Русская и советская кавалерия. Русско-японская, Первая Мировая, Гражданская - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Олейников

Как известно, кавалерия (конница) (от лат. caballus — «конь») – это род оружия (род войск), в котором для боевых действий или передвижения использовалась лошадь. Конница прошла долгую эволюцию. На ее развитие наложило отпечаток совершенствование огнестрельного оружия, развитие стратегии, оперативного искусства и тактики. Но в начале 20-го века она продолжала оставаться одним из главных родов войск.

Конница являлась элитой вооруженных сил.

Как отмечал командир 10-го гусарского Ингерманландского полка полковник В. В. Чеславский, с одной стороны, «пехотная дивизия выставляет 16 000 штыков, то есть в десять раз больше кавалерийской. Будучи сильнее количеством, пехота всегда слабее кавалерии качеством, благодаря тому, что по мобилизации в пехоту вливалось 50 % запасных офицеров и солдат, часто престарелых и забывших строй и вообще военную подготовку. Кавалерия же выходила на войну в том же составе, какой был в мирное время.

До войны солдату в пехоте служить было гораздо легче, чем в кавалерии: пехотинец служил на военной службе три года, знал только свою пехотную службу да винтовку; вставал в 6 часов утра, начинал занятие в 8, имел два часа послеобеденного отдыха и в 5 часов вечера уже был свободен.

Кавалерист служил 4 года; кроме специальной и сложной кавалерийской службы, он должен был быть хорошо обучен пешему строю и стрельбе; у него была на руках не только его лошадь, но и лошади отсутствующих: по болезни, в отпуску или в нарядах сослуживцев, которых он обязан кормить и чистить; а всякий знает, как строго и аккуратно смотрели за лошадьми в коннице: их вовремя поили и кормили три раза в день и два раза чистили, так тщательно, пока, проведя белым носовым платком против шерсти, на нем не будет и следа пыли, тогда только лошадь считалась вычищенной; кроме того, чистка седел, амуниции и металлических предметов требовала много времени и кавалерист ежедневно вставал в 4 часа утра, был занят до семи часов вечера, включая и праздники.

Но во время войны роли менялись: пехотинец совершал походы пешком по грязной или снежной дороге, нагруженный тяжелым вьюком, крайне переутомлялся и часто натирал ноги до крови, ночевал зимой в палатках и часто простуживался; за невозможностью подвести вовремя походные кухни часто недоедал.

Кавалеристу было легче: он ехал верхом, свободный от тяжести вьюка, и не так уставал, как пехотинец, всегда ночевал в деревне, меньше сидел в окопах и почти никогда не голодал; даже если кухни опоздают, кавалерист, идя впереди, первым заходит в деревни или города, где всегда можно достать пищу для себя и корм для лошади. Кавалерия имела больше денежных средств, делая экономию на фураже, благодаря чему имела возможность приобрести вовремя для солдата то, что опаздывало доставлять интендантство»¹.

Не зря генерал А. Н. Куропаткин писал: «Чего не могла сделать пехота, то сделает кавалерия». Между прочим, эти слова были вызваны следующими обстоятельствами, относящимися к событиям Русско-японской войны: «Осенью 1904 года кавалерия была выдвинута вперед для прикрытия русской армии, идущей от Ляояна к Мукдену. Конный корпус ген. Мищенко, у которого тогда я командовал сотней казаков, занял позицию в центре, пересекая Мандаринскую и железн. дорогу. Против нас японцы заняли весьма важный тактический пункт. Куропаткин решил отобрать эту позицию и приказал Мищенко сделать усиленную рекогносцировку и донести, может ли пехотный корпус выбить японцев из указанной позиции. Сделав рекогносцировку, Мищенко донес, что японцы занимают позицию одной дивизией и что корпусу будет не трудно ее занять. Пришел назначенный корпус, обстрелял японцев артиллерией, пытался наступать, но был японцами отбит и донес, что японцы занимают позицию большими силами и донесение Мищенко неправильно.

Мищенко был вызван в штаб армии, где получил здоровый нагоняй, и вернулся назад очень расстроенный и обиженный. Собрав командиров частей, рассказал, что его обвиняют в ложном донесении, и, чтобы доказать свою правоту, приказал коннице наступать и овладеть позицией. Мы все любили Мищенко и решили его реабилитировать взятием позиции во что бы то ни стало. Одна наша дивизия пошла с фронта, а другая была пущена в обход японского фланга. Японцы не выдержали и отдали нам не только эту позицию, но и вторую, лежащую верстах в трех дальше. После этого и был отдан вышеупомянутый приказ Куропаткина»².

В Первую мировую и Гражданскую войны боевая деятельность конницы еще в большей степени подтвердила верность куропаткинской оценки.

Кавалерия являлась мобильным родом войск. Она решала важнейшие вопросы, требующие повышенной оперативной подвижности: действовала в прорывах, преследовала противника, выполняла разведывательные и охранные функции, совершала рейды и наносила быстрые и сильные удары.

Здесь следует отметить, что бой начала 20-го века, характерной особенностью которого стала могучая техника, оказал огромное влияние на пехотную и артиллерийскую тактику – серьезно скорректировав как формы тактического построения частей и соединений этих родов войск, так и способы их действий в бою. Применительно к кавалерии техника огневого боя не только изменила тактические формы применения конницы, но и затронула вопрос о роли и значении кавалерии в обстановке современной войны – как на ТВД, так и непосредственно на поле боя.

И специалисты, вместо того чтоб разобраться в сущности появляющейся технической новинки, кидались в крайности – начиная сомневаться в возможностях конницы действовать в обстановке современной войны.

Дальнобойность и скорострельность оружия, проявившаяся в ходе Англо-бурской войны, привела к появлению в 1902 г. ряда статей французского генерала Негрие. Опровергая сформировавшиеся взгляды на задачи и значение кавалерии, генерал писал чуть ли не о превращении конницы в ездящую пехоту. Результат Русско-японской войны также сыграл немалую роль в начавшейся переоценке значения конницы. Превосходство русской конницы над японской не помешало японцам выиграть войну – и это дало повод противникам конницы говорить об уменьшении значения последней в условиях современных боевых действий и вызвало полемику между представителями военно-научной мысли – как в России, так и в Европе.

Так, Бонналь считал, что в грядущей войне армия, обладающая превосходной кавалерией, будет владеть театром военных действий и господствовать над неприятелем. А Кесслер писал, что от качества кавалерии зависит судьба армии. По мнению Ланглуа, новое оружие так увеличивает значение кавалерии, что государства доводят этот род войск до норм, допускаемых конными ресурсами. Данная тенденция обнаруживается перед Первой мировой войной в Германии.

Наряду с упомянутыми авторами и русские авторитеты тех лет – Брусилов, Залесский, Матковский и др. – рассматривали проблему роли и значения кавалерии.

Резюмируя взгляды специалистов, существовавшие до Первой мировой войны относительно применения конницы на ТВД и поле боя, мы увидим, что специалисты учитывали мощь огневой техники, отмечая значение, которое должно было оказать это явление на правильное использование конницы. Ф. Бернгарди в своем труде «Современная война» отмечал, что считает устаревшим тот взгляд, что главная задача конницы заключается в проведении атак, в то время как ведение боя в пешем строю допустимо лишь в крайнем случае. Этот взгляд, как считал специалист, сковывает многофункциональность конницы.