Политический дневник - читать онлайн книгу. Автор: Альфред Розенберг cтр.№ 51

Любопытно, как себя держал Хор – Белиша, этот «преемник Дизраэли» ^[541].

Провожу дни за чтением газет и романов. Усталость слишком велика для того, чтобы продолжать работу над новой книгой; кроме того, мне приходится заниматься скучной служебной перепиской. Мы живем в таких условиях, когда подхалимы, занимающие должности в исполнительных структурах государства, хотят решать вопросы, в которых они ничего не смыслят. И намерения их остаются скрытыми от глаз большинства!

Сегодня мне звонил Заукель из Веймара. Поблагодарил от имени старой партии за воскресную статью ^[542]. – У него в В[еймаре] побывали редакторы политических новостей, молодая смена из Тюрингии и Гессена. Незнание самых примитивных вопросов: никто не читал «Справочника по еврейскому вопросу» Теодора Фрича ^[543]. Ничего из литературы о масонстве. Никому не знакомо ставшее уже избитым изречение Дизраэли в отношении расового вопроса ^[544]. Ему нужно было поделиться этим со мной! Я был потрясен. З[аукель] говорит абсолютно верно: если так будет продолжаться, то в один прекрасный день наши дети сочтут наше беспокойство по поводу еврейского вопроса глупостью! Я сказал З[аукелю], что поинтересуюсь этой «молодой сменой». Проявлять здесь бдительность – задача господ из прессы и Министерства проп[аганды]. Но там так заняты тем, что ежедневно фотографируют себя и конспектируют каждый чих, что из-за нескончаемого самовосхваления, которым вся партия сыта по самое горло, у них не остается времени подумать о необходимой работе. Написал длинную статью о приверженности [итальянского] фашизма идеям «расизма». С профессором Коньи я беседовал несколько раз, он делал доклад для Муссолини. Жесткое противостояние по-прежнему ощутимо. Отстоять эту точку зрения и теперь будет нелегко. Даже если мы захотим ограничиться лишь биологией и станем подчеркивать отсутствие намерений посягнуть на религиозную сферу, последствия все же заявят о себе. «Святой отец» публично отверг не только «преувеличенный национализм», но и в очередной раз охарактеризовал расизм как антихристианское явление. Фашизм сделал нечто, что Ватикан уже успел осознать: он покинул пределы мировоззрения, бытовавшего до сих пор! До настоящего времени ф[ашизм] являл собой государственно – социальную революцию. В мировоззренческом отношении он оставался в лоне католицизма, а значит, не мог, несмотря на распространение антиклерикализма, вызвать к жизни принципиальную мировоззренческую революцию. И если теперь он захочет стать «арийско – нордическим» и свяжет воедино понятия «раса» и «дух», то прорвется в 20–й век. Время покажет, сумеет ли он собрать силы, необходимые для того, чтобы выстоять в этой борьбе.

X

Несколько дней назад страсбургская радиостанция, которую я сейчас прилежно слушаю, транслировала выдержки из «Osservatore Romano» – жалобы из пастырского послания архиепископа Грёбера (Фрайбург). Там было упомянуто и мое имя, и я попросил прислать мне из Берлина эти пастырские откровения. Епископ жалуется на то, что идеи рейхсляйтера Р[озенберга] распространяются все шире. Следовательно, старик Грёбер все еще дуется. Не может, верно, никак забыть свою Ребекку, а ведь придется, иначе ему не избежать расового позора.

Фланден ^[545] телеграфировал фюреру, он надеется, что результатом исторического акта в Мюнхене ^[546] станет сердечное сотрудничество четырех великих держав Европы. Фюрер ответил, что он с неподдельным интересом наблюдает за теми усилиями, которые прилагает Ф[ланден].

Это первый случай, когда один из французских лидеров присоединяется к идее пакта четырех. Эта идея, впервые озвученная и обоснованная мною в Риме в 1932 году, волею судьбы стала делом ближайшего будущего. Англия, в свою очередь, сблизилась с нами по итогам г[ермано] – англ[ийского] соглашения: раздел мира, в основу которого положена подлинная идея Великой Европы, начинает обретать свои очертания. Без железной выдержки фюрера благие мысли остались бы, однако, лишь благими намерениями. Теперь же лед тронулся, и если определенные лица не совершат крупных просчетов, Европа как фактор мировой политики начнет становиться реальностью.

Только что меня навестил представитель лидера фалангистов. Он подчеркнул, что для фаланги с окончанием войны борьба лишь начнется. Я указал на серьезные трудности, с которыми, без сомнения, столкнется министр сельского хозяйства – фаланг[ист], и подчеркнул, что необходимо радикальным образом устранить социальные причины анархистских настроений, в противном случае лет через 20 случиться новая революция. В том, что будут приняты надлежащие меры, господин… ^[547] меня настойчиво заверил. Он усматривает будущую силу фаланги в рабочих. Эта сила сконцентрирована в 3 крупных городах, находящихся пока еще в руках красных. Фаланга может, по его словам, многие социальные требования рабочих включить в свою программу. Она уже практически сделала это – необходим лишь перелом в сознании, чтобы использовать испанский, а не международный базис, т. е. быть социалистами и приверженцами национальной идеи!

Он подчеркнул, что слушал мое выступление на конференции деятелей культуры с большим интересом. Я счел нужным пояснить, что немецкие традиции позволяют делать иные мировоззр[енческие] выводы, нежели традиции испанские, поэтому мы никогда не стремились привнести сюда свое влияние. На эти мои слова последовал ответ, который показывает, что в ф[аланге] есть силы, способные делать верные выводы. Г. сообщил, что папа римский – красно – либеральный старик, он возглавляет Интернационал, подобный масонскому и марксистскому. Ф[аланга] состоит из католиков, но они и не думают подчиняться папе, сидящему в Риме. В свое время, по его словам, был отдан приказ направить представителей ф[аланги] в Рим, но папа римский отказался их принять. Папы, ко всему прочему, всегда итальянцы, а фалангисты хотели бы, чтобы глава церкви заседал в Толедо. И здесь явные национально – церковные тенденции. Ф[аланга] считает, что 1 ½ миллиона испанцев отдали свои жизни не напрасно, события, приведшие к катастрофе, не должны повториться. Мы расстались, пообещав друг другу тесно сотрудничать в будущем, и я пожелал ф[аланге] победы в предстоящей борьбе.