История войны и владычества русских на Кавказе. Назначение А.П. Ермолова наместником на Кавказе. Том 6 - читать онлайн книгу. Автор: Николай Дубровин cтр.№ 112

Считая на первый случай этих войск достаточным для прекращения возникших беспорядков, но не желая употреблять силы оружия против волнующихся, генерал Вельяминов отправил имеретинам воззвание, в котором просил их успокоиться и не верить пустым и ложным слухам.

«Обитатели Имеретин! – писал он ^[541]. – С душевным прискорбием известился я чрез правителя Имеретин, генерал-майора Курнатовского, что в некоторых округах возникло волнение не только в народе, но и между дворянством, принявшим в оном участие. Наиболее же удивляют меня причины, возбудившие сие беспокойство. Правительство российское имело в виду одни благодетельные намерения, истинно полезные для самого имеретинского народа, чтобы, преобразовав и улучшив в Имеретин духовную часть, находящуюся в совершенном неустройстве, определить для церквей прочные доходы и оградить оные от неправильного употребления и самого расхищения и чтобы, приведя их в известность, обратить к прямой цели, т. е. на устроение и украшение благолепием храмов Господних, на учреждение духовных училищ и на обеспечение пристойным содержанием самого духовенства. В сем случае никаких других выгод правительство для себя не искало, не имея в оных надобности, и всегда священным для себя поставляло правилом оставление церковных в Имеретин имений и их доходов в непосредственном ведомстве церкви и к единственным ее пользам.

Следовательно, мятеж, ныне возникающий, есть не что другое, как действие буйных умов, недоброжелательствующих правительству, кои, завидуя спокойствию и благоденствию, каковыми в течение нескольких лет наслаждается имеретинский народ, ищут разрушить оные и навлечь на вас новые бедствия.

Вспомните, имеретинцы, до чего довели вас два раза восстававшие бунты и какие несчастья постигли тогда вашу землю! Одно только неизреченное милосердие кроткого и человеколюбивейшего нашего государя императора спасло вас от конечной погибели и восстановило ваше благоденствие. Неужели же вы снова хотите нарушить верность и учиниться клятвопреступниками! Тогда бойтесь, чтобы не только монаршее, но и Божие милосердие вовсе вас не оставило.

Если в понятиях своих не могли вы сообразить для себя той пользы, какую желало доставить вам правительство, чрез просвещение ваше и введение в духовной части надлежащего благоустройства, и если, также, описание церковного в Имеретин имущества казалось вам противным обычаям и образу ваших мыслей, то вы, как верные подданные государя императора, должны были с покорностью просить о сем главное начальство, а не собираться мятежными толпами и предаваться буйству. Тогда, конечно, могли бы вы получить возможное уважение к своей просьбе.

Я и теперь по начальствованию здешним краем, за отсутствием господина главнокомандующего, скорбя единственно о вашем ослеплении и бедствиях, угрожающих мятежникам, дал повеление правителю Имеретин превратить описание церковного имущества и оставить управление оным на прежнем основании. Для чего и преосвященнейший экзарх Грузии, ныне же оставя Имеретию, возвратится к своей пастве.

Теперь есть еще время поправить безрассудный шаг, вами сделанный, и отступить от пропасти, над которою вы стоите. Обуяние умов ваших от ложных понятий и злых внушений врагов спокойствия может еще чрез покорность вашу быть предано забвению. Но если по обнародовании сего не разойдутся во всех округах собравшиеся мятежные толпы и если каждый из вас не обратится к обязанностям своим и спокойному занятию хозяйственными делами, то правительство, хотя с душевным сокрушением, вынуждено будет приступить к таким мерам, кои приличны противу изменников.

Не забудьте притом, что Россия могла тридцать миллионов французов, возбужденных мятежным Наполеоном против законной власти своего государя, в несколько месяцев усмирить, восстановя власть законного короля Франции и произведя благодетельный переворот к спокойствию народов в целой Европе. Чего же от силы и могущества России может ожидать слабая Имеретия, при несчастном своем ослеплении?

Я прошу Бога, да озарит вас светом истины и обратит на путь правый!»

Еще до получения письма Вельяминова, а именно 9 июля, Феофилакт выехал из Кутаиси, в сопровождении генерала Курнатовского и конвоя в 300 человек, при двух орудиях. Проводив экзарха до Военно-Малитского поста и сдав там под охрану роты Херсонского полка, высланной из Сурама, Курнатовский возвратился в Кутаис. Толпы имеретин, вместо того чтобы совсем разойтись, как обещали, распустили по домам только крестьян, а князья и дворяне отправились в Бакинский округ, для приведения к присяге тамошних обывателей. Присяга эта состояла в том, чтобы по первому сигналу собираться для действия против войск и умереть всем до единого. Сигнал этот должен быть подан, как только русское правительство приступит к наказанию кого-либо за сопротивление, оказанное при описании церковных имений. В случае успеха своих действий князья и дворяне, на бывшем совещании, постановили избрать себе царем или князя Зураба Церетели, который был Дадиану тесть, а Гуриелю – дядя, или же избрать князя Ивана Абашидзе, сына царевны Дареджаны, дочери царя Соломона I.

Духовенство, оставаясь в своих монастырях, хотя и казалось спокойным, но в действительности благословляло народ на подвиг, как оно выражалось, освобождения отечества. Донося Вельяминову, что скопища мало-помалу расходятся по домам и приступают к хозяйственным занятиям, Курнатовский прибавлял, однако же, что «край сей остается в большом сомнении насчет его на будущее время безусловного нам повиновения и самых неприязненных противу нас покушений» ^[542].

С одной стороны, уверения Дадиана и Гуриеля в преданности к России ^[543] и готовности содействовать своими силами к усмирению волнений в Имеретин, а с другой – донесение Курнатовского, писавшего, что толпы разошлись, но существует какое-то тайное движение против правительства, лишали Вельяминова возможности определить истинное положение дел. Он приказал генералу Сысоеву остановить в Гори батальон Херсонского полка, с двумя орудиями и казачьим полком, а с другим казачьим полком двинуться в Имеретию и убедиться на месте, разошлись ли собравшиеся по своим домам.

17 июля Сысоев один без войск приехал в Кутаис. Одним переходом за ним шел казачий Астахова 4-го полк, под тем предлогом, что он идет на смену полка Астахова 7-го, «дабы народ, смекающий всякое наше действие, не усугубил своего страха, по преступлению своему довольно уже в нем имеющегося, и не предпринял новых буйностей».

На другой день, поутру, явились к Сысоеву митрополиты Кутатели и Генатели, в сопровождении значительного числа духовенства и человек пятнадцати имеретинских князей. Они заявили, что все волновавшиеся разошлись по домам, и просили его принять на себя ходатайство о прощении их преступления и ручались за совершенное спокойствие. Сысоев обещал ходатайствовать и, под предлогом визита, объехал все духовенство как для того, чтобы успокоить население, так и для того, чтобы ближе узнать положение дел от самого духовенства, воля которого почти беспрекословно исполнялась народом ^[544].