Павел Дыбенко. Пуля в затылок в конце коридора - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Шигин cтр.№ 8

Встречался я с Коллонтай в 1933 или в 1934 году в Москве, там же где она останавливалась обычно — в доме Наркоминдела на Спиридоньевке. Коллонтай, по-прежнему, стояла на антисоветских позициях. При встрече я подробно рассказал ей, что в Красной Армии существует заговор…, что я вхожу в подпольную антисоветскую военную организацию правых и в ее руководство. Коллонтай меня внимательно выслушала и заявила, что об этом антисоветском заговоре она уже осведомлена и рада тому, что и я принадлежу к нему и играю там активную роль. Рассказала мне о своей антисоветской связи с Троцким и зарубежными троцкистами.

Коллонтай рассказала, что поддерживает постоянную связь с Троцким…, что имеет задание Троцкого подготовить почву для его приезда в Норвегию, где он мог бы создать свой штаб по руководству антисоветской и антикоминтерновской работой. Это поручение Троцкого, несмотря на все трудности, выполняется успешно… Коллонтай заявила мне, что если не удастся создать для Троцкого возможность проживания в Скандинавии, она постарается использовать свои связи в Мексике, где она была полпредом СССР. В этом же разговоре 1934 года Коллонтай рассказала, что она поддерживала антисоветскую связь с Раскольниковым (полпред СССР в Болгарии), который так же, как и она, связан с Троцким и активно ведет антисоветскую работу по заданию Троцкого.

А.М. Коллонтай на лестнице Полпредства СССР в Мексике 1926

Ну, что тут можно сказать? И как человек и как мужчина, Дыбенко проявил себя в данном случае откровенным негодяем. Посудите сами, он сделал все возможное, чтобы постараться упрятать за решетку ту, кто, в свое время, не раз спасала его от тюрем и расстрелов, выхаживала после неудачного самоубийства, да и вообще любила Дыбенко так, как только может любить настоящая женщина. Разумеется, что любящий мужчина никогда не предаст любимую женщину, пусть даже под самыми страшными пытками. Примеров тому не счесть. Допустим, что Дыбенко уже (или вообще никогда) не любил Коллонтай, но ведь чувство элементарной благодарности за все то, что она для него сделала, должно было у него остаться? При этом откровения Дыбенко об антисталинской активности Коллонтай, столь изобилуют всевозможными деталями, что исключают насильственное получение данной информации. Ведь если бы Павла Ефимовича действительно колотили "звери-следователи", то он, "вынужденный" оговаривать Александру Михайловну, вполне мог отделываться общими фразами, а не рассказывать целые "поэмы" о нюансах ее политических метаний. Ну, не могли "подлые" следователи сами придумать столь подробную информацию о Коллонтай, все ее перемещения, встречи с различными людьми, которые (если это было действительно придумано) всегда можно было легко проверить, а, следовательно, и легко опровергнуть. Только Дыбенко и мог рассказать о таких деталях в закрытой для посторонних политической жизни Коллонтай. Так как эти детали, кроме нее и его знать, а тем более придумать не мог больше никто. Увы, как это не прискорбно, но Павел Ефимович не только откровенно предал, но и в буквальном смысле слова усиленно "топил" свою бывшую возлюбленную, в последней отчаянной попытке спасти собственную персону.

Уже через много лет после смерти П.Е. Дыбенко, в 1956 году, при его реабилитации, неожиданно всплыл следующий любопытный документ: "Архивная справка МВД СССР, Главное архивное управление, Центральный Государственный особый архив, 18.04. 1956, № 16-6-001263 Совершенно секретно. Экз.-1. В документальных материалах Центрального государственного архива СССР имеются следующие сведения о Дыбенко. По делу, заведенному французской контрразведкой на А. Коллонтай проходит ее муж Дыбенко (имя не указано), комиссар, бывший матрос. По сведениям за март 1923 года Дыбенко приехал в Христианию, имея визу, выданную по распоряжению министра иностранных дел Новинкеля. По сведениям французской контрразведки за этот год, норвежские коммунисты неприязненно относятся к Коллонтай Александре за ее высокомерие, распускали слух о том, что Дыбенко приехал в Христианию из-за любовной интриги его жены с одним из служащих советской делегации. В действительности, как сказано в документе, Дыбенко приехал с миссией 111-го Интернационала. Ему было поручено, как специалисту, установить на месте степень революционной подготовки скандинавского пролетариата, и в частности, норвежского. В зависимости от выводов, которые сделает Дыбенко, исполком Интернационала решит нужно или нет продолжать затрачивать деньги на вооружение норвежских рабочих. Эта миссия, сказано в документах, тесно связана с последним визитом Бухарина, который во время своего пребывания, настаивал на возможности поднятия скандинавского пролетариата в случае осложнений в Центральной Европе. Далее указывается, что, несмотря на то, что Дыбенко, находился под постоянным наблюдением полиции, ему удалось встретиться с наиболее активными комитетами. Сведения за 1923 г. На карточке, заведенной французской контрразведкой на Дыбенко в 1924 году имеется следующая служебная запись: "Дыбенко, муж известной Александры Коллонтай. Тот и другой являются активными (ярыми) пропагандистами большевистских идей.

Дыбенко, возможно, является агентом большевистской разведки. Его жена после руководства большевистской политикой в Швеции, Норвегии и Дании назначена послом в Тегеран. Кроме того в картотеке французской полиции имеется карточка на Дыбенко и его жену Коллонтай, заведенную в 1919 году контрразведывательной службой французской полиции: "Дыбенко главнокомандующий большевистскими войсками. Его жена писала ему о заговоре против Клемансо, Ллойд Джорджа и Вильсона. Начальник Центрального Государственного особого архива СССР И. Каверин, начальник 3-го отдела ЦГОА СССР ст. л-т Валикова".

Честно говоря, в секретную миссию П.Е. Дыбенко я не слишком верю. В то время в распоряжении Коминтерна было большое количество куда более надежных и опытных специалистов, чем Дыбенко. Впрочем, вопрос об истинных мотивах поездки Павла Ефимовича в Норвегию до настоящего времени следует считать открытым.

Но вернемся в 1923 год. Письмо Коллонтай Сталину, о ее полном разрыве с Дыбенко, сразу же развязало руки дыбенковским начальникам. Теперь, лишившись влиятельной заступницы, они могли сделать Дыбенко более управляемым. Поэтому сразу же после возвращения Павла Ефимовича из Норвегии в Одессу, ему был поставлен ультиматум: или он прекращает пьянство и распутство, заводит семью и тогда остается на военной службе, или же его выгоняют на все четыре стороны. Дыбенко сразу все "осознал" и в том же 1923 году расписался с Валентиной Стафилевской, чтобы "родить с ней сына и жить дружно". Изменение образа жизни не замедлило сказаться на карьере, где, опять же, сыграли немаловажную роль дореволюционный партийный стаж и диплом военной академии. И, если 5 апреля 1924 года Дыбенко приказом РВС СССР № 85 был назначен командиром (как выпускник военной академии) и комиссаром (как старый большевик) 10-го корпуса, то уже ровно через год, 4 мая 1925 года, приказом РВС СССР № 299 старый большевик и герой Гражданской войны был утвержден начальником артиллерийского управления — начальником снабжения РККАФ.