Не прощаюсь - читать онлайн книгу. Автор: Борис Акунин cтр.№ 68

С Клочковской он повернул на Ивановскую, прошел дворами и вынырнул аккурат напротив «Коммерческой читальни». Еще разок осмотрелся и лишь тогда направился к двери.

Времени было совсем мало. Козловский сказал: «Галопом, Леша, галопом! Одна нога здесь, другая там». Придется наплести ему что-нибудь. Обматерит, конечно, но ничего не заподозрит. Капитан Романов состоял у своего начальника в полном доверии.

С одной стороны это, конечно, было очень удобно. С другой – морально тяжело. Чертова заваруха! Вбила клин между самыми близкими людьми, ближе некуда. Старые товарищи, всю великую войну прошли локоть к локтю, не раз спасали друг другу жизнь. Алексей постоянно ловил себя на том, что, глядя в открытое, приязненное лицо Лавра, хочет отвести глаза. Ведь гадость же: обманывать того, кто в тебя без оглядки верит.

С другой стороны, не отказываться же было от такой невероятной удачи? Когда в начале июня Романов попал к белым и узнал, что начальником Особого отдела Добровольческой армии только что назначен полковник Козловский, сразу же сообщил в центр: мол, хорошо его знаю. Орлов, конечно, немедленно приказал: упади в объятья дорогого друга, баловень фортуны. И полковник действительно так обрадовался Романову, что чуть не задушил в объятьях. Взял в помощники. Для дела огромная удача, для Алексея – каждодневные терзания.

Но это мерехлюндии, бес с ними, переживем. Глупо, что вся громоздкая операция «Племянник» оказалась впустую.

В мае месяце Алексея истребовали с Царицынского фронта в Москву, в Реввоенсовет республики – Орлов теперь работал там, потому что в ВЧК взяли верх те, кого он не любил и называл «дуболомами».

– Армии нужна военная информация о противнике, – сказал Орлов, – а кретины из ведомства Дзержинского занимаются чем угодно, только не этим. Сажать, ставить к стенке – это у них хорошо получается, но создать в тылу у белых нормальную агентурную сеть они не могут. Если у чекистов и есть подпольные ячейки, они занимаются всякой диверсионной чепухой. Склады, мать их, взрывают! А нам не взрывы нужны, нам позарез необходимы точные оперативные сведения. Поэтому вот какое дело, Леша… – Он тоже, как Козловский, называл Романова «Лешей». – Разработали мы одну хитрую комбинацию. По твоему профилю. Понимаешь, у командующего Добровольческой армией генерала Гай-Гаевского, которого европейская пресса называет «Белым Ганнибалом», есть родной племянничек, и служит он, представь себе, в Красной армии…

План показался Романову чересчур мудреным – слишком много всяких «если», но Орлов был стопроцентно прав: без нормальной разведки воевать нельзя. Половина несчастий и поражений происходят из-за того, что у белых разведка отличная, а у наших – пшик. Поэтому хоть Красная армия в десять раз больше, но это бой слепого медведя со сворой мелких злых собачонок: он только ворочается и машет лапами, а они наскакивают откуда он не ждет и рвут его острыми зубами. Медведь истекает кровью, того и гляди рухнет.

В общем, согласился. И, главное, всё прошло на удивление гладко. Товарищ Кандыба из особотдела 8 армии отменно сыграл роль, живописно бухнулся от холостого выстрела. После такого инцидента «племянничек» повел себя единственно возможным образом, пули не догнали, от погони ушли, да и потом всё сложилось удачно. Дядя-командующий принял родственника с распростертыми, тот, в свою очередь, пообещал товарищу по приключениям хорошее место – но тут подвернулся еще более завидный вариант с Козловским, и вышло, что со Скукиным затеваться не следовало. Только подарили белым опытного генштабиста, который, будучи человеком без политических убеждений, мог бы служить нашим, а теперь оказался во вражеском лагере. Романов лично доставил командующему Добровольческой армией толкового помощника. Ну не кретинство?

На двери читальни висело объявление: «Поступило собрание сочинений Герберта Уэллса. Из-за повышенного спроса срок выдачи томов строго три дня. За задержку штраф. Скидка для учащихся не действует». Подчеркивания были красного цвета – чтобы Романов не прошел мимо, а заглянул: есть новости. Но сегодня Алексей зашел бы и без новостей.

Читальня – идеальное место для явки. Этот вид коммерческой деятельности в большом университетском городе, оставшемся без новых книг, очень популярен, людей заходит много, в том числе военных.

– Добрый день, господин Зуев. Что мой заказ? – спросил Романов, снимая фуражку.

Людей в зале было два-три человека, сидели они далеко и разговор вряд ли услышали бы, но конспирация есть конспирация.

Сутулый человечек посмотрел поверх синих очков, прошамкал:

– A-а, вы. Пришли ваши книжечки. Но на руки выдам только две. Новые правила.

У Ивана Максимовича после семи лет в каземате выпали почти все зубы и очень ослабело зрение. Он еще и ходил с палочкой, из-за ревматических коленей. Посмотришь – старичок, мухи не обидит. Отставной учитель или, может, бухгалтер. Но ощущение было обманчиво. Зуев возглавлял харьковскую агентурную сеть Реввоенсовета, маленькую, но умно и осторожно устроенную. Романов, например, знал только самого Ивана Максимовича и его дочь Надю.

– Тогда позвольте выберу. Где книги?

– A вот пройдемте в хранилище. Надя, побудь в зале!

Вышла очень молоденькая девушка, с виду почти ребенок, ничем не примечательной внешности: серая коса, серое платье, серый вязаный платок на плечах – мышка, да и только. Романову она просто кивнула (по легенде они не были представлены), но взгляд был требовательный, вопросительный. Алексей едва заметно наклонил голову. Надя Зуева просветлела.

Он знал про нее немногое: девятнадцать лет, воспитывалась у дяди, харьковского адвоката, потому что родители с 1905 года были на каторге, и мать не вернулась – погибла в протестной голодовке. С отцом Надя по-настоящему познакомилась только в семнадцатом году. Зуев использует ее как связную и для шифровки-расшифровки.

Коридор увел вглубь дома, в квартиру Зуевых. Лишь оказавшись там, за двумя запертыми дверями, Романов заговорил о деле.

– Почему красное подчеркивание? Пришла депеша?

Иван Максимович сунул руку под кожаную обивку письменного стола, вынул листок. Там мелким, девичьим, гимназическим почерком Нади было записано расшифрованное послание из центра. Орлов срочно требовал новостей о планах генерала Мамонтова: куда повернет конный корпус, разгромивший красные коммуникации, – на север или на юг?

– Пишите. «ВЫСОЧЕСТВО ПЕРНАТОМУ. (Конспиративную кличку „Высочество“ для Алексея придумал Орлов – из-за царской фамилии и потому что среднего рода, непонятно, мужчина или женщина.) По сведениям, полученным от Таракана (так у них обозначался полковник Козловский), мамонтовский корпус поворачивает назад из-за усталости конского состава». Ответив на вопрос центра, Романов перешел к своей проблеме. «Вновь настоятельно прошу воздействовать на смежников. Вчера в результате неудачного покушения на главкома погибли воспитанники детского приюта с воспитательницами. Это огромный подарок для белой пропаганды. Примите меры в Москве, иначе я приму их здесь, сам. Так невозможно работать».