Последняя ночь моей убогой жизни - читать онлайн книгу. Автор: Зия Зейналлы cтр.№ 4

Дэмиан расхаживал по тёмной, ледяной комнате, жестикулируя и выкрикивая некоторые из сказанных им слов. Его голос звучал твёрдо и у него были ораторские способности самого Гитлера, которых у меня никогда не было. Он говорил чрезвычайно убедительно, и казалось, что во всех его словах есть извращенная логика, отчего мне и приходилось заглушать его сериалами, комиксами или громкой музыкой, если я был в общественном транспорте.

«Не слушай его, Малик. Жизнь стоит того, чтобы её прожить. Ты довольно симпатичный, талантливый молодой парень и можешь делать все, что захочешь! Пить, заниматься сексом, путешествовать! Тебя ждёт невероятное будущее, так что не нужно слушать этого говнюка» – ответила на монолог Дэмиана София.

«Пить он и так горазд, а по части секса, то найдутся мало дур, которые захотят переспать с этим уродом. Посмотри на прыщ на его лбу! Двадцать четыре года, а прыщи как у сопливого подростка. Что же касается путешествий, дражайшая София, то таких денег у него никогда не было и не будет, так что твоё «невероятное будущее» тоже в пролёте» – хихикнув, сказал Дэмиан, сидя на полу.

Они начали спорить, что всегда страшно утомляло меня, поэтому глубоко вздохнув, я побрел в туалет, выдавил прыщик на лбу и снова улегся на пол, продолжив смотреть свой треклятый сериал вплоть до самой ночи.

Всё это время в моей голове стоял небольшой гул, точно такой же, как когда вы закрываете дома все окна, но всё ещё слышите звуки громких машин, проезжающих по улице. София и Дэмиан продолжали бороться, но, как и всегда, побеждал Дэмиан.

Депрессия. Для меня это слово было похоже на шутку, которую вам рассказывали столь часто, что она уже перестала быть смешной и теперь вызывала только раздражение.

Многие думают, что настоящая депрессия, а не та о которой говорят двенадцатилетние подростки, которых бросил парень или девушка, это просто чрезвычайно сильная печаль, однако это не так, и сейчас я попытаюсь развеять неправильное представление о данном состоянии.

Просыпаясь утром, вы ощущаете во всем теле ноющую боль, будто вчера вас заставили таскать кирпичи. Открыв, наконец, глаза, вы понимаете, что устали и не хотите вставать с постели. До вас медленно доходит, что наступил ещё один день, который вам предстоит прожить. Вы же лишь хотите, чтобы поскорее пришла ночь, и вы снова смогли уснуть.

Не буду утверждать, что вы жаждете умереть. Скорее, как поет Фредди в песне «Bohemian Rhapsody», вам бы хотелось не рождаться вовсе. Если вдуматься, тут есть разница. Вы не желаете смерти, вы просто не хотите жить.

Далее, максимально отсрочив тот ужасающий момент, когда вам всё же придётся поднять свой зад, вы встаёте. Раскрыв шторы, вы смотрите в окно и видите окружающий мир во всех его цветах – зелёные деревья, голубое небо с редкими облаками, дети, играющие на улице. Несмотря на то, что вы видите все эти цвета, слышите смех детей или, к примеру, звуки любимой музыки, вам всё это кажется серым и дело вовсе не в цвете, а в концепции некой тоскливой бесцветности.

То же происходит и со всем остальным – все ваши чувства работают, но вы неспособны по-настоящему ощутить мелкие радости вашей жизни, ведь ваш разум и душа окутаны пеленой депрессии. Вы становитесь забывчивым, неуклюжим и часто уходите в себя, ощущая в груди тяготящее, отвратительное чувство. Там будто засело большое скользкое насекомое, питающиеся вашей энергией, вашими чувствами и вашей жизнью. Оно высасывает всё хорошее до последней капли, не оставляя вам ничего, кроме неизменных, не покидающих вас чувств беспомощности, безнадежности и безысходности.

Вы нередко думаете о том, чтобы уйти, закончить всё это одним прыжком, несколькими таблетками, ножом или верёвкой, но это всего лишь далёкая мечта, ведь вскоре вы вспоминаете о тех, кого оставите позади. Печально вздохнув, вы продолжаете представлять, какого бы это было – не быть.

Жизнь кажется вам длинным, бесконечным днём. Будто давным-давно, так много лет назад, что уже даже и не вспомнить, вы проснулись одним неудачным утром, а ночь так никогда и не пришла. Вы суетитесь сквозь каждодневную рутину, словно обезумевший хомяк в колесе, но делаете это очень медленно, болезненно и невообразимо долго, живя в ожидании безмятежного покоя, который всё никак не придёт.

За прошедшие годы я привык жить с этой пеленой депрессии и со временем даже научился успешно скрывать её существование от окружающих. Мои родственники, друзья и знакомые могли заметить то, что творилось в моей душе, лишь тогда, когда мои малые силы из мизерных становились несуществующими, и я просто не мог более притворяться нормальным. В такие периоды я сбегал от общества и пытался перезарядиться словно телефон, старая батарея которого подыхала буквально через полчаса использования.

Тем воскресным днём я был на нуле, и зарядка мигала красным огнем, обозначая опасно низкий уровень жизнеспособности, отчего полная изоляция была нужна мне позарез.

«Началось опять. Возьми себя в руки! Нельзя же постоянно ныть. Будь позитивнее!». Именно так говорило мне большинство окружающих, если я заикался о том, что у меня нет настроения (говорить о депрессии я не хотел вовсе). Это как сказать умирающему от рака человеку: «Будь здоровее! Возьми свою злокачественную опухоль, свои развивающиеся клетки эпителиальной ткани в руки!». Люди не видят разницы, однако от депрессии, как и от рака, так просто не избавишься.

Вам может показаться, что, сравнив рак с депрессией я сильно переборщил, однако дело в том, что я не знаю какого это – болеть раком, отчего мне всё равно. Опухоль – это, конечно, ужасно и всё такое, но если вы из тех счастливчиков, которые никогда не сталкивались с чем-то подобным, то вам так же, как и мне, сложно сочувствовать болеющим, ведь вы не знаете какого это на самом деле. Людям свойственно не осознавать всю глубину проблем, с которыми они никогда не сталкивались и это бессердечие вполне естественно.

Блин, что-то я совсем приуныл. Будем же позитивнее! Да начнется веселье! Теперь, когда вы узнали достаточно моих странностей, то можно, наконец, перейти и к главной сюжетной линии, то есть к событиям того дня.

То было не обычное воскресенье, а тридцатое октября – день до Хэллоуина. Многие заведения собирались провести мероприятия с данной тематикой именно в тот вечер, дабы люди смогли вернуться к своим жалким, унылым жизням с похмельями, фотками и новой партией венерических заболеваний уже к завтрашнему дню.

В Баку Хэллоуин был праздником молодых, нежели чем детей. Никто не обхаживал дома и не просил у людей конфеты. Это торжество, не имевшее к азербайджанцам никакого отношения, просто было удобным поводом нарядиться в костюмы, пить и отрываться на различных вечеринках. Люди склонны видеть в общей картине лишь ту часть, которая выгодна им, а в данном случае этой частью было их желание найти оправдание своему алкоголизму и безделью. Я не имел ничего против такого поведения и сам часто посещал подобные мероприятия. Естественно, не в костюме, ибо я был слишком ленив и беден, чтобы позволить себе такую бессмысленную роскошь.