Виражи судьбы, или Встреча в Америке - читать онлайн книгу. Автор: Лариса Уварова cтр.№ 35

— Ничего, все еще будет хорошо, и на твоей улице будет праздник, погуляешь еще на собственной свадьбе.

Я ничего не ответила, но немного успокоилась. Ну что ж, теперь надо вернуться домой, а потом позвонить Лене и сказать, что с этой всей затеей ничего не вышло и что пора собираться к маме.

В самом мрачном настроении я пошла домой. И первое, что увидела, войдя в подъезд, был сидящий на чемодане возле моей двери кареглазый брюнет средних лет, с тронутыми сединой висками, в безупречно сшитом сером костюме.

Увидев меня, он широко улыбнулся — какая же красивая у него была улыбка — и шагнул навстречу, протягивая большой букет роз.

Я непонимающе уставилась на него, а потом вдруг до меня дошло, что это именно тот, кого я так жду. В этот самый момент я поняла, что чувствовала Татьяна Ларина, увидев в первый раз Онегина, то есть «обомлела, запылала и в мыслях молвила: «Вот он!»

Я покраснела, смешалась, не зная, как заговорить с ним, и поэтому сказала единственное, что вертелось в голове:

— М-мистер Спрингс?

— Стэнли, — поправил он, протягивая мне руку. — Я очень рад, что наконец-то смог тебя увидеть.

* * *

Несмотря на его открытую улыбку, я чувствовала себя неловко. Мы знали друг о друге из писем, но сейчас передо мной был уже не исписанный лист бумаги, а живой человек. Вдруг я поняла, что почти его не знаю. Да, у меня была его фотография, его письма, в которых он рассказывал о себе, но теперь стало ясно, что этого недостаточно.

Я предложила пройти в гостиную. Что делать дальше, я не знала. Предложить поесть с дороги, спросить, как он доехал? Или спросить о чем-нибудь более личном, ведь мы вроде бы уже знакомы. Например, о том, как дела на его фирме? Ко всему прочему, я еще и чувствовала, что Стэнли также немного неловко, хотя держался он намного увереннее, чем я. Стараясь не показать виду, что его что-то интересует, он тем не менее искоса поглядывал на меня, пытаясь, наверное, определить, насколько же я соответствую своей фотографии. По-видимому, он остался доволен. А вот взгляды вскользь, которые Стэнли бросал на скромную, хотя и уютную обстановку Лениной квартиры, мне не понравились. Несмотря на старание продемонстрировать вежливый интерес к тому, что нас окружало, ясно проглядывало удивление и даже, как мне показалось, разочарование.

Его можно было понять. У себя он, конечно же, живет намного лучше, если целую большую комнату смог отвести под библиотеку. Наверняка его не заботят вопросы, которые здесь волнуют очень многих. Что поесть, например, как выкроить денег на необходимые покупки. И уютная маленькая квартира, и мой серый костюм, и обед, который я так старательно готовила, неожиданно мне самой показались убогими. Это было очень неприятное ощущение, но справиться с ним я не могла.

Однако Стэнли снова улыбнулся, и все мои тревоги неожиданно рассеялись. Я вспомнила о том, что я хозяйка, и мой долг — сделать так, чтобы гостю в моем обществе было хорошо и интересно, даже если отбросить то, что с этим гостем мы, возможно, поженимся.

— Как идут дела в вашей фирме, Стэнли? — спросила я, не зная, что еще спросить для начала.

— О, ты интересуешься делами моей фирмы! — искренне восхитился Стэнли. — Знаешь, не каждой женщине у нас в Америке нравятся разговоры о бизнесе, если, конечно, она сама не деловая женщина.

Я отнюдь не была деловой женщиной и боюсь, что никогда ей не стану, но следующие добрых полчаса смирно сидела на диване и старалась хоть как-нибудь переварить весь поток информации о высоких компьютерных технологиях, которой Стэнли щедро со мной делился.

Мое участие в этом разговоре было, конечно, минимальным: я, зная компьютеры примерно так же хорошо, как Лена — английский, смогла только сидеть и кивать, совершенно не представляя себе, как то, о чем рассказывал Стэнли, может войти в мою жизнь, если я выйду за него замуж. Впрочем, изредка я говорила «Yes» и улыбалась — до сих пор не уверена, тогда ли, когда это было нужно.

И все-таки я успокоилась. Раньше я думала, что все, кто имеет дело с компьютерами, и сами какие-то «запрограммированные», а передо мной сидел обычный человек, с морщинками-лучиками в уголках глаз, добрый — это сразу бросалось в глаза, усталый. Мне даже представилось, как Стэнли приходит вечером домой, я кормлю его ужином, а он в это время рассказывает о том, как прошел его рабочий день. А потом сидим вместе на диване и смотрим телевизор или читаем — я книгу, Стэнли сегодняшнюю газету. «Послушай, — скажет он мне, — кажется, моя фирма уже начинает пользоваться большим успехом. Про нее сегодня напечатана статья в «Нью-Йорк таймс». Все по-домашнему мило и уютно.

«Если ты можешь легко представить себе жизнь вместе с этим человеком, то это уже большой плюс в его пользу, — говорила моя мама. — Это означает, что у вас с ним есть что-то общее, даже если оно и не бросается в глаза».

Разговор, кажется, завязывался. Я почувствовала себя увереннее, да и Стэнли тоже. Наверное, он все-таки опасался, что его возраст или работа окажутся помехой для наших отношений, которые только-только начали завязываться.

Очень скоро невыясненным остался только один вопрос, не считая, конечно, самого главного, о чем мы, будто договорившись, молчали. Меня до сих пор волновало таинственное появление Стэнли тогда, когда я его уже не ждала. Была в этом появлении какая-то чертовщина, которую я, все еще взволнованная, никак не могла себе объяснить.

— Скажи, как же ты нашел меня? — поинтересовалась я. — Я встречала тебя на автовокзале.

— Я взял машину, — удивленно ответил Стэнли. Видно было, что мой вопрос его озадачил.

— Взял машину? — переспросила я. — То есть ты хочешь сказать, доехал на такси?

— Такси? О нет. Я просто взял ее напрокат, — ответил Стэнли. — Честно говоря, я боялся, что с транспортом возникнут затруднения, а все оказалось просто. Я, видишь ли, никогда раньше не был в России и думал, что здесь проблемы с транспортом. У нас постоянно говорят о твоей стране в новостях, и не всегда самое хорошее, — признался Стэнли. — Я очень люблю Америку, — добавил он почему-то.

Я тоже люблю Россию, но в тот момент вовсе не хотелось превращать нашу первую встречу в разговор о патриотизме. А еще мне было неловко за себя из-за того, что заставила Стэнли ждать, сидя на чемоданах. Представляю, что он мог бы рассказать о наших «чистых» подъездах своим друзьям в Нью-Йорке! Чтобы замять разговор на щекотливую тему, я предложила Стэнли сесть за стол — наверняка он голоден. Знала бы я, что через какую-то минуту-другую вновь почувствую себя неловко!

Мою идею Стэнли воспринял с большим энтузиазмом:

— О, я очень люблю русскую кухню, — загорелся он. — Знаешь, я часто хожу в один русский ресторанчик недалеко от моей работы. У вас очень вкусные блюда. Мне очень нравятся щи и блины с красной икрой!

Я как раз накрывала на стол, но стоило Стэнли начать разговор о кулинарных изысках, моя рука с половником, полным щей, замерла на полдороге. Боже! Неужели он ждет, что я сейчас поставлю на стол блины с красной икрой? Когда, не без смущения, я призналась, что ни разу в жизни не ела это национальное блюдо, удивлению его не было границ. Впрочем, попробовав понемногу все, что я приготовила, он сказал, что это гораздо лучше, чем в русском ресторане. Не знаю, может, просто из вежливости.