Каменное братство - читать онлайн книгу. Автор: Александр Мелихов cтр.№ 52

Женщины не ошибаются.

Чтобы разобрать на компьютерной распечатке строку «На небесах с тобой пребудем оба», мне пришлось разгладить запотевшую от дыхания мертвых прозрачную канцелярскую папку, и в этот миг павший с небес осенний лист едва не отсек мне ухо. Он был выточен из цельной пластины темного янтаря, и я впервые за многие месяцы вспомнил, что Ирка тоже была порождением янтарного края. И впервые за эту бесконечную жизнь после смерти воспоминание об Ирке вызвало не спазм невыносимой боли, от которой хочется рычать и биться головой о стену, но высокую печаль, такую же светлую, как подступившие к глазам слезы.

* * *

Соседству Бережкова с Любимчиком Леночка не удивляется и даже практически его не замечает: она во всем мире продолжает видеть одного лишь своего избранника, прочее воспринимая торжеством бреда, которому теперь так, видно, уже и не будет конца. В глазах же Лидии Игнатьевны Заслуженный Артист стоит едва ли даже не повыше, чем Заслуженный Деятель Науки, – артисты всегда были ближе к власти, их и раньше чаще показывали по телевизору, – ее коробит лишь проникновение новой жизни. И все-таки наш кладбищенский букет был бы неполон без нового героя наших дней – человека дела. Не Дела Жизни, а просто дела. Дела делания денег. Ибо, чтобы попасть в наш престижный уголок, требуются либо заслуги, либо бабки. Ирка была чудом, воплощением и оправданием жизни, но без денег трех наших сыновей, среди которых не нашлось ни одного дурака, ей бы никогда было не добиться этой чести – упокоиться рядом не только с Любимчиком, но еще и с Антохой.

Чей путь в наше избранное общество начинался как в сказке: жили-были три друга – Пит, Сэм и Антоха, двое умных, а третий деловой. Пит и Сэм учились на четверки-пятерки, а Антоха предпочитал трешки-пятерки, а еще лучше – червонцы-четвертные. Но, настоящий мужик в свои двадцать два, Антоха презирал и суетливую фарцу, а зарабатывал исключительно тяжелым физическим трудом. Когда юные электротехники оставляли конденсаторы, соленоиды и уравнения Кирхгофа и отправлялись шабашничать на Север, Антоха уже при закупке бухла на дорогу и на шахер-махеры безо всяких выборных формальностей признавался бригадиром.

И когда Пит и Сэм в час по совковой лопате вгрызались в вечную мерзлоту, Антоха в каком-нибудь унээр (управление начальника работ, если кто забыл) за пару бутылок подряжал экскаватор. Затем оформлял наряды на ручные земляные работы, сколько надо отстегивал прорабу, и друзья отправлялись в поисках новой халтуры, весело пошучивая на тему «Рвачи прилетели». Правда, когда однажды после трудового сезона Антоху вызвали в прокуратуру, Пит и Сэм изрядно струхнули. Зато Антоха только взбодрился: «Вы-то что зассали, вы вообще не при делах, все я подписывал!»

Дело и правда через полгода закрыли за недоказанностью, после чего у Сэма с Питом гора свалилась с плеч, а Антоха, наоборот, заскучал: после этих боевых дней ему сделалось окончательно западло, будто пацану, таскаться на факультет и путаться с трансформаторами и рядами Фурье. Поэтому он и бросил институт за полгода до диплома. А Сэма и Пита, получивших диплом с отличием, но уже не получивших распределения, он в качестве менеджера позвал в свою фирму: «Мне нужны верные люди».

От тех времен остался анекдот, не очень смешной, как всякая шутка, всего лишь констатирующая положение вещей. «Что такое бизнес по-русски? „Возьмешь вагон листового железа?“ – „Возьму“. После этого первый бежит искать железо, а второй деньги».

Не зная, на что может польститься новое незримое божество – Рыночный Спрос, заводы пытались клепать, что умели, из того, к чему привыкли, но половина привычного была растащена по дороге все тем же Спросом, а из оставшегося можно было склепать разве что-нибудь несуразное, но для многих и это было лучше, чем все пустить по течению, то есть спустить на металлолом. Никто не знал, что может понадобиться завтра, а потому на всякий случай хватал, что попадется, с радостью избавляясь от попавшегося, чуть только на горизонте начинал маячить новый дурак.

Разумеется, на Антоху не раз и не два наезжали братки, и он всегда охотно садился к ним в машину – первое испытание, на котором большинство ломалось: Антоха где-то раздобыл мобильник с навигатором и прямо из машины предлагал поговорить со своим куратором – генералом кагэбэ: у Сэма был гулкий, будто из цистерны, начальственный бас. И на братков всегда производило сильное впечатление, когда генеральский бас называл точный адрес, где они находятся, и сообщал, что для решения вопроса высылает опергруппу, – в итоге опергруппа понадобилась всего один раз.

К сожалению, правда, не до, а после первого серьезного разгрома. Друзья в тот исторический момент в основном перегоняли из Германии подержанные иномарки, а к травматическому оружию еще только примеривались, но уже арендовали для него бывшее бомбоубежище неподалеку от Выборгского дворца культуры: оружие полагалось складировать в помещениях особой прочности. Прочность, однако, не помогла – дверь отлетела как от пушечного выстрела, когда под прикрытием пуленепробиваемых щитов в бомбоубежище ворвались камуфляжные фигуры в черных масках: именно бредовые маски бросались в глаза в первую очередь, а автоматы только во вторую. «Всем на пол!!! Руки за голову!!!» – оглушительно вопили исчадия ада, но добровольно бросился на пол только Антоха как самый сообразительный, а из-под Пита и Сэма были вышиблены стулья тяжелыми ботинками, которыми для вразумления еще и раз пяток прошлись им по ребрам.

Когда им позволили подняться, их уже встречал спокойный молодой мужчина в штатском, и пока Антоха с ним перетирал в комнатенке с письменным столом, черные маски вполне миролюбиво смотрели телевизор вместе с Сэмом и Питом, предварительно оказав им первую помощь в отряхивании. Потом Антоха за стенкой подписал бумаги, необходимые для передачи бомбоубежища более достойным бизнесменам, и вся команда удалилась, очень вежливо распрощавшись с наконец-то поравнявшимися в бледности друзьями. Но уж зато к тому времени, когда братва наехала на их магазин поношенных финских холодильников на улице Ленина, Антоха сумел нарыть настоящие концы в московских органах.

Тридцатипятилетние спокойные ребята подъехали на «Нисан Патруль» и без понтов извлекли из багажника большую черную сумку, в которой скромно, но с достоинством побрякивало оружие. Планировали стрелку на задах кинотеатра «Зенит» они как настоящую боевую операцию с выделением секторов обстрела, с путями отхода, а когда Сэм заглянул к ним за сахаром для кофе, они так на него воззрились, что он почувствовал себя беспардонным чужаком на собственной кухне. Дело, однако, не дошло не только до разборки, но даже и до терки: у пацанов имелась своя разведка, и когда они поняли, что у Антохи реально позади Москва, они предпочли исчезнуть.

После чего московские орлы совершенно переменились – сделались разговорчивыми, за выпивкой болтали о футболе, о бабах – мужики как мужики. Правда, о работе ни гу‑гу. Только после пятой один вдруг что-то вспомнил и посмеялся над простаками, которым для допроса требуются всякие сложные приспособления: «Чего тут мудрить – засовываешь ему карандаш в ухо!..».

Ребята, не Москва ль за нами, ликовал Антоха, пускаясь во все новые и новые аферы и авантюры. Большинство участников этого столпотворения ощущали его подступающим концом света, но Антоха летал как на крыльях и даже просто на крыльях от Калининграда до Анадыря, чувствуя, что наконец-то попал в родную стихию: впервые в жизни он почувствовал, что это и впрямь не пустые слова – моя страна. И не пустые слова – мои друзья: они и подлинно служили ему так же верно, как собственные руки, как крылья «Аэрофлота». Из их троицы одному лишь Антохе банковские тетки, ошалевшие от необходимости решать, кому из текущей мимо них реки проходимцев можно доверить серьезные деньги, выписывали все новые и новые кредиты, зачарованные его уверенностью, которая и была отнюдь не притворной: он действительно ничуть не сомневался, что рано или поздно все кончится хорошо. Не по-здешнему элегантный, наполеоновского роста, с уверенно приподнятым округлым носом (поджарый Сэм и пухлый в очочках Пит рядом с ним возвышались один его охранником, другой бухгалтером), он раскидывал во все стороны неводы своих бизнес-планов, и те, кто в них попадал, каким-то образом тоже не оставались внакладе – все долги Антоха возвращал с избытком, иногда даже просто забывая на стуле женскую шубу. Разумеется, старые долги возвращались за счет новых, но разве цель жизни любого из нас не заключается в том, чтобы как можно дальше оттянуть расплату?