Русская и советская кавалерия. Русско-японская, Первая Мировая, Гражданская - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Олейников cтр.№ 4

Конный отряд полковника Гилленшмидта был также сформирован лишь для набега – из 4 сотен (2 сотни 1-го Верхнеудинского Забайкальского казачьего полка, 1 сотня Терско-Кубанского и 1 сотня 2-го Дагестанского полков) хоть и разных полков, но объединенных совместной боевой службой в течение нескольких месяцев в составе конного отряда; забайкальские сотни были одного полка, кавказские – одной бригады. Полковник Гилленшмидт был как бы своим для дагестанцев, верхнеудинцы много слышали про него да, случалось, и действовали вместе. Странным было то, что на сформирование сборного летучего отряда были назначены 2 сотни верхнеудинского полка, так как из всего конного отряда забайкальские лошади, хоть и крепкой породы, были наименее пригодны для быстрых переходов (к тому же надорваны тяжелой службой с первого дня кампании – начиная с похода в Корею; правда, в забайкальские сотни 5—6-рядного состава было добавлено по 2–3 ряда от других сотен полка – на хороших лошадях).

Генерал Мищенко выступил в набег на Инкоу в ореоле легендарной славы, окружавшей его имя. Человек выдающейся храбрости и обаятельности для подчиненных, редкой решительности, стойкости и упорства, он любил бой и увлекал за собой других. Но, к сожалению, не кавалерист, совершенно не знаком с техникой кавалерйской службы и немного стар для ведения мобильного кавалерийского отряда.

Полковник Гилленшмидт был одним из выдающихся кавалерийских наездников-спортсменов, молодым человеком (во время набега ему было около 35 лет), полным здоровья и подвижности, командовавшим перед войной Гвардейской конной батареей, весьма спокойным, уравновешенным и невозмутимым.

Задача, поставленная конному отряду во время Инкоуского набега, заключалась в «уничтожении обозов и запасов японцев; особенному вниманию рекомендовался оклад у станции Инкоу, где, по сведениям лазутчиков, было сосредоточено много запасов; разрешалось взрывать железнодорожные мосты»⁶. Согласно приказу Мищенко по конному отряду от 29 декабря, он считал главной целью движения ст. Инкоу, которую приказано разрушить⁷.

Во время майского набега за Факумынь на отряд Мищенко была возложена задача⁸ «перейти в тыл западной группы японских армий и задержать переход их в наступление, истребляя склады и транспорты и портя пути подвоза, в том числе особенно железную дорогу». Синминтинская железная дорога считалась нейтральной, и запрещалось ее разрушение. «Задержка наступления японцев была важна, дабы иметь время усилиться подходящими укомплектованиями, прибывающими в период с 5 по 20 мая»⁹.

Отряд полковника Гилленшмидта получил от генерала П. Г.-К. Ренненкампфа (в тот период – начальника кавалерии на правом фланге) приказ, «проникнув в тыл неприятельского расположения, взорвать один из больших железнодорожных мостов на линии Ляоян – Хайчен – Дашичао»¹⁰.

Задача, возложенная главнокомандующим во время Инкоуского набега на Мищенко, была по плечу Конному корпусу из более чем 70 эскадронов и сотен при 22 орудиях – в смысле уничтожения обозов и запасов японцев, но «рекомендование особенному вниманию» склада у станции Инкоу было ошибочно, так как привязывало отряд к определенному пункту. Кроме того, в то время Инкоуская гавань замерзла и перестала служить промежуточной базой для японской армии, оперировавшей в Маньчжурии, тем более что после падения Порт-Артура имелся прекрасно оборудованный порт Дальний. Гораздо целесообразнее была идея задерживать наступление японцев на всем Маньчжурском ТВД до подвоза русских подкреплений – воспрепятствовав переброске из-под Порт-Артура дивизий и осадной артиллерии армии Ноги. Именно конный корпус мог эффективно воздействовать на единственную в то время коммуникационную линию левого фланга японских армий – железную дорогу. В его распоряжении были и конные массы, и подрывные партии, и огневые средства.

Наконец, весьма странно, что, собираясь в течение нескольких месяцев направить кавалерию в набег на японский тыл, главнокомандующий генерал Куропаткин решается на это как раз в наименее благоприятное время – когда после падения Порт-Артура началась усиленная железнодорожная перевозка армии Ноги, которая была готова усилить в любом пункте тыла этапные войска.

Наоборот, для воздействия на саму железную дорогу (партиями, которые, скрытно приближаясь к железной дороге, могли работать на повреждение полотна) обстановка была благоприятна – именно вследствие усиленного железнодорожного движения в связи с переброской арми Ноги.

Во время майского набега приказ командующего 2-й армией задержать переход в наступление японских армий в связи с указанием на важность этой задержки до усиления нашей армии подкреплениями, прибывающими 5—20 мая, ставил задачей отряду действия в тылу японских армий в течение 3-недельного периода. Для этого конный отряд был и слишком слаб, и слишком силен. Слишком слаб для того, чтобы, пробившись через завесу, которую японцы могли выставить для прикрытия своей коммуникационной линии, держаться в тылу японских армий в течение длительного срока (японцы могли, пользуясь затишьем на фронте, выставить крупные силы для прикрытия своих флангов и тыла); слишком силен – чтобы незаметно проскакивать через наименее наблюдаемые участки этой завесы.

Характерна телеграмма штаба 2-й армии «считать Синминтинскую железную дорогу нейтральной и не трогать ее», хотя штабу не могло быть неизвестно, что дорога находилась в руках японцев и служила начальным участком коммуникационной линии армии Ноги.

Полковнику Гилленшмидту задачу ставил кавалерийский генерал, известный своими кавалерийскими рейдами еще в китайскую войну. Задача была поставлена ясно и определенно – требовалось уничтожение большого железнодорожного моста. Вместе с тем выбор ближайшей цели – выбор моста – предоставлялся инициативе начальника отряда на большом протяжении железнодорожной линии от Ляояна до Дашичао.

Предвзятая идея о необходимости овладеть усиленно рекомендованной ему станцией Инкоу побудила Мищенко направить отряд на Инкоу. Направление было выбрано кратчайшее – на Калихе – Лидиаза – Ньючжуань, но в данном случае это кратчайшее направление не было таковым, так как проходило вблизи застав, прикрывающих японский тыл с левого фланга и у Уцзятуй – Лидиаза выводило на одну из таких застав и, вызывая необходимость столкновения и задержки движения, фактически являлось более долгим. Движение по правому берегу р. Ляохе на Фудзяза (Фудзячжуанцзы) и Тава (Табятунь), будучи длиннее по числу километров, проходило вдали от японских отрядов и потому было короче по времени. Путь этот силой обстоятельств и был избран при возвращении отряда обратно.

На повреждение железной дороги не было обращено достаточно внимания. После второго дня похода, 28 декабря вечером, были высланы 3 партии силой по 2 сотни 15-рядного состава для взрыва железнодорожных мостов – к мостам у Хайчена и к Дашичао. Партии были составлены из сборных подразделений, в каждую были назначены саперные офицеры. Уже в день атаки Инкоу, почти непосредственно перед выступлением с большого привала штурмующего отряда, был выслан разъезд от колонны полковника Шувалова – для порчи железнодорожного полотна на Инкоуской ветке. Следовало обратить больше внимания на повреждение железной дороги, хотя бы с целью воспрепятствовать подвозу японских подкреплений к Инкоу – цели операции.