Утраченное искусство бега. Путешествие в забытую сущность человеческого движения - читать онлайн книгу. Автор: Тим Мейджор, Шейн Бензи cтр.№ 4

Мне были нужны новые знания. Хотя о беге я знал практически все, что можно, я почти ничего не знал о том, как именно нужно бегать.

В то время я владел довольно успешным бизнесом по поставке автомобильных запчастей, однако одержимость бегом постепенно занимала все мое внимание. Мне хотелось узнать секрет успеха хороших бегуов, привести в порядок свои травмированные колени и понять, как стать более совершенным спортсменом, а потом обучать этому других. Я продал бизнес, сменив автомеханику на биомеханику, и направился в Америку, чтобы выучиться на тренера по бегу.

Начало было и многообещающим. Я стал хорошо разбираться в биомеханике – начиная с основ, заложенных Аристотелем, Галеном, да Винчи и Галилеем, и заканчивая открытиями современников. Эти идеи, во многом позаимствованные из принципов инженерного искусства и широко использовавшиеся при изучении человеческих движений и анализе нашего опорно-двигательного аппарата, были невероятно увлекательными, и я с огромным энтузиазмом их впитывал.

Хотя мои собственные результаты оставались прежними, я стал наблюдать некоторые улучшения у бегунов, которых тренировал. Большинство обращались ко мне, чтобы улучшить свою технику. Я не был успешным спортсменом с внушительным списком спортивных достижений, однако мог стоять у беговой дорожки, анализируя бег своих подопечных, и с умным видом разглагольствовать о том, насколько их техника соответствует той, что является идеальной в моем представлении. Когда я видел, что человек бегает с пятки, приземляясь на прямую ногу, я помогал ему увеличить темп за счет корректировки техники бега. Я советовал при приземлении ставить ногу под центром тяжести своего тела, а не выставлять ее вперед, приземляясь на прямую ногу.

Я объяснял, что его нога слишком сильно бьется о землю, что может привести к травме, рекомендовал попробовать более легкие движения, представив, будто он бежит по тонкому льду или раскаленным углям. Изменения были налицо – спортсмены начинали двигаться более естественно и грациозно. Самым главным достижением для этих людей, многие из которых приходили ко мне из-за постоянных травм, было то, что внесенные в технику бега изменения помогали им восстановиться и избегать повреждений в будущем.

Эти проблески успеха помогли мне понять, что я был на верном пути. Тем не менее в своей тренерской деятельности я разочаровался практически так же быстро, как до этого в карьере бегуна.

Спортсменам, которые успешно освоили новую технику на беговой дорожке – а именно на ней я их тогда и тренировал, – оказалось чрезвычайно сложно применять ее на треке. Они начинали шаркать ногами – заученные новые движения прибивали их к земле, вынуждая часто перебирать ногами и прикладывать гораздо больше усилий, чем прежде.

Но хуже всего было то, что, когда те, кто теперь приземлял ногу правильно, просили меня помочь стать быстрее, мне нечего было им предложить.

Я знал лишь то, что спортсмены, с которыми я сталкивался, бегали не так, как, по моему мнению, должен был двигаться человек. В них не было красоты и грации бегунов на Олимпийских играх, которых я видел по телевизору, и, сколько бы мы ни старались, им никак не удавалось к ним даже приблизиться.

Постепенно до меня начало доходить, что практически вся информация по технике бега была основана на результатах исследований, проведенных на беговой дорожке в лаборатории. Это было вполне логично. Перед публикацией большинство исследований техники бега должны пройти комиссию по этике, для чего требуется набор достоверных данных. Чтобы получить набор достоверных данных, необходимо иметь возможность контролировать условия проведения исследования, а проще всего это сделать, защитив результаты от влияния таких внешних факторов, как дождь или ветер. Беговая дорожка в лаборатории отвечает всем этим требованиям. Как результат, каждый тренер – включая меня самого, – казалось бы, склонялся к тому, чтобы учить бегу, используя одно и то же устройство.

Я постоянно об этом думал, но не мог смириться. Нас всех учили бегать, основываясь не на том, как нашему виду было заложено двигаться природой. В основу легло то, как мы двигались, оказавшись на специальном устройстве, расположенном в помещении. Причем на то, чтобы с него не упасть, большинству людей требовалось гораздо больше усилий, чем на фактическое воспроизведение движений, необходимых для эффективного продвижения вперед. Все мы «вышли» из этого исследования. Стоило ли удивляться, что в результате наши движения стали настолько механическими? У меня в голове не укладывалось, зачем было использовать эти данные для модели естественного бега, ведь в итоге человек вставал с беговой дорожки и выходил бегать на улицу, где ему приходилось огибать препятствия, наступать на выступающие из-под земли корни деревьев или иметь дело с каменистой, болотистой или холмистой поверхностью? Перечисленные факторы наверняка влияли на наши движения тем или иным образом.

Я пришел к выводу, что должен быть какой-то иной способ обучаться идеальной технике бега. Мне живо вспомнились дни, проведенные в воде, – тогда я усвоил, что проще всего понять какой-либо вид, наблюдая за ним в естественной среде обитания. Когда я взялся исследовать акул, наблюдать за ними в аквариуме, где их бы каждый день кормили люди, и на основе этого делать выводы о естественном поведении этих существ было категорически неприемлемо. Однако, насколько я мог судить, по факту не было проведено ни одного исследования, посвященного анализу человеческого бега в естественных условиях.

А чтобы учить других правильно двигаться, необходимо разобраться, как именно этому виду было уготовано двигаться от природы. Я не собирался писать научную работу. У меня не было потребности в контролируемых условиях для получения набора достоверных данных. Ответы на мои многочисленные вопросы было невозможно отыскать в пыльных уголках библиотек или в опубликованных в интернете научных работах. Теперь я понимал, что эти данные были искажены.

Считается, что идеи, лежащие в основе биомеханики, известны со времен Древней Греции, однако бегать на двух ногах наш вид научился намного раньше, и я твердо решил раскрыть тайну этого процесса. Предстояло глобально перестроиться, поменять свой образ мыслей, чтобы перестать быть учеником и стать исследователем. В конце концов, Индиана Джонс разыскал Храм судьбы не сидя на заднице в офисе и читая книги. Чтобы раскрыть вековые тайны, ему пришлось выложиться по полной. Подобно известному киногерою, мне точно так же предстояло отправиться в самые отдаленные и опасные места нашей планеты, ведь я хотел по-настоящему понаблюдать за тем, как двигаются представители нашего вида в различных природных условиях, увидеть тех, кого обошли стороной глубоко укоренившиеся в современном обществе идеи и учения.

Именно тогда я и принял решение записывать на видео, как бегают люди, снимать данные по динамике бега с датчиков, которые начал разрабатывать совместно с Кентским университетом, и постепенно выстраивать картину – базу визуальных и статистических данных – наблюдаемых признаков, чтобы постепенно прийти к понимаю того, почему конкретные бегуны двигались именно так, а не иначе, что делает человека быстрым, эффективным, сильным, выносливым, а также как он приспосабливается к различным ландшафтам и экстремальным условиям. Меня не интересовала их сердечно-сосудистая система. Занимаясь бегом, я понимал, как ее правильно развивать. Все мое внимание было направлено на то, чтобы понять, как нашему виду было предназначено двигаться от природы. Вооружившись полученными знаниями, я смог бы обучать бегунов самым эффективным и естественным техникам бега со всех уголков мира.