История иудаизма - читать онлайн книгу. Автор: Мартин Гудман cтр.№ 130

Судя по всему, учениками Лурии двигали мессианские чаяния, ибо его учение отводило каббалистам самую непосредственную роль в приближении избавления Израиля. И неважно, что распространение учения сознательно ограничивалось элитным кругом; более того, Виталь и другие ученики Лурии, судя по всему, вовсе не желали делиться сокровенным знанием — так, еще через десятки лет после смерти Лурии во многих пересказах его воззрений центральная идея «сжатия» Бога не сформулирована вовсе или упоминается лишь вскользь. Впрочем, иногда декларативный отказ делиться мистическими прозрениями могло быть и уловкой самих мистиков, направленной на продвижение и обнародование их воззрений, да и после смерти Виталя (1620) распространение именно лурианской каббалы ускорилось. В следующие десятилетия был напечатан ряд изложений системы Лурии, получивших широкое хождение в еврейском мире.

Каббалистические практики, от литургических форм до инструкций по покаянию, а также специфическая лексика разносились еще быстрее, чем довольно сложное каббалистическое учение. Ощущение, что каббала доступна каждому, не могло не усилиться, когда «Зоѓар» впервые отпечатали в типографиях — в Мантуе (1558–1560) и Кремоне (1559–1560). Эти публикации вызвали многочисленные возражения, но читательская аудитория книги так или иначе выросла, хотя печатные версии изобиловали ошибками и отличались от той рукописи «Зоѓара», которой пользовались каббалисты Цфата [23].

Не всем лурианское учение пришлось по душе, и хотя к началу XVII века оно распространилось настолько, что стало описываться как основная богословская концепция иудаизма этой эпохи, некоторые евреи по-прежнему предпочитали более ранние направления каббалы. Так, написанные в XVII веке стихотворения Шалома Шавази — величайшего еврейского поэта Йемена, чьи сочинения составляют основу литургии йеменских евреев, — имеют заметный мистический уклон, но основаны на долурианской каббале. Аналогичным образом, хотя Йеѓуда Лива, он же рабби Лёв, он же Маѓараль из Праги, выдающийся ученый с весьма независимым духом, активно распространял мистические учения среди простых евреев, но в многочисленных работах, которые он публиковал вплоть до своей смерти в 1609 году, нет и следа лурианских воззрений. Маѓараль старательно избегал каббалистической терминологии, невзирая на явное знакомство с такими представлениями из каббалы, как трансцендентность Торы; вместо этого он подчеркивал уникальную метафизическую роль евреев как избранного народа, изобретая новые значения для обычных философских терминов (например, он утверждал, что «Израиль» представляет собой «форму», прочие же народы — «содержание») и пропагандируя мистические идеи перед широкой аудиторией читателей-неспециалистов. Рабби Лёв был руководителем общины (он занимал пост главного раввина Моравии и Познани, а также Праги), математиком, общественным деятелем — например, водил знакомство с астрономом Тихо Браге. По злой иронии судьбы, в памяти последующих поколений как евреев, так и неевреев он остался в основном благодаря ни на чем не основанной легенде о том, что якобы был не чужд магии и создал пражского Голема. (По легенде, которая содержит очевидные параллели с нееврейскими историями о создании алхимиками гомункулов, а с рабби Лёвом стала, судя по всему, ассоциироваться лишь с XVIII века, рабби создал Голема как слугу, но был вынужден обратить свое вышедшее из-под контроля творение в прах) [24].

Число ревностных приверженцев каббалистических размышлений никогда не было особенно большим, и почти все каббалисты наряду с мистическими учениями занимались и практической ѓалахой. Как мы уже знаем, знаменитый кодификатор раввинистического права Йосеф Каро был в то же время и каббалистом. Он учился в Цфате с 1536 года вместе с Моше Кордоверо, учителем Лурии. Да и сам Лурия был выдающимся знатоком ѓалахи, хотя, как вспоминал его ученик Виталь, каббале все-таки отдавался приоритет:

В отношении традиционных ритуалов Лурия и его последователи в целом занимали консервативные позиции, и их склонность вчитывать мистический смысл в существующую литургию укрепила ряд ритуалов в широких слоях еврейского населения. Устойчивым наследием лурианской каббалы стало не столько изменение в образе жизни людей, сколько более глубокое осознание простыми евреями мистического значения уже бытовавших обрядов. Предпочтение, отдаваемое Лурией сефардской литургии, и его связанные с нею мистические медитации сделали литургию сефардов престижной и среди ашкеназских каббалистов. Сам Лурия был известен литургическими стихами, и многие пиюты, созданные цфатскими каббалистами, особенно для субботней трапезы, сыграли свою роль в распространении языка каббалистической символики:

Некоторые ритуалы цфатских каббалистов так и не вышли за пределы их общины: такова изысканная процессия кануна субботы, когда члены общины выходили за город, одетые в белое, чтобы поприветствовать «невесту-Субботу». Этот обычай ввел (или возобновил) Шломо Алкабец, один из основателей сообщества каббалистов Цфата и учитель многих из них, в том числе Моше Кордоверо. Особый статус Цфата сохранился и в дальнейшем, хотя к концу XVI века и численность, и благосостояние еврейской общины города значительно снизились.

Каббалисты называли Цфат одним из четырех святых городов Земли Израиля, наряду с Хевроном (где похоронены библейские патриархи), Тверией (местом создания Иерусалимского Талмуда) и Иерусалимом (где когда-то стоял Храм). В то же время интеллектуальные и творческие свершения цфатских каббалистов стали достоянием всех евреев; так, весь еврейский мир мгновенно принял написанный Алкабецем субботний пиют «Леха доди» («Выйди, друг мой»), исполненный мира и радости субботнего дня, отражающих мир и радость грядущих мессианских времен:

Распространение лурианской каббалы имело и непредвиденные последствия. Растущая вера в переселение душ привела к убеждению в том, что в живого человека может вселиться дух мертвеца, осужденный бродить без тела за прижизненные грехи. Такой дух — дибук (слово восходит к ивриту через идиш, впервые зафиксировано в XVII веке в Восточной Европе) — мог, как считалось, говорить устами того, в чье тело он вошел. Дибук по определению был злым духом, и для его изгнания были разработаны целые ритуалы, в которых применялся иѓуд — сочетание божественных имен, мыслившееся как мистическое соединение мужского и женского начал Творца. Дадим слово Хаиму Виталю: