Эти ведьмы не горят - читать онлайн книгу. Автор: Изабель Стерлинг cтр.№ 16

Не может быть! Резко отступаю от стены. Сердце бешено бьется, адреналин готовит тело к бегу.

Леди Ариана сказала, что никакой угрозы нет. И Кровавых Ведьм в Салеме нет.

Она просчиталась.

На торце Музея ведьм, под кустарником, сверкают руны.

Написанные кровью.

В мгновение ока переношусь в крошечную квартирку, сверху донизу исписанную кровавыми рунами. Девушка с синими волосами отчаянно трет стены – торопится уничтожить руны, пока магия не подействовала.

Вижу себя в Центральном парке, где Кровавая Ведьма находит меня. Когда ее пальцы смыкаются вокруг моего горла…

Смех прерывает воспоминания, возвращая меня в чувство. По тротуару ковыляет малыш и визжит от восторга: за ним «гонятся» два его отца. Когда трио проходит мимо Музея ведьм, мужчина подхватывает кудрявого мальчугана одной рукой, а другую протягивает своему партнеру. Семья переходит через дорогу в сторону автокафе: там можно пообедать.

Я улыбаюсь и нахожу в себе мужество взглянуть на руны. При таком скоплении народа со мной ничего не случится. Вот руна «йера» – две переплетенные заглавные латинские буквы L под наклоном в сорок пять градусов и руна «перт», похожая на песочные часы без верхушки, лежащие на боку. Другие руны я не узнаю, но вспоминаю, что «йера» связана со временем и переменами, а «перт» – с тайнами, как правило магическими.

«Что затеяла Кровавая Ведьма?» – вопрос приходит на ум, и я понимаю, что права. Регуляры здесь ни при чем. Может, я мало знаю о крови, но в краске-то разбираюсь.

В этих рунах чувствуется уверенность: их наносил кто-то опытный в магии. Писал бы регуляр – линии вышли бы неидеальными: где рука дрогнула, где пришлось сверяться с образцом. Нет, они – точная копия нью-йоркских, вплоть до отпечатков двух пальцев на каждом мазке на каменной стене. Регуляру такое не по зубам: скрупулезности не хватит.

Неужели я ошиблась насчет Эвана? Вэлк явно что-то замышляет, но, может, енота убил не он. Вдруг ведьма, написавшая эти руны, была в лесу?

Дрожащими руками я достаю сотовый. Как такое провернуть и остаться непойманной? Тут ведь не тихий проулок. Даже сейчас люди косо посматривают на меня: я же перелезла через кусты и фотографирую здание. Сомневаюсь, что и леди Ариане удалось бы незаметно проверить стену на магию. Как же Кровавая Ведьма?..

Неважно. Мне нужно доказательство, чтобы леди Ариана поверила и разобралась с незваной гостьей. Верховная жрица защитит нас.

Делаю снимок рун на сотовый. Родители, конечно, скажут, что они означают.

На случай, если фотографии не докажут, что здесь действовал не регуляр с доступом к «Гуглу», достаю из другого кармана квитанцию, до мягкости измочаленную парой стирок. Съежившись от страха, провожу тонкой бумажкой по письменам. Контакта с кожей старательно избегаю: мне доподлинно известно, что бывает, когда Кровавая Ведьма пускает кровь Стихийнице.

Выяснять, что случится, если я коснусь крови той самой ведьмы, желания нет.

Остро чувствуя, что в заднем кармане лежит окровавленная квитанция, я возвращаюсь в магазин. Касса гудит и, перехватив затравленный взгляд Кэла, спешу ему на помощь: сканирую парные ожерелья с аметистами, которые покупают двое туристов.

Доехать домой после смены неожиданно становится проблемой. Я упорно представляю, как окровавленный квиток прижимается к моему телу: от таких фантазий жутко сосет под ложечкой. Добравшись до подъездной аллеи, с рекордной скоростью выскакиваю из машины.

Родителей дома нет. Ну конечно! Раз в жизни захотелось, чтобы с работы они приехали раньше меня, а их нет. Бегом поднявшись по лестнице, расстилаю на письменном столе чистую салфетку и выкладываю на нее квитанцию. Вид у нее почти безобидный: обычная бумажка, но кровавые руны отпечатались у меня в памяти. Может, придется сжечь штаны.

Я снимаю джинсы и натягиваю чистые. Омерзительно грязной я себя, разумеется, чувствую (как-никак, а кровь со стены вытирала), но сейчас есть проблемы понасущнее.

– Ханна! – окликает меня мама после того, как хлопает входная дверь. На второй этаж проникает аппетитный запах жареной курицы. – Я ужин принесла.

Поднимаю окровавленный листок за краешек и осторожно выношу из комнаты.

– Мам, мне нужна твоя помощь.

Наверное, в голосе у меня звучит паника, потому что мать рысью выбегает из кухни.

– Что такое? Что случилось?

– Нам нужен гримуар ^[8].

– Зачем? – Мама вскидывает брови, но сразу замечает у меня в руках квитанцию. – Что это?

– Доказательство. Нужно, чтобы ты его проверила. – Я спускаюсь по лестнице. – На стене Музея ведьм я обнаружила руны, написанные кровью, и…

– И решила, что это Кровавая магия? – Ветер проносится по дому, вырывая квитанцию у меня из рук, а мама направляет бумажку на журнальный столик и опускается возле него на колени. – Ты хоть подумала, прежде чем нести такое домой?

– Прости, но я…

У входной двери слышится папин голос:

– Ой, что за чудесный запах!

Отец проходит в гостиную, успевает ослабить узел скучного серого галстука, но при виде нас замирает.

– Мне стоит знать, что стряслось?

– Твоей дочери кажется, что в городе появилась Кровавая Ведьма. Снова. – Мама закатывает рукава и щелкает пальцами, создавая огонь из ничего. Меня берет зависть: не терпится научиться фокусу.

– Ханна, ты же слышала, что сказала леди Ариана. Мы единственный ковен в Салеме. – Папа со вздохом опускается в свое откидное кресло, а мама разводит огонь на ладонях.

– Тогда объясни мне кое-что. – Я вытаскиваю телефон и открываю фотогалерею. – Эти руны были на стене Музея ведьм.

Отец забирает у меня телефон и увеличивает фотографию. Он всматривается в снимок и поднимает брови.

– Мари, ты видела? – Папин голос звучит странновато: куда выше обычного, с напряжением.

– Эй! Что они означают?

– Дай посмотрю. – Мать наклоняется к отцу, и тот протягивает ей сотовый. Огонь у нее на ладонях синеет. – Ты думаешь?..

– Даже не знаю. – Папа быстро садится на пол рядом с мамой и вызывает ветер, который поднимает окровавленный листок в воздух.

– Кто-нибудь, пожалуйста, объясните мне, в чем дело! – Я расхаживаю по гостиной, пока родители занимаются непонятной магией. – Есть в Салеме Кровавая Ведьма или нет?

Мама бросает на меня взгляд: в глазах отражается пламя, теперь бордовое.