История войны и владычества русских на Кавказе. Назначение А.П. Ермолова наместником на Кавказе. Том 6 - читать онлайн книгу. Автор: Николай Дубровин cтр.№ 136

Все произведения черкесов и абазинцев, привозимые морем, должны были беспошлинно приниматься в Керчи, а сухим путем – в Бугазе. Попечитель торговли обязан был жить в Керчи, один из его помощников в Бугазе, один у черкесов и один у абазинцев, в тех пунктах, из которых последует отправление товаров. Товары эти должны были состоять преимущественно из произведений земли, сельской промышленности, леса и скота. Горцы могли выменивать на них все что угодно, за исключением монеты, банковых ассигнаций, оружия, пороха и свинца, как в деле, так и слитках.

Обширная инструкция, данная г. Скасси, и составленные для торговли правила ясно свидетельствуют, что сам г. Скасси и Министерство иностранных дел имели весьма смутное понятие о племенах, с которыми намерены были завести торговлю. Произведения земли закубанцев были ничтожны, и единственным средством к их обогащению было пленнопродавство. Ни заготовок леса, ни избытка скота у черкесов не было, а притом доставка того и другого к берегу моря, при отсутствии путей сообщения, была немыслима. Основываясь на словах Скасси, Ермолов также думал сначала, что он завел связи с черкесами и абазинцами. «Но, – писал Алексей Петрович ^[671], – узнал я от самого поверенного его (Скасси), находящегося для промена железа в Абхазии, иностранца Гибаля, что связи сии ограничиваются некоторым знакомством, которое здесь не весьма трудно сделать, но оно ни малейшим обеспечением торговли служить не может. Доказательством небольших успехов Скасси может быть то, что Гибаль оставался даже без способов содержания и должен был приехать в Тифлис взять у меня на оное денег, которые и уплачены генералом графом Ланжероном, а Гибаль в Абхазию уже не возвратился».

Впоследствии Ермолов узнал, что все сношения Скасси с Абхазией и его торговля там «состояли в одних хвастливых рассказах, а в самом деле товары заключались в нескольких пудах съеденного ржавчиною железного лома, с которыми находился в Сухуме комиссионер его, г. Гибаль» ^[672]. Не предвидя никакого успеха в предполагаемых торговых сношениях, главнокомандующий не видел другого средства смирить закубанцев, как действовать против них силою. Стараясь разъединить их с кабардинцами, Ермолов вместе с тем положил устроить несколько укреплений против закубанцев и призывал к деятельности черноморское войско, усиленное прибытием переселенцев.

В мае 1821 г. было уже известно, что на пути в Черноморию были: 4937 душ мужского пола из Черниговской и 7447 душ мужского пола из Полтавской губерний. Вслед за тем изъявили согласие на переселение еще 4510 душ мужского пола (1602 души из Черниговской и 2908 душ из Полтавской), так что общее число переселенцев доходило до 16 794 душ мужского пола. Алексей Петрович приказал их селить не отдельно, а присоединять по нескольку семейств к прежним жителям, «ибо, – говорил он ^[673], – неблагоразумно было бы людей, к опасностям войны не привыкших, подвергать оным и охранение их предоставлять одной передовой страже».

Нападения закубанцев производились преимущественно на ту часть кордона, где река Кубань представляла удобнейшую переправу, и селения черноморцев, в большом расстоянии друг от друга находившиеся, не имели средств подкреплять передовую стражу. Для заполнения, так сказать, пустого пространства главнокомандующий приказал увеличить число селений, придвинуть их ближе к Кубани и для того вызвать желающих из числа природных жителей, но отнюдь не из переселенцев. Последние находились в самом бедственном положении и без всяких средств к существованию. Продав на месте свое имущество за бесценок, переселенцы были отправлены в путь осенью, в самое неудобное время, и, лишившись в дороге скота, доходили до Черномории или нищими, или оставались зимовать по разным губерниям, прося милостыню.

Войско черноморское по недостатку средств не могло оказать им никакой помощи, и Ермолову пришлось обратиться к частной благотворительности. Подписка в пользу переселяющихся малороссиян шла довольно успешно, и по 27 декабря 1821 г. было собрано до 10 000 рублей ассигнациями, 64 четверти хлеба, 317 штук скота, 16 лошадей и 1044 овцы.

«Подписка еще не прекращена, – писал Ермолов в приказе по корпусу ^[674], – и можно надеяться, что черноморцы, побуждаемые благотворительным чувством, не ограничатся первым пожертвованием; конечно, не откажутся участвовать в оном и посторонние. Дабы облегчить участь новых поселенцев и предупредить все их нужды, в Черномории учрежден мною особый комитет».

Обеспечение переселенцев и вообще устройство черноморского войска составляло в это время главнейшую заботу главнокомандующего. При ограниченности боевых средств и огромном протяжении Кавказской линии черноморское войско должно было в себе самом искать средства для отражения хищнических набегов закубанцев. Отделить хотя часть войск для обеспечения Черномории Ермолов не мог, так как их едва хватало для действий в Чечне и Дагестане.

В конце сентября 1822 г. Ахмед-хан Аварский сообщил чеченцам, что султан объявил войну России и весною придут к ним турецкие войска на помощь ^[675]. Ахмед просил чеченцев отстаивать свою независимость до прихода подкреплений и был уверен, что, при легковерии народа, достигнет своей цели. Качкалыки, чеченцы, жившие за Тереком и в особенности за Аргуном, тотчас же усилили свои хищничества. Генерал-майор Греков потребовал от качкалыков новой присяги, обязательства отвечать за свои земли и переменить аманатов. К жившим же за Аргуном чеченцам Греков обратился с особым воззванием.

«Изменники, – писал он ^[676], – никогда не живут счастливо, ибо они, обманувши Бога, посрамляют закон его и рано или поздно наказуются. Вы присягали по закону своему Богу и великому государю и, слушая разбойников, нарушаете присягу – следственно, обманули Бога и своего пророка.

Однако же Бог справедлив: Он всегда карает тех, кои влекут в несчастье народ невинный. Так погиб ваш кадий Абдул-Кадырь, Муртаза и много им подобных, и так поразит Бог тех, кои ложно присягали. Вы рано или поздно все погибнете, ежели не раскаетесь. Вы не хотели отдать аманатов, когда я был за Аргуном, и жить спокойно, а сколько у вас погибло людей? Чего стоят Шали и Малая Атага? Это все бы было цело, ежели бы вы жили спокойно! Какую пользу получаете вы, что несколько человек злодеев ездят на разбой к нам: если они утащат человека у нас, то выкупают его ваши же единоверцы; если они убьют у нас кого, то мы вместо одного-двух отсылаем в Сибирь, – какая же вам из этого польза и выгода?