Кржистоф допил уже остывшие остатки кофе из чашек Мартинелли и Немез, пропустил рюмку шнапса и вытер рукой губы.
– Ты и правда ничем не брезгуешь, – заметил Снейдер.
– Жалко выбрасывать – к тому же холодный капучино улучшает внешний вид. Поэтому вообще-то тебе следовало его выпить.
– Очень смешно! Так о чем вы говорили?
Кржистоф сунул в рот сигарету.
– Я рассказал ему о прошлом моего отца.
– Это я понял, – перебил его Снейдер. – Но что он сказал?
Кржистоф выпустил изо рта кольцо дыма.
– Его отец одиннадцатилетним мальчиком тоже был в концентрационном лагере. В Треблинке. Он еще жив, ему восемьдесят пять, но с Янусом они уже несколько лет практически не общаются. Он даже не отреагировал на приглашение на день рождения своих внуков. Хотя живет всего в нескольких километрах, на другом конце участка, совсем один в своем доме и…
Снейдер заставил его замолчать, подняв руку, и задумался. Что там еще сказал Янус?
«В то время я был еще молод и занимался абсолютно другим бизнесом. Я построил его почти сорок лет назад».
Почти сорок лет назад! Значит, это может быть и тридцать восемь или тридцать девять лет назад. Школа-интернат сестер-урсулинок, где имели место случаи сексуального насилия, лишь до конца семидесятых была пристанищем для одиноких молодых женщин. Если Янус не солгал, то он действительно еще не мог быть с этим связан.
Неужели они ошиблись и все это время шли по ложному следу?
– Выражение твоего лица заставляет меня нервничать, – выдавил Кржистоф.
Снейдер огляделся и, подзывая к себе, махнул седому дворецкому, который складывал салфетки на другом конце террасы.
– Когда Янус начал возить женщин из Восточной Европы в Германию? И когда вошел в проституционный и наркобизнес?
Дворецкий поправил слуховой аппарат.
– Боюсь, у меня нет полномочий…
– Послушайте! – перебил его Снейдер. – Я же хочу помочь Янусу! Итак!
Мужчина выглядел достаточно старым, чтобы это знать, потому что, вероятно, и сам еще застал то время. Он нахмурил лоб, подумал и посчитал на пальцах.
– Я бы сказал, тридцать семь лет назад.
– А кто занимался делами до этого?
– О, – его глаза загорелись. – Отец Януса.
– С какого года?
– С… – мужчина подумал, – с семьдесят второго.
Вот дьявол! На самом деле целью был отец Януса.
– Где он сейчас? В своем доме на этом участке?
– Вероятно. – Дворецкий кивнул в сторону леса. – Это на другом конце земельного владения. Правда, мы уже несколько дней его не видели и не слышали.
Кржистоф затушил сигарету в пепельнице.
– Вы можете отвезти нас к этому дому?
Ошарашенный старик огляделся.
– Да, конечно.
– Охранники будут нам препятствовать? – спросил Снейдер.
– Нет, но путь неблизкий.
Снейдер посмотрел поверх балюстрады на лужайку.
– Тогда поедем на этом джипе.
Глава 18
Шар с голубой краской разорвался о шлем Сабины, и брызги полетели во все стороны. Под жестким пластиком от удара глухо загудело. Рядом с ней бежала Тина, пригибая голову Януса и подгоняя его. Их целью была вышка на другом конце участка, там они будут в безопасности. Но нападающие действовали хитро, они хотели сначала нейтрализовать Сабину и Тину, чтобы затем спокойно взяться за Януса.
Save the President
[14]– так называлась операция, в которую они ввязались и в которой Янус изображал американского президента, а Тина и Сабина были его телохранителями. Парни действовали как русские наемные убийцы, и, хотя они немного изменили правила игры и игрок «умирал» только после трех попаданий, США могли скоро потерять главу своего государства.
Какой бред!
За это Сабина ненавидела Снейдера. Вообще-то они должны были охранять Януса как возможную жертву покушения, а вместо этого бегали с ним по лесу.
В нескольких метрах перед собой она увидела овраг, в который прыгнула, и, тяжело дыша, прислонилась к спасительному склону. Тина и Янус упали рядом.
– Ну как? Весело? – крикнула Тина.
– Мое сердце долго не выдержит, – пропыхтел Янус.
– Мы можем прекратить в любой момент, – предложила ему Сабина.
– Да мы же только начали. – Янус привычным жестом хотел стереть пот с лица, но лишь размазал перчаткой грязь по визиру. – Вот черт! – Он выругался. – К тому же мы играем в это каждый год.
– Каждый год? – переспросила Сабина.
– Старая традиция в день рождения моих сыновей, с тех пор как Лукашу исполнилось десять.
Ну отлично! Сумасшедшая семейка.
Сабина подняла голову, чтобы прозондировать обстановку, и тут в ее шлем прилетел еще один шар с краской. Третье попадание! Жидкость брызнула через отверстия для дыхания ей в лицо, и Сабина ощутила горький вкус пищевого красителя.
Дьявольщина!
Она подняла руку с ружьем – знак того, что «убита», чтобы безопасно покинуть территорию, как того требовали правила. Но парни принялись вовсю палить по ней – по рукам, плечам и даже между нагрудными и наспинными протекторами.
– Хватит, придурки! – крикнула Сабина. – Я убита!
Град из пейнтбольных шаров прекратился; знатные у нее будут синяки.
Она попыталась выбраться из оврага, но соскользнула и скатилась вниз. Идиотская игра!
Тут Янус снял шлем с головы, начал ловить воздух ртом и вытер пот со лба.
– Вы с ума сошли? – закричала Тина. – Немедленно наденьте шлем!
– Да, только передохну, – задыхаясь, ответил он.
– Нет, сейчас! – приказала Сабина. – Если пейнтбол неудачно прилетит вам в глаз, вы ослепнете!
– В чем дело? – крикнул кто-то из парней. – Я думал, ты, капиталистическая шлюха, убита. Выходи!
Какие милые мальчики!
– Тайм-аут! – прокричала Сабина.
Она опустилась рядом с Янусом.
– Вы ведь знаете Вальтера Граймса, не так ли?
– Я боялся, что вы это заметили. Да, Снейдер меня провел, – вздохнул он. – Но я незнаком с Граймсом лично.
– А как? – уточнила Тина.
– Ну что с вами? – выкрикнул второй подросток. – Сдаетесь?
– Временное прекращение огня, сопляк! – крикнула Тина, потом взглянула на Януса.