Настоящая история злой мачехи - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Широкова cтр.№ 7

Выяснилось, что им уже заплатили за обоих мертвяков и она никак не может отдать мне оставшегося, но если я готова подождать, то максимум через неделю смогу забрать себе другого мертвяка. Конечно, бесплатно, а дальше – как договоримся, но, судя по её округлившимся от страха глазам, она явно была готова к уступкам.

Поняв, что меня интересует только учительница, хозяйка достала из кармана и сунула мне в руки бумажку, на которой был нацарапан адрес. Мельком взглянув, сразу поняла, что это мой детдом в Серебряном бору. Теперь ясно, откуда их там столько – мертвяков. Налаженные каналы поставок.

На шум прибежали остальные работники, но целительница сделала им знак, и те быстро исчезли из поля зрения. Уходя, бросила хозяйке, что буду за ней присматривать, а та заверила, что продаёт только мертвяков, а остальным – очень даже хорошо помогает, никто не жалуется. Возможно, она и правда что-то там могла, раз увидела мой фокус с вихрем, а когда я всё-таки вернула его на место, заметно расслабилась и принялась благодарить меня.

У меня ещё было время до того, как пора будет забирать Алёнку из школы, так что я поехала прямо в детдом и припарковалась чуть подальше, размышляя, как буду вытаскивать Марию Викторовну. Насколько я поняла, мертвяков хранили в главном здании на первом этаже, а единственный способ попасть туда, минуя охрану, был влезть через окно с противоположной стороны – там должно было быть не слишком высоко.

Хорошо, что я была в джинсах – перемахнув через забор, рванула напрямик сквозь заросли и чуть не застряла там, зато с окном повезло – форточка была открыта, так что я легко вскарабкалась на карниз и просто сдвинула внутренний шпингалет.

Внутри было тихо, так что я быстро прошмыгнула мимо лестницы и дальше по коридору, а потом заглянула в первую же комнату. Там по-прежнему толпились мертвяки, только старые и уже почти никакие. Новые нашлись чуть дальше, в соседней комнате, – Мария Викторовна смирно сидела на одном из стульев, стоявших рядами, словно в пустом зрительном зале.

Я торопливо заговорила с ней, но она не слушала, а только молча кивала, а потом вдруг заплакала. Тогда я просто потащила её за собой, надеясь, что нас не застукают. Особенно трудно было заставить её вылезти в окно – пришлось просто спихнуть и она неловко упала на ярко-жёлтый ворох кленовых листьев, но обошлось, кажется.

Добравшись до спасительного забора, я обернулась и увидела в окне чью-то фигуру, но она тут же исчезла. Может быть, просто показалось.

Тётя Валя встретила свою молчаливую дочь с изумлением, но с готовностью засуетилась, устраивая её поудобнее. Мария Викторовна безучастно взирала, как её обкладывают подушками и закутывают в плед, но пила чай, если поднести чашку ко рту, и даже механически жевала предложенную еду.

Пришлось в красках рассказать тёте Вале, что её дочь продали чёрт знает куда, так что впредь она ни в коем случае не должна отдавать её сомнительным лицам, а если что – звонить сразу мне. Обескураженная и притихшая тётя Валя покивала и обещала выполнить всё в точности, но я чувствовала, что она до конца не уверена.

Забрав Алёнку из школы, осторожно расспросила, как прошёл день, а та как ни в чём не бывало пожаловалась, что прошлая учительница нравилась ей больше.

Это уже никуда не годилось. Мало того, что Алёнка превратила свою первую учительницу в мертвяка, нарушив строжайший запрет трогать людей в школе, но она ещё и так по-детски не осознавала, что из этого вышло. Или делала вид, что не понимает.

В любом случае, настало время преподать ей наглядный урок.

Я ласково улыбнулась и спросила, не хочет ли она прямо сейчас навестить Марию Викторовну. Та на мгновение глупо разинула рот, а потом нашлась и деланно обрадовалась, озадаченно похлопав ресницами. Всё-таки знает, что натворила, и боится наказания. Ну что же, поглядим, как у тебя с сочувствием и исправлением ошибок.

Поехали к тёте Вале – заодно и проверить, как там наша учительница и не сдала ли родная мать её снова каким-нибудь предприимчивым проходимцам. И я отчаянно надеялась, что мне удастся откатить всё назад, как это раньше всегда получалось с теми, кому не повезло приглянуться Алёнке.

Алёнка надулась и смотрела через пассажирское окно, делая вид, что там что-то интересное, когда мне вдруг позвонил Царёв. Он всего лишь хотел предупредить, что очень поздно придёт сегодня – какие-то срочные дела по работе. Я бы и внимания не обратила, но голос у него действительно был весьма странный. Алёнка неожиданно посмотрела прямо на меня и с вызовом сообщила, что папка врёт, она это точно знает. Прозвучало, как оплеуха, и я растерянно промолчала в ответ.

Способность безошибочно различать враньё она подцепила у одной из своих жертв, но я впервые видела, как она с таким удовольствием поделилась своим наблюдением. У меня даже на секунду перехватило дух – ей всего семь лет, а она уже играет так жёстко.

Мария Викторовна так и сидела на диване, как я их оставила, а вот тётя Валя сильно приуныла. Даже в том, как она встретила мою девочку, чувствовались усталость – да она меня утром чуть ли не с караваем привечала, а сейчас – уже совсем не то.

Увидев учительницу, Алёнка слегка занервничала – конечно, кому понравится такое удручающее зрелище, когда ты ему виной. От очередных плюшек с чаем мы вежливо, но решительно отказались, и я попросила Алёнку чуть приобнять учительницу – так было проще перелить обратно украденное. Она нерешительно подошла поближе, постоянно озираясь, словно я вдруг передумаю и мы просто уедем домой. Мария Викторовна не реагировала и лишь слабо шевелила губами, глядя куда-то вдаль. Алёнка подняла руки и прильнула к ней, чуть наклонившись и уткнувшись в растрёпанные кудрявые волосы.

В них так и остались обрывки листьев, прицепившиеся, пока мы выбирались из детдома – странно, что тётя Валя до сих пор так и не убрала их. И ещё – как же я раньше не заметила? – над виском приклеился кусок паутины, от которого мне почему-то стало не по себе. Я даже обернулась проверить, нет ли тут призраков, но никого не нашла, конечно.

Что-то пошло не так. Я пыталась всё исправить, но чувствовала в мертвяке лишь дыру без дна, которую нельзя было наполнить. Она не принимала обратно свой дар.

Алёнка выпрямилась и виновато посмотрела на меня.

– Поедем домой, мама. Обещаю, я больше так не буду.

Что мне оставалось? Вечер выдался грустным и одиноким. Алёнка не захотела ужинать, а быстро сделала нехитрые уроки и рано легла спать, попросив её не трогать – надеюсь, она осваивает на практике такое понятие, как муки совести.

Я вышла на балкон и долго смотрела на огни города, представляя, как Царёв вернётся и я честно расскажу ему, что случилось. Мне почти удалось поверить, что всё так и будет, но когда он пришёл уже за полночь, то лишь сухо бросил, что смертельно устал и тут же завалился спать. Он даже не спросил, как Алёнка, а такого раньше никогда не бывало.

С неделю мы делали вид, что ничего не произошло. Алёнка ходила в школу притихшая и вела себя, как паинька, а Царёв замкнулся в себе и, кажется, вообще ничего не замечал.