Паноптикум - читать онлайн книгу. Автор: Александра Лимова cтр.№ 7

До дома добралась в мрачном настроении. Зашла в магазин за сигаретами и угрюмо шла к нашему самому дальнему подъезду, скрытому в зимнем полумраке. Фонарь опять перегорел.

У нашего подъезда были четверо. Алинку, присасывающуюся к бутылке пива и выдыхающую сигаретный дым в лицо сбитого крепкого молодца Гаврилова я узнала сразу. Перед моей сестрой стоял моя сердечная боль и ебырь моей нервной системы Сережа Рижский беседующий с младшим братцем Гаврилова.

— Царь-нюня и придурки. Убойная лига, блять, — убито прошептала я и ускорила шаг по наледи тротуара, стремительно сокращая расстояние в метров двадцать до подъезда.

И тут случился просто пиздец. Линка что-то гневно и с матом выдала Гаврилову и плюнула ему в лицо, а он ее ударил.

Линка миниатюрная очень. Рост где-то сто шестьдесят в прыжке, при сильном ветре кирпичи в карманы кладет, чтобы не уволокло в степь, и эта гнида, в которой поместилось бы две с половиной Линки ударила ее по лицу. Ударила. По лицу. Мою сестру.

Алинку от силы удара впечатало в мерзлый асфальт она схватилась за лицо, глухо простонав, подалась вперед к коленям, одновременно пытаясь сесть.

У меня внутри все перевернулось. И вывернулось до отчетливой боли, напитавшей силой волну злости, захлестнувшую разум. Я встала как вкопанная, взгляд метнулся к скамейке перед собой. Со сломанной спинкой.

Пара мгновений, упор ногой в облупленное деревянное сидение, рывок за перекладину до заноз в пальцах и в руках у меня была хорошая такая полуметровая палка с облупленной краской.

Гавриловы стояли ко мне спиной, лопочущий Рижский кудахтал над Алинкой сидящей на асфальте.

— Эй! — хрипло позвала я, когда до Гаврилова оставалось меньше метра.

Он обернулся, я с ненавистью плюнула ему в лицо и с силой, с широкого замаха, ударила в область его нижней челюсти старательно целясь в свой плевок. Чтобы прямо вбить в его тело. Кривой незамеченный гвоздь впился в мою ладонь вспарывая кожу и омывая теплом крови неровное дерево. Но боли не было. В моем кипящем сознани не было осознания, что больно. Там был только злобный полный хаос.

Брат вскрикнувшего и упавшего рядом с Алинкой Гаврилова перевел испуганный взгляд с него на меня и я, уже не стараясь сделать замах, просто быстро и с силой ударила его переколадиной куда-то под нос. Отдача от удара вибрацией в ладонь, гвоздь вновь в руку и глубже и это снова мимо сознания, лихорадочно выведшего только одну мысль — держала не крепко. Значит и ударила не сильно, и я, крепче сжав перекладину, шагнула к пошатываясь отступающей твари держащейся за лицо и глядящей на меня испуганными глазами. Только начала замахиваться, но он поскользнулся и рухнул на асфальт. И в голове была только одна мысль — добить.

— Янка! Янка, блядь! — Голос сестры и это отрезвило.

Я резко обернулась и пошла к ней.

— Привет, Янка. — Слабо прогундосила сестра, сплевывая кровь и заживая окровавленными пальцами нос с мучением глядя на валяющегося рядом с ней Гаврилова, хрипло дышащего и держащегося за челюсть. — Хрена, ты вовремя как…

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍— На хуй пошел. — Тяжело дыша посоветовала я глядя в перепуганное и растерянное лицо Рижского, потерянно стоящего рядом, пока я помогала сестре подняться, удерживая дрожащей рукой ее за предплечье. — Ухажер херов.

— Ян… Ну их же двое… — растерянно пролепетал Рижский глядя на трясущуюся перекладину в моей руке.

«Их же двое». В голове взрыв. Я рванула к нему, замахиваясь палкой, но матюгнувшаяся Линка уперлась стопами в асфальт и рывком дернула меня назад, смазав мне замах и почти уже удар куда-то в район его виска. Если бы он не отшатнулся, а меня не удержала бы Линка, я бы попала.

Он с ужасом смотрел в мое злобное перекошенное лицо, я с трудом отвела взгляд от него и помогла встать Линке.

— Еще раз увижу — убью. — Честно предупредила я, презрительно посмотрев на него и одновременно трясущимися пальцами убирая пряди налипшие на бледное лицо сестры.

Алинка отпихнула мою руку, склонилась и подняла оброненную мной сумку, явно сдерживая стон. И побледнела, глядя за меня. Я резко обернулась, перехватывая двумя руками перекладину, но поднявшийся Гаврилов, сжимающий странно, как-то пугающе скошенную нижнюю челюсть отшатнулся назад, что-то неясно промычав и указывая на своего брата, так же соскребающегося с асфальта. Ушли они быстро, Рижский мучительно уходил глядя на меня до момента, пока я рыкнув не швырнула в него перекладину, едва не разбив чью-то машину.

Я оцепенело смотрела им вслед, не слыша скрежета своих сцепленных зубов из-за все еще воющей в голове злости, подстегиваемой бешенным набатом сердца. Линка потянула меня к подъезду, доставая из кармана куртки ключи.

— Слушай, поехали в больницу, Лин, нос по ходу сломан. — Пытаясь успокоить сердцебиение и выровнять дыхание, опираясь спиной о стенку лифта, сказала я, глядя на Линку, хмуро смотрящую на себя в зеркале лифта.

— Да нормально все. — Осторожно убирая окровавленную руку от лица ответила она, и, не глядя, впихивая мне мою сумку. — Уебки… С работы домой шла, смотрю, крокодайлэ у подъезда стоит. Ну, думаю, началось. И тут эти двое с претензией ко мне ковыляют. Рижский глазки потупил и молчит. А Сенька, это тот, которому ты челюсть сломала, на личности давай переходить. Про тебя сказал, что типа, место натрахала… Ну я и малек взбухла. А потом ты ему челюгу сломала. А Артему нос походу, — довольно гоготнула Линка, глядя на мое фыркнувшее и скривившееся лицо. — Пиздец, мужики пошли…

Я сбито выдохнула загоняя назад на дно, темное ревущее пламя, еще подергивающее кончики пальцев и мысли в сторону, что этого было не достаточно. Недостаточно сильно ударила. Надо было сильнее и по нескольку раз. Надо было еще несколько раз и сильнее, чтобы, сука, кости переломать, чтобы твари вопили. Чтобы вопили и не смогли дергаться. Чтобы больше никому… Сжала челюсть, на мгновение прикрывая глаза и колоссальным усилием возвращая себе самоконтроль. Неверными пальцами провернула ключами в замке.

Степаныч спал посреди коридора. Громко храпел и распространял убойное амбре перегара.

— Чуть-чуть не дошел, — невесело усмехнувшись, заключила я, разуваясь на пороге и пошла в свою спальню за подушкой.

— Ну, на этот раз хоть ближе к туалету, — хмыкнула Алинка, приподнимая голову Степаныча, чтобы я положила под нее подушку. — А то опять на мою раскривушку псыкнет. «Ой, Алинка, а чего ты в туалете спишь?» — гундосо передразнила она, порицательно постукивая пальцем по лбу храпящему отчиму, пока я расправляла на Степаныче плед.