследно. После ее карьеры в Möerweck & Derwald она работала в различных исследовательских проектах в частной сфере. Доктора Ромбуш дважды номинировали на Нобелевскую премию по физике – первый раз в 1981-м и второй в 2001 году, – но она ни разу ее не получила.
– Исследования радиации? – спросила Сабина.
– Правильно. Кроме того, более тридцати лет назад она имела любовную связь с министром Хиршем, когда он еще был детским врачом. То есть можно исходить из того, что она была вовлечена во всю эту историю.
Снейдер удовлетворенно кивнул.
– А чем она занимается сегодня?
– Ромбуш семьдесят шесть, она все еще работает и пребывает в добром здравии.
– А где она живет? – спросил Снейдер.
– Это… – Хоровитц поднял палец, – не так важно. Вопрос звучит следующим образом: где она будет сегодня вечером?
– И где же она будет сегодня вечером? – пробурчал Снейдер.
Хоровитц помахал распечатанным цветным флаером.
– Сегодня вечером она в качестве приглашенного докладчика выступит на Международном радиологическом симпозиуме в Констанце на Боденском озере.
– Констанц… – задумчиво пробормотал Снейдер.
– Но это только один из множества возможных следов, – заметила Тина.
– Никто из остальных двухсот физиков и биологов не является целью – это Ромбуш, – кивнул Снейдер после недолгого размышления. – На Констанцском соборе шестьсот лет назад состоялись пока единственные выборы папы на немецкой земле. И можно сказать с почти стопроцентной уверенностью, что именно это место следующая цель нашей монахини – как символический акт.
Сабина покосилась на Снейдера.
– То есть мы поедем на Боденское озеро?
– Нет, – возразил Снейдер. – Мы полетим. – Он посмотрел на Хоровитца. – И на этот раз всей командой.
Глава 54
Им понадобилось чуть больше часа, чтобы на вертолете БКА преодолеть почти триста километров до Констанца, где в обед они приземлились на крыше клиники. Ветер разогнал облака, и в голубой поверхности Боденского озера, – которое Сабина увидела совсем поблизости, – сверкая, отражалось солнце.
Они тут же поехали на лифте вниз. На парковке перед больницей уже ждала машина для прослушки с оперативниками спецподразделения Баден-Вюртемберга, которые забрали Марка с оборудованием и выехали с ним к отелю, где проходил симпозиум.
Уже во время полета Снейдер решил все организационные вопросы, и теперь они встретились с представителями местного ЛКА, чтобы обсудить меры безопасности во время симпоузима. Затем сели в два гражданских автомобиля констанцской полиции и тоже направились в отель.
Снейдер не видел необходимости отменять радиологический симпозиум или хотя бы выступление Фреды Ромбуш. Все должно идти по плану – за одним исключением, которое они обсудили по пути к отелю.