Нарушенная заповедь - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Грин cтр.№ 21

Конечно же, бабушка с дедом были очень рады, узнав, что до сентября Артем поживет у них. Тимур себе такого удовольствия позволить не мог – дела банка требовали его постоянного присутствия. Карине пришлось разрываться между сыном и мужем. По вечерам, за ужином, она выдавала Тимуру короткую информацию о состоянии здоровья Темы. Карине удалось договориться с опытным детским психологом, и два раза в неделю она привозила его в Лесное. Жена была довольна результатами, но, по мнению Тимура, они были очень скромными. К концу лета Артем безбоязненно заходил в дом и мог находиться один в своей комнате, при условии, что двери оставались открытыми. Дом на Зеленой горке превратился в дом открытых дверей.

Приближалась зима, а жизнь никак не хотела возвращаться в свою колею. Карина прилагала титанические усилия, чтобы сберечь хотя бы иллюзию благополучия в семье, но ежедневные поездки в Лесное сводили их на нет. Вроде небольшое расстояние, чуть больше шестидесяти километров, но, с учетом качества дорог и пробок в часы пик, время, затрачиваемое на дорогу, не поддавалось никаким прогнозам. Иногда добраться до Зеленой горки можно было минут за сорок, а порой приходилось плестись в бесконечной очереди два, а то и три часа. Все чаще, возвращаясь с работы, Тимур находил дом пустым. Конечно, в холодильнике не переводилась еда, в шкафу всегда можно было найти чистую, идеально выглаженную рубашку, дом оставался чистым и красивым. Но без Карины, без участливого внимания, с которым она выслушивала его рассказы о делах «Аверс-банка», все это казалось незначительным, ничтожным, стремящимся к нулю.

Это был один из таких дней. Тимур возвращался с работы и, подъезжая к дому и глядя на темные впадины окон, уже знал, что его ждет очередной тоскливый вечер наедине с телевизором и разогретым в микроволновке ужином. Кивнув консьержу, Молчанов шагнул в лифт, болезненно поморщился от вида собственного лица в большом, во весь рост, зеркале. Сейчас он не походил на успешного банкира, каким был еще полгода тому назад. Опустившиеся уголки губ, сухой взгляд запавших глаз, нездоровая испарина на лбу принадлежали, скорее, маргиналу, напялившему по иронии судьбы приличные шмотки. Но почему? Что изменилось? Он и его близкие живы, здоровы. Темка не в счет. Врач что-то говорил насчет гибкости детской психики. Еще пара месяцев, и все будет в порядке. Банк относительно стабилен. Откуда это ощущение обреченности?

Он долго умывался, будто надеясь смыть с лица выражение бесконечной усталости, и вдруг почувствовал за спиной чье-то присутствие. Поднял глаза и в зеркале увидел Карину. Она, похоже, только что вошла и стояла, прислонившись к дверному косяку.

– Тим? – спросила тихо, будто сомневаясь, он это или нет.

Тимур посмотрел на жену и только теперь увидел, как она сдала за последние месяцы. От глаз к вискам пролегли морщинки, кожа на лице стала тонкой-тонкой, как старинный пергамент. Кажется, тронь – и зазвенит. И сама она – как натянутая струна, сплошной нерв.

– Кушать хочешь? – не дожидаясь ответа, дернулась в сторону кухни.

Он не ощущал голода, ему хотелось смотреть на нее, в это родное лицо.

– Карина, постой, – Тимур сделал шаг и коснулся пальцами морщинок у ее глаз.

– Что? Что такое?

– Морщинки…

Она подняла руки к вискам и помассировала уголки глаз, будто пытаясь стереть паутинку морщин.

А ему вдруг захотелось обнять ее. Довольно странное желание на десятом году супружества. Но он не хотел сейчас об этом думать. Просто хотел обнять. И обнял. Она на мгновенье напряглась, повела плечами, будто собираясь выскользнуть и бежать на кухню греть свой дурацкий ужин, а в следующую секунду расслабилась и опустила ресницы. Тимур смотрел на эти длинные, слегка подрагивающие ресницы и вдруг сказал:

– Я люблю тебя… Как же я люблю тебя, Карина.

Из-под ресниц выкатилась слеза и медленно поползла по щеке, оставляя дышащий влагой след. Тимур прикоснулся к нему губами и замер. От Карины пахло слезами, пролившимися и будущими. Эти слезы намочили его рубашку на груди, и от этого мокрого прикосновения телу стало горячо-горячо. Господи, как же давно он не обнимал ее! Это же так здорово – обнимать свою жену… И не просто жену. Только сейчас Тимур понял, что для него Карина. Это как воздух, который не замечаешь до той поры, пока вдруг не становится нечем дышать.

– Тим, вода течет, – прошептала Карина.

– Ну и пусть, – он осторожно взял ее лицо в ладони, поцеловал ненакрашенные губы, и мир с текущей водой и неразогретым ужином перестал существовать.

На следующее утро директор «Аверс-банка» первый раз в жизни опоздал на работу.

Новый год Молчановы отмечали в доме на Зеленой горке.

– Балуешь ты его, – проворчал Михаил Петрович, глядя на новенький компьютер, привезенный Тимуром сыну, – есть же один.

– Дедушка, – возмутился Артем, – ну я же тебе говорил, тот комп – полный отстой, видеокарта не топовая! Бателфилд глючит по-страшному.

– Вот-вот, – поморщился дед, – одни игры на уме. В школу тебе надо.

– Ладно тебе, не начинай, – с мягкой улыбкой одернула его супруга. – В школе сейчас каникулы. И потом, мы с ним занимаемся по школьным учебникам.

– Занимаетесь вы… – не унимался Михаил Петрович. Чувствовалось, что этот разговор возникает не в первый раз. Молчанов-старший, выросший в стране, где за тунеядство полагалась уголовная ответственность, не мог спокойно смотреть на внука, целыми днями проводящего за компьютером. – Разве серьезный человек будет заниматься подобной ерундой? Скажи, Тимур? – апеллировал он к сыну.

Однако тот не спешил подтвердить слова отца.

– Неужели тоже маешься подобной дурью? – Молчанов-старший с недоумением посмотрел на сына.

– Нет, у меня проще – я мечу дротики. Нечасто. Только когда очень надо выпустить пар.

Михаил Петрович с недоверием посмотрел на сына:

– Что еще за дротики? Как у римских воинов?

– Лучше, – улыбнулся Тимур. – Да я тебе привезу в следующий раз, у меня в кабинете весь шкаф завален.

– Что, прямо в банке играешься? Мальчишка! Позорище!

В атмосфере начинали проскакивать слабые электрические разряды, и Елена Павловна сочла нужным, подобно тренеру в боксе, выбросить на ринг полотенце.

– Предлагаю перейти в гостиную, чайку попить. Для нас с тобой, – она приобняла невестку, – я ликера бутылочку припасла, настоящий «Шартрез». Знаешь, как он раньше назывался? – она говорила и потихоньку увлекала Карину за собой. – Эликсир долголетия. Один маленький глоток прибавляет год жизни.

– И мы хотим долголетия, – ухватился за протянутую матерью руку помощи Тимур, – нам с отцом нальете глотков по пятьдесят?

– По пятьдесят… – проворчал Михаил Петрович. – Кому пятьдесят, а кому и пару десятков с головой хватит.

– Да хоть по сто, – улыбнулась Елена Павловна, усаживаясь на свое место во главе стола. – Тебе и карты в руки, наливай.